сколько захочет мужчина, но не смерть. Тогда я его спросил, считает ли он, что это я их убил, и козел этот сказал: нет, нет, ты точно их не убивал, гринго, словно бы я — какой-то ебаный гринго, нет, может, конечно, я в глубине души и гринго, но его во мне становится все меньше и меньше. Что вы хотите этим сказать? — спросил Серхио Гонсалес. Что в тюрьме знают: я невиновен. А откуда им это знать? — сам себя спросил Хаас. Узнать это уже не было так просто. Это как шум, который слышишь во сне. А сон — как всякий сон в закрытом пространстве, — он заразен. Приснилось одному — а потом глядь, а он уже половине заключенных снится. Но
шумок, который кто-то слышал, это не сон, это самая что ни на есть реальность. Шум — он из другого порядка вещей. Вы меня понимаете? Кто-то, а потом все слышали шум во сне, но шум-то — он не из сна, он из реальности, он реален. Вы меня понимаете? Это ясно для вас, сеньор журналист? Думаю, да, ответил Серхио Гонсалес. Думаю, я начинаю понимать вас. Да, да, правда? — усмехнулся Хаас. Вы хотите сказать, в тюрьме кто-то должным образом информирован, что вы не могли совершить эти убийства, сказал Серхио. Точно, отозвался Хаас. А вы знаете, кто это? У меня есть свои предположения, сказал Хаас, но мне нужно время, — что в моем случае это прямо парадоксально, вам не кажется? Почему? — спросил Серхио. Потому что здесь у меня чего-чего, а времени навалом. Но мне нужно еще больше времени, намного больше. Потом Серхио хотел спросить Хааса насчет его признания, про дату суда, про то, как с ним обращались полицейские, но тот сказал: об этом мы поговорим в другой раз.
Тем же вечером судебный полицейский Хосе Маркес по секрету рассказал судебному полицейскому Хуану де Дьос Мартинесу содержание беседы, которую нечаянно подслушал в одной из комнат полицейского участка Санта-Тереса. Разговаривали Педро Негрете, судейский Ортис Ребольедо, судейский Анхель Фернандес и телохранитель Негрете, Эпифанио Галиндо (хотя, по правде говоря, Эпифанио за время беседы ни разу не открыл рта). Беседовали о пресс-конференции, которую устроил подозреваемый Клаус Хаас. Ортис Ребольедо говорил, что во всем виноват мэр. Хаас точно закинул ему денежек. Анхель Фернандес был с ним согласен. Педро Негрете сказал, что, возможно, тут еще кто-то замешан. Замешан тот, кто мог склонить волю мэра в нужную сторону. И вот тогда всплыло имя Энрике Эрнандеса. Я думаю, это Энрикито убедил мэра, сказал Негрете. Вполне возможно, ответил Ортис Ребольедо. Сраный сучий сын, сказал Анхель Фернандес. На этом беседа и завершилась. Потом Хосе Маркес зашел в комнату, где все сидели, поздоровался, хотел сесть, но Ортис Ребольедо жестом показал: типа, вали отсюда, а когда тот ушел, Ортис Ребольедо самолично закрыл дверь на замок, чтобы их больше никто не потревожил.
Энрике Эрнандесу было тридцать шесть лет. Некоторое время он работал на Педро Ренхифо, а потом на Эстанислао Кампусано. Он родился в Кананеа, а заработав денег, купил себе ранчо в окрестностях города, где разводил крупный рогатый скот, и дом — самый лучший, который мог найти, — в центре города, в двух шагах от рыночной площади. Все его доверенные люди тоже были родом из Кананеа. Считалось, что он отвечает за переправку наркотиков, которые привозили в Сонору морем в каком-то пункте между Гуаймасом и Кабо-Тепока, на пяти грузовиках и трех «шевроле-субурбанах». Его задачей было обеспечить безопасность груза в Санта-Тереса, а затем другой человек занимался перевозкой контрабанды в Соединенные Штаты. Но однажды Энрикито Эрнандес познакомился с одним сальвадорцем, который занимался тем же бизнесом, но, как и он, хотел работать сам по себе, и сальвадорец познакомился с одним колумбийцем, и так вышло, что — бах! — Эстанислао Кампусано остался без ответственного за транспорт в Мексике, а Энрикито превратился в его конкурента. Однако объемы перевозки, конечно, были несравнимы. Где Энрикито переправлял килограмм, Кампусано переправлял двадцать, но злопамятство не признает биржевых разногласий, так что Кампусано терпеливо и никуда не спеша ожидал своего часа. Естественно, ему не нужно было сдавать Энрикито по делу о торговле наркотиками, ему нужно было просто убрать его из бизнеса, причем легальным образом, а затем тихонько подгрести под себя его контрабандные маршруты. Когда пришел нужный момент (Энрикито влип в историю с какой-то бабой, ему сорвало крышу и он убил четырех человек из одной и той же семьи), Кампусано хорошо зарядил прокуратуру Соноры, раздавая деньги и наводки, и Энрикито в конце концов угодил в тюрягу. В первые две недели не происходило ничего, зато на третьей четверо мужиков при оружии зашли на склад в окрестностях Сан-Блас, что на севере штата Синалоа, убили двоих охранников и увезли груз в сто килограммов кокаина. Склад принадлежал какому-то фермеру в Гуаймасе, что на юге штата Сонора, причем этот фермер был уже пять лет как мертв. Кампусано отправил разобраться с этим делом одно свое доверенное лицо, некоего Серхио Кансино (известного также как Серхио Карлос, Серхио Камарго, Серхио Каррисо), который, порасспросив народ на заправке и в окрестностях склада, в сухом остатке выяснил, что во время ограбления много людей видели в окрестностях черный «шевроле-субурбан», похожий на те, что использовали люди Энрикито Эрнандеса. Затем Серхио принялся за поиски — мало ли, вдруг удастся найти хозяина — на местных ранчо, и в поисках своих добрался аж до Эль-Фуэрте, но там никто — даже малое число тамошних ранчеро — не имел денег, чтобы купить такую машину. Данные неутешительные, но, как подумал Эстанислао Кампусано, это те самые данные, которые нужно сравнить с другими. «Субурбан» мог вполне принадлежать какому-то американцу, что потерялся в тамошней пылище, это мог быть какой-нибудь забредший туда судейский или высокопоставленный чиновник с семьей на отдыхе. Некоторое время спустя напали на автобус, который ехал по грунтовой дороге из Ла-Дискордии в Эль-Сасабе, что на границе с Соединенными Штатами, — забрали груз (двадцать килограммов кокаина, принадлежавшего Эстанислао Кампусано), убили шофера и сопровождающего, те, естественно, ехали невооруженными, потому что хотели вечером перебраться через границу в Аризону, а кто же во время перевозки наркотиков держит при себе оружие… Через границу надо переезжать либо при оружии, либо при наркотиках, а сочетать их нельзя — это все знают. О людях, что ехали в грузовике, никто ничего не слышал. О наркотиках — тоже. Автобус потом нашли на автосвалке в Эрмосильо. Как рассказал Серхио Кансино, ее хозяин купил машину в очень плохом состоянии у трех наркош — обычных преступников и наушников полиции Эрмосильо. Он поговорил с одним
