Конгресс может преодолеть вето президента. Для этого нужно повторное голосование по законопроекту в обеих палатах, в ходе которого он должен быть одобрен большинством в две трети голосов.
Кстати, статус и полномочия административных ведомств определяются актами конгресса об их учреждении.
Конституция США совершенно точно определяет компетенцию центральной власти, относя все остальные вопросы к компетенции штатов. В случае, если закон штата противоречит федеральному закону, верховенство остается за последним.
Различные попытки создать системы управления в разных странах приводят к выводу, что нельзя переносить какие-либо структуры, взятые за основу, из одного региона в другой и ждать от них такой же эффективности, как и в другой стране. В Италии, Франции и Германии, где развивалось парламентское правление с министерской ответственностью, после первой мировой войны лидеры партий, видимо, не сумели понять, что парламентская система в Великобритании работала эффективно потому, что развивалась с учетом разных политических событий в этой стране при относительно высоком уровне жизни населения. Кроме того, в Великобритании существовала двухпартийная система. Многопартийная же система времен Третьей и Четвертой республик во Франции и Веймарской республики в Германии при непрерывно сменяющих друг друга правительствах, оказавшихся неспособными решить социальные и экономические проблемы, привела к их нестабильности и распаду.
Данное положение имеет особое отношение к Российской Федерации, евразийской стране с уникальной историей, где сегодня назрел сложнейший комплекс проблем: выбор государственного устройства России; Съезд, его полномочия и судьба; Конституция как всеобщий закон и ее принятие; разделение стратегических и тактических вопросов власти; очаги напряженности властных структур и конфликтные моменты на пересечениях властных функций; четкость вертикального деления власти; федерация, регион, административно-территориальное образование (республика, край, область), местная власть (город, район, село), военная власть, служба безопасности, коммерческие структуры, церковь. Словом, надо изучать, исследовать, но ни в коем случае не копировать слепо у других то, что не может привиться на самобытной российской почве, и не пытаться корчевать то, что уже привилось и стало элементом образа жизни в определенных социальных слоях этносов.
IV. Модель российского конституционно-демократического государства
Самый короткий путь к российской конституционно-демократической модели общественного устройства видится, во-первых, в историческом опыте России и критическом анализе использования многими странами проверенной двумя веками теории разделения власти, когда усиление мощи государства идет через разделение власти по горизонтали и вертикали — четкой вертикальной субординации и горизонтальной взаимозависимости; во-вторых, в теории и практике федерализма.
Современный федерализм и Россия
При анализе государственного устройства важно определить его конкретную форму, под которой понимается способ территориально-политической организации, определяемый принципами взаимоотношений между центральными и местными органами государственной власти. Наличие конкретной формы государственного устройства в определенной стране зависит от целого ряда социальных, национальных, географических, исторических и других факторов.
В современной науке государственного (конституционного) права выделяют две основные формы государственного устройства — унитарную и федеративную. Федеративная форма в отличие от унитарной сложна и разнообразна и в каждом конкретном случае имеет уникальные специфические особенности.
Необходимо отметить, что понятия “федерация” и “федерализм” не совпадают. Федерация — это форма государственного устройства, предполагающая образование единого государства из нескольких государственных образований, обладающих определенной юридической и политической самостоятельностью. Понятие “федерализм” шире и сложнее понятия “федерация”, поскольку включает в себя не только теорию федеративного государства, но и обозначает принцип политической организации, который позволяет объединить независимые государства под общим центральным правительством, оставляя им определенную долю прав.
Основная проблема любой федерации — разграничение компетенции между центром и субъектами федерации, определяющее меру децентрализации, то есть степень относительной самостоятельности составляющих ее субъектов. Существуют различные подходы к тому, как должно происходить это разделение. Одни считают, что федерация существует до тех пор, пока есть четкое разграничение функций и полномочий, другие стоят на позиции, что современный уровень развития не требует строгого разделения власти между различными уровнями, если это позволяют условия или к этому приводит логика развития государства (например, концепция “нового федерализма” в США). На практике одним из самых сложных вопросов остается вопрос о юридическом и фактическом разграничении компетенции между центром и субъектами. В мире накоплен богатый положительный опыт в этом направлении и столь же много ошибок, неудач и просчетов, которые мы стараемся учитывать, что помогает на этом сложном направлении парламентской деятельности.
Парламент взялся осуществить программу Федеративного договора, властью оживить модель российского конституционно-демократического государства. Эта долговременная перспективная проблема эволюционного пути развития России реализуется.
В федеративном государстве существуют (взаимодействуют и противоборствуют) две тенденции: центростремительная и центробежная. Предельно упрощая проблему, можно сказать, что одна стремится к организации, порядку и даже деспотизму, в то время как другая — к дезинтеграции, хаосу и, возможно, анархии. Федеративное государство может развиваться только как результат взаимодействия этих двух сил, как компромисс между двумя крайностями — чрезмерным централизмом и анархией.
Федерализм обладает уникальным качеством — спсобностью приспосабливаться к постоянно меняющемуся социальному, политическому и экономическому состоянию динамически развивающегося общества. И хотя в настоящее время преобладает унитаризм, федерация является достаточно распространенной формой государственного устройства благодаря как историческому развитию, так и отмеченным выше достоинствам. Федерализм сегодня — это одна из самых жгучих проблем, ибо это проблема поиска наиболее оптимальной формы государственного устройства, позволяющей стабильно развиваться всем регионам и всем народам России.
Многие настаивают на том, что благом для России было бы, если бы она перестала существовать как единое государство и превратилась в систему близко или не очень связанных друг с другом государственных (или, что, вероятно, тогда было бы точнее: государственно-подобных) образований. Есть и те, кто, напротив, настаивает на унитарности как на наиболее традиционной для России форме государственного устройства, позволяющей успешно противодействовать межэтническим конфликтам. Между тем ясно, что Федеративный договор, заключенный в конце марта сего года и впоследствии ставший согласно решению шестого Съезда народных депутатов России частью Конституции Росийской Федерации, недвусмысленно формулирует третий путь развития России — путь специфического федерализма. На мой взгляд, именно идея федерализма может стать той идеей, реализация которой даст искомый результат с точки зрения формы государственного устройства. Здесь срабатывает двойное видение каждой проблемы: с позиций федерации и субъекта федерации. При этом надо оценивать применимость этой идеи для России, рассчитывать механизм ее реализации необходимо, учитывая вероятностное развитие СНГ.
Федерализм в ретроспективе
Если попытаться кратко выразить суть федерализма, то это установление единого государственного порядка с помощью механизма соглашения. В основе федеративного государства лежит согласие всех частей этого государства самоосуществлять себя как единое государство. Сами формы достижения такого согласия могут быть различными. При этом федеральная система выражает себя как на правовом уровне, так и на уровне установления определенных институтов.
Собственно говоря, соглашения между народами и государствами для достижения общих целей — обычная практика, установившаяся давно. Таким образом формировались в основном военные союзы. В Древней Греции, из которой вышли практически все основные формы современного государства, между вечно враждовавшими друг с другом полисами очень быстро устанавливалось военное сотрудничество, когда дело доходило до нападения внешних врагов. Однако военный союз — очень нестабильное явление, и его развал следовал практически сразу после исчезновения угрозы. Как показывает современная практика, и экономический союз при своем тяготении к созданию определенных институтов также долгое время способен оставлять неизменным статус входящих в него государств. В федеративном государстве просматриваются по меньшей мере несколько факторов, позволяющих народам и регионам сблизиться до создания или поддержания единой государственности.
