— Крон, — повысил голос рыцарь, возвращая себе слово, — объединил три больших рода зуланов и убедил их прийти на восток! Довольно неординарный поступок, учитывая, что Дикие Ватаги не приходили в Вестеррайх уже так давно, а одни зуланы сами по себе никогда не нападали крупными объединениями. Как бы то ни было, этот самый Крон прибыл с дальнего запада, ведя с собой большое войско, которое до поры таилось за пределами моего видения, и щипал приграничье стремительными налетами. Он проявил чрезвычайное терпение, выискивая наши слабые места, даже покорил мелкие племена, обитавшие в этих широтах веками, а потом нанес удар. Говорят, что он поклялся захватить человеческие земли перед взором своего отца, видимо какого-то старейшины…
— Перед Оком Неба, — поправил Тобиус.
Офицеры внимательно посмотрели на него.
— Око Неба, — повторил волшебник. — Зуланы считают небо своим отцом, а землю — матерью, поэтому понятия «небо» и «отец» обозначаются одним словом. Скорее всего, он просто вышел под солнечный свет и поклялся посреди бела дня. Тут я вас и перебил.
— Откуда вы это знаете, чар Тобиус? Мы ловим и допрашиваем зуланских налетчиков годами, но до сих пор едва-едва можем понять их язык.
— Нескольких одноглазиков удалось взять живьем после битвы под Тефраском. Мы с Талботом Гневливым провели над ними несколько… опытов, — желтые глаза мага полыхнули недобрым огнем, — и выяснили, что если приложить нужное усилие в нужном месте, то и они начинают говорить. Выучить их язык я пока не успел, но кое-как общаться с этими тварями все-таки можно. Да, кажется, они поминали какого-то Крона, но в основном звали Отца-Небо.
Офицеры стали перебрасываться кислыми взглядами, ерзая на своих местах. Им вдруг сделалось как-то неуютно рядом с серым магистром.
Комендант тем временем продолжил:
— Он поклялся, что не оставит за своей спиной ни одной человеческой твердыни, все их сметет и неудержимо будет идти на восток, пока не достигнет стены, огораживающей мир по краю. Мы думаем, что имеется в виду Драконий Хребет.
— Но в самом начале этот горе-полководец напоролся на Кальп, — задумчиво пробормотал волшебник, глядя в сторону. — И поэтому не может идти дальше? Экая оказия…
— Именно, — кивнул сир Травеор. — Крон, а вместе с ним изрядные зуланские силы находится в лесах на западном берегу Якона. Многие из его последователей потеряли терпение и перешли реку в других местах, либо обойдя, либо взяв штурмом другие, менее подготовленные крепости. Позор! Неужели только я понимаю, где нахожусь?! Почему только я был готов?! Разгильдяи! Их всех уже пожрали одноглазые…
— Это все объясняет, — продолжал бормотать Тобиус.
Волшебник сидел за длинным, грубо срубленным столом в маленьком зале среди военных и, сам того не замечая, барабанил пальцами по подлокотнику старинного кресла, пока в его голове складывалась целостная картинка.
— Зуланы теряли централизованность тем явнее, чем дальше забирались на восток. Авторитет вождя, оставшегося на западе, слабел, у варварской армии не было единого лидера, и поэтому она не могла как следует реагировать на появление регулярной армии. Осаду с Тефраска удалось снять, с других крупнейших твердынь Каребекланда — тоже, хотя, видит Господь-Кузнец, под столицей дикари собрались и действовали слаженно. Сейчас, наверное, герцоги и генералы гонят зуланов обратно на запад. Да, я видел, как они торопятся убраться прочь, у них мало провизии, и боевой дух их подорван, они бегут под крыло своего вожака, надеясь, что он исправит положение, хотя этого не произойдет. Они потеряли слишком много времени и жизней, бестолково проиграв главные баталии.
Люди слушали его рассуждения и одобрительно кивали. Тобиус уже поведал им о том, что зуланская экспансия успешно остановлена и полное очищение Ривена от этой заразы теперь лишь вопрос времени.
— Ваше мнение совпадает с донесениями наших разведчиков, — подал голос человек в сером плаще, который не сел за стол, а предпочел стоять в сторонке. Когда он заговаривал, офицеры как-то сразу притихали и старались не смотреть в его сторону, что не укрылось от внимания Тобиуса. — Зуланы переправляются на западный берег теми же путями, которыми перебирались на восточный, и их количество там растет. Мы думаем, что Крон собирает силы для последнего штурма Кальпа.
— Но это же глупо! Крепость построена так, что подойти к ее стенам невозможно, а тех зуланов, которые взберутся на мост, вы с легкостью убьете издали. Он не смог взять вас с самого начала — разве теперь, когда ряды его орды стали жиже, он сможет?
— Мы думаем, что это не имеет значения. Скорее всего, Крон просто не может отступить: зуланы не простят ему нарушенных клятв, — но пока он будет стремиться вперед, сколь бы бесполезно это ни было, они последуют за ним. Такое поведение вполне характерно для их жизненной философии.
Тобиус вынужден был согласиться:
— Да, головы у них устроены совсем не как у нас, и дело не в количестве глаз.
— Однако нам есть чего опасаться, — продолжил человек в плаще, — разведчики видели в лесу то, чего прежде им видеть не доводилось. Они описывают это как… гигантских зуланов. Дикари и сами по себе немалы, но то — просто настоящие великаны, одноглазые исполины, которые по наущению мелких особей крушат молодые деревья и утаскивают их куда-то. Мы знаем наперечет всех лесных гигантов и великанов, в этих пределах порой появляются эттины,[86] но никогда здесь не было одноглазых гигантов. У вас есть идеи, чар?
— Идей нет, есть только знания. Сайклопсы, или просто циклопы, только они приходят на ум. Полумифические гиганты с одним глазом. Их почти не осталось в мире, разве что где-то на островах Аримеады, говорят, они еще есть. Теперь, оказывается, есть и здесь.
Воцарилось краткое молчание, затем совет продолжился, но Тобиус больше ничего не говорил, а только слушал. Люди обсуждали возможную угрозу от появившихся откуда ни возьмись циклопов и сходились во мнении, что угроза, представляемая ими, призрачна. На мостах, ведущих к Кальпу, не смог бы нормально развернуться даже один осадный звероящер зуланов, а если верить донесениям разведчиков, эти циклопы намного крупнее звероящеров, и даже возможно, что древние камни не выдержат их веса, если великаны попытаются подобраться к крепости по мосту, а Якон в том месте был столь быстр и глубок, что поглотил бы и циклопа. Отвлекшись от рассуждений военных, Тобиус огляделся вокруг — человека в плаще уже не было, он на удивление незаметно покинул совет.
Ночевать волшебника устроили не в солдатские бараки, которые, как и множество хозяйственных помещений, находились на северном дворе Кальпа, а в главной башне, практически под самой крышей, где в просторной, но сильно захламленной лаборатории обитал алхимик по имени Гастон. Лишь свое имя он назвал волшебнику во время их мимолетного знакомства. Тогда Тобиус торопился к солдатам лечить переломы и другие, более тяжелые травмы, с которыми Гастон не справлялся. Будучи алхимиком, он знал кое-что о лекарствах и медицине, но знаний и возможностей его катастрофически не хватало, чтобы обслуживать целую крепость.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
