— Я это видела? — глупо пробормотала она. — Ну, конечно, видела… и сейчас вижу… Что все это значит?
Кира повернулась и на четвереньках доползла до стола. Закинула на него руку и сдернула вниз пачку сигарет. Вместе с ней свалилась одна из пластилиновых фигурок, мягко стукнув о палас. Не взглянув на нее, Кира вытянула сигарету, сунула ее в рот и так поползла до ближайшего стоявшего на табуретке канделябра. Прикурила, вытащила сигарету изо рта дрожащими пальцами, и очень медленно взглянула на стену. Людских теней снова прибавилось, а двое псов так никуда и не ушли — облюбовав каждый свой угол, они, изломившись на стыке стен, улеглись, положив головы на лапы, и, казалось, внимательно следят за неподвижно стоящими людьми. Кира отползла подальше и заглянула в гостиную. Там тоже стояли тени, образовав посередине одной из стен свободное пространство, где сидел еще один черный пес-тень, настороженно водя головой по сторонам. Его длинные уши покачивались, и по форме он напоминал непомерно разросшегося бладгаунда. Внезапно она почувствовала, что этих оставшихся, несмотря на ее приказ, чудовищ прогонять не следует — они выполняли свои привычные обязанности, и своим упорством она может перегнуть палку. Ей-то псы ничего не сделают — что они ей могут сделать?! — но вот теням не поздоровится. А что случилось с теми, которых они уволокли?! С Юлей?! Неужели они их убили?..
Чушь, Кира, это же тени, их нельзя убить!..
Но если это тени, почему они слышат, почему они понимают, почему высовывают руки из стен, черт подери?! Почему слушаются ее, почему боятся, почему смотрят на нее? Физическое явление не может ни ощущать, ни думать, что это за чушь?! Это… и ведь глаза — разве то были не глаза?!..
Мысли в ее голове начали превращаться во что-то невообразимое, похожее на суп, который усиленно мешают большой ложкой, и Кира ударила босой ногой по паласу и громко выругалась. Стало немного легче. Она подошла к стене и подняла тапочек, которым запустила в строптивого пса, и едва она приблизилась, как тени вокруг снова беззвучно зашлепали-заколотили руками в пустоту, дергаясь из стороны в сторону. Вскоре ей стало казаться, что отовсюду на нее обрушиваются шелестящие хлопки и стук, умоляющие, призывающие, обвиняющие неизвестно в чем, и истерично взвизгнула:
— Прекратите!
Тени разом опустили руки, продолжая стоять к ней лицом. Потом часть из них развернулась и пропала, а некоторые снова стали бродить по стенам со знакомой обреченной бесцельностью. К своему облегчению Кира почти сразу же приметила среди них девчушку со множеством косичек, но на этот раз не стала ее окликать. Подошла к лежащей в углу густо-черной собачьей тени и присела рядом на корточки. Пес приподнял голову, но тут же снова опустил ее на лапы.
— Так это вы приходите, когда темно? — спросила она, не ожидая ответа. Собака осталась неподвижной. Тогда Кира осторожно протянула руку и коснулась стены там, где было торчащее черное собачье ухо. Только шероховатая бумага и холод камня — больше ничего. Она отдернула руку и прошептала:
— Кто вы? Откуда вы здесь взялись?
Тишина. Только тикают часы, да иногда едва слышно потрескивают свечи. Кира встала, оглядываясь, потом повторила — уже громче:
— Кто вы? Откуда вы здесь?
Теперь разбрелись все черные тени, тая одна за другой, мелькнуло несколько серых — одна из них шла в гостиную с дымящейся сигаретой-тенью во рту. Кира взглянула на собственную тлеющуюся сигарету, на которой уже вырос длинный столбик пепла, рассеянно стряхнула его на палас и кинулась в гостиную. Там тени тоже расходились, осталось всего несколько, а черный пес исчез. Она всполошено завертела головой.
— Нет, подождите! Останьтесь, хоть кто-нибудь!
Одна из черных теней дрогнула, проплывая сквозь тень повернутого кресла, и Кира внезапно замерла, ошеломленно глядя на нее. Это была тень женщины — тонкой, стройной, в коротком платье и с растрепанными пышными, коротко остриженными волосами. Кира видела ее и раньше — много раз, когда та, бледно серая, сопровождала ее собственную, Кирину тень, и еще раньше, когда она бродила по стене вслед за своей хозяйкой.
— Вика! — вырвалось у нее. Конечно, это было глупо, тень не могла откликнуться на это имя, ведь Вика никогда, никогда — она была…
Тень резко остановилась, словно налетела на какое-то препятствие, и так же резко развернулась, уже знакомым жестом прижав ладони к несуществующему стеклу. Кира бросилась к ней, но добежать не успела — два гигантских черных пса налетели на тень с разных сторон, вцепились, рванули куда-то в глубь стены, и все исчезло. Кира ощутила в ушах беззвучный вопль боли, подломилась в коленях и упала, сунувшись лицом в пыльный палас.
Когда через несколько минут она подняла голову стены были пусты. Осталась только ее собственная тень, скорчившаяся неподалеку. Тихо колыхалось пламя свечей, и Кира вздрогнула, когда из столовой донесся бой часов, возвещающих о наступлении четвертого часа. Она кое-как встала, подошла к окну и отодвинула штору. Ночь уже начинала утрачивать свою густоту, и неслышными шагами к ее границе подступал рассвет. Кира выпустила штору, отошла к стене и зажгла свет, потом начала ходить по квартире, гася свечи и убирая канделябры. Ее глаза тускло, невидяще смотрели перед собой.
Черные тени на стенах ее квартиры — тени пропавших людей. Среди них Юля, значит, это действительно так. Наверное, все эти люди действительно мертвы, и может, именно поэтому такими живыми кажутся их тени. Но сейчас не это важно, и даже страшные черные клыкастые стражи не важны, хоть все это и чертовски напоминает охраняемый псами концлагерь… Важно то, почему Вика среди них. Почему ее тень теперь тоже черна и словно живет сама по себе — слышит ее голос и знает свое имя… Да, Вика тоже пропала, но ведь она не имеет никакого отношения к этому месту. И ведь бабка — бабка-то умерла! Больше некому теперь — некому… или все-таки кто-то остался? Может, тот же, кто и Владу убил? Может, и ее тень где-то тут, если поискать… нет, ну что это — тени туда-сюда носят, что ли?!.. но может, тут уже и тень Сергея?..
Кира замотала головой и ничком повалилась на диван. Одна ее рука свесилась к полу, и она тут же резко села, вспомнив, что именно так совсем недавно лежала на нем Влада. Нет, она точно стала параноиком! А все… все что творится на этих стенах — не находятся ли все же эти стены лишь в ее собственном мозге?! Но Вадим ведь тоже видел… да нет, одно большое счастливое сообщество сумасшедших! А всех пропавших людей просто убили. А Вику…
Да, а что Вику?
Она снова ткнулась лицом в диван, потом повернулась набок, просунув пальцы в щель между спинкой и сиденьем и царапая ногтями край обивки. Ее пальцы бессознательно ползали туда-сюда, с треском раздирая ветхие нитки, и вдруг зацепились за что-то, чего порвать не смогли — какая-то более толстая и крепкая нитка. Раздосадованная этим, Кира зло рванула ее на себя, и та податливо вытянулась из щели. Это была не нитка, а тонкая золотая цепочка. Кира удивленно вскинула брови и машинально потрогала собственную на шее — да нет, на месте, да и плетение у нее совсем не такое.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
