и набраться смелости посмотреть на мужчину гораздо увереннее, хоть и со слезами в ее покрасневших и опухших глаз. И тот факт, что Терренс не выглядит так, будто готов сам прибить ее прямо здесь со злости, помогает Ракель чуточку расслабиться и заставить себя перестать думать о побеге и желании пройти огромное расстояние от сюда до дома. Какое-то время влюбленные смотрят друг на друга с чувством вины в глазах, пытаясь справиться с той неловкостью, которую они чувствуют. Но все-таки потом мужчина первый делает еще пару шагов навстречу девушке, которая сильно съеживается от стыда и испуганно смотрит на него, слегка пошатываясь из-за слабости в ногах. И затем она тоже заставляет себя сделать то же самое и тихо шмыгает носом. А после этого каждый из них делает маленькие, неуверенные шажки, но все больше ускоряют шаг по мере приближения и обретения решительности.
А когда их разделяет уже всего несколько сантиметров, Ракель с тихими всхлипами сама бросается Терренсу на шею, обняв его настолько крепко, насколько это возможно и разрыдавшись пуще прежнего. Мужчина тут же отвечает на эти объятия с тихим выдохом, крепко обвив руки вокруг талии девушки, уткнувшись лицом в ее плечо и слегка коснувшись ее щеки своей щекой. В какой-то момент он даже ненадолго отрывает ее от земли, но затем ставит на ноги и прижимает еще крепче к себе. Пока та горько плачет, спрятав лицо в изгибе его шеи и страшно боясь, что он может бросить ее здесь. Впрочем, Терренс и не собирается никуда уходить без нее и намерен поехать домой только лишь с ней.
Спустя несколько секунд Ракель заговаривает первая, даже если ее голос сильно охрип и стал очень тихим:
— Прости… — Ракель издает пару громких всхлипов, сильно дрожа от напряжения во всем ее теле. — Мне правда очень жаль…
— Никогда больше не заставляй меня так нервничать, — мягко шепчет Терренс, перекладывает руку на затылок Ракель и запускает свои пальцы в ее волосы. — Слышишь… Больше никуда не убегай. Особенно в таком состоянии.
— Я не хотела кричать на тебя и обвинять в том, чего ты не делал. Умоляю, Терренс, прости меня… Я такая идиотка… Просто безмозглая идиотка…
— Все в порядке, милая, это ты прости меня. Я не должен был так психовать и кричать на тебя. Надо было позволить тебе высказаться и не реагировать ни на какие твои действия.
— Клянусь, я не считаю тебя тем, кем тогда называла. И теперь могу признать, что ты был абсолютно прав…
— Не во всем… Я и сам сказал и сделал много лишнего, что не должен был.
— Прошу, не обижайся на меня и не думай, что я реально какая-то истеричка, сбежавшая из клиники, — дрожащим голосом умоляет Ракель, гладя Терренса по голове. — Я… Я просто сошла с ума… У меня было помутнение рассудка… Я не… Я не знала, что делала и говорю…
— Тс-с-с, не надо оправдываться, я все понимаю. — Терренс мягко целует Ракель в макушку и гладит ее. — Этого всего не произошло бы, если бы я немного подумал. Я должен был догадаться, что ты была в таком ужасном состоянии, потому что думала о том, что произошло с твоими родителями.
— Да, об этом я и думала. — Ракель медленно отстраняется от Терренса и смотрит на него полными жалостью и слезами глазами. — Я действительно думала, что мы можем повторить их судьбу. Я… Я вбила себе в голову, что пришло и наше время…
— Я тебя понимаю, — уверенно отвечает Терренс, обеими руками погладив Ракель лицо. — Мне действительно очень жаль, что я заставил тебя испытать такой огромный стресс. Прошу, не обижайся на меня…
— Сейчас я очень хорошо понимаю, что могли чувствовать мама с папой, когда на полной скорости летели прямо на грузовик, — еще более дрожащим голосом признается Ракель. — А ведь тогда это было неизбежно, ибо у них отказали тормоза… Но с тормозами твоей машины, слава богу, все в порядке.
— Самое главное, что мы остались живы и отделались от тех мерзавцев. — Терренс обеими руками обнимает Ракель и утыкается лицом в ее макушку. — Ты же прекрасно знаешь, что я сделал это только ради тебя, чтобы не дать там подонкам хоть бы пальцем тронуть тебя. Моей целью было защитить тебя. И ради этого я был готов рисковать.
— Я знаю, — склонив голову, тихо произносит Ракель и обвивает руки вокруг поясницы Терренса. — Мне правда очень стыдно за то, что я вела себя как психованная дура. Понятия не имею, что на меня нашло… Я реально будто сошла с ума и выпаливала все, о чем только думала. Я не понимала, что делала.
— Пожалуйста, Ракель, не надо винить себя, — мягко отвечает Терренс, продолжая приобнимать Ракель одной рукой, аккуратно вытирает слезу, что катится по ее щеке, гладит девушку по голове и поправляет ее волосы. — Я понимаю, почему ты так отреагировала.
— Этому нет никакого оправдания! — издает громкий всхлип Ракель. — Я не должна была вести себя так безобразно и провоцировать тебя на скандал, прекрасно зная, что ты можешь легко вспылить и сделать то, что покончило бы с нашими отношениями.
— Этому не бывать, любимая. — Терренс мило целует Ракель в висок, пока придерживает ее щеку своей теплой ладонью. — Я всегда буду рядом, даже если буду слишком зол на тебя.
— Ты даже не можешь представить, как сильно я перепугалась… — дрожащим голосом признается Ракель, тяжело дыша от волнения, что снова становится все сильнее. — Я думала, что умру со страха раньше, чем мы врежемся в грузовик.
— Поверь, мне и самому было страшно, что мы оба погибнем. Но мне больше было страшно за тебя, чем за себя. Хотя я и был уверен в своих силах и знал, что справлюсь с поставленной задачей.
— Знаю… — Ракель склоняет голову. — Но я бы так не сказала, вспоминая твое лицо в тот момент.
— Если бы я растерялся и впал в истерику, то те люди точно что-нибудь сделали бы с нами. Я буквально заставил себя собраться и сделать все, чтобы спасти нас обоих.
— И я искренне благодарна тебе за это… — Ракель начинает дышать все тяжелее и тяжелее. — За то, что ты не дал беде случиться… И был со мной…
— Эй-эй, ну что ты так нервничаешь… — Терренс отстраняется от Ракель и мягко берет ее за плечи, которые он нежно гладит. — Успокойся, милая, все уже позади. Мы с тобой живы и здоровы и сейчас поедем домой, и ты сможешь отдохнуть и прийти в себя.
— Мы могли
