Тьфу.
Я покосился на телевизор у бара – без десяти восемь. Мельник – ранняя пташка, но подождём до восьми. Как раз закончится этот выпуск новостей.
Достал из рюкзачка новенький мобильник с «чистой» симкой и аккуратно вставил туда карту памяти с «забитыми» номерами.
Раньше я никогда ему не звонил. Общались только через е-мэйл.
Но думаю, один раз стоит нарушить правила.
– …волнения захлестнули столицу Уганды. Враждующие племена обвиняют друг друга в человеческих жертвоприношениях. За эти дни в столкновениях погибло свыше пятидесяти тысяч…
Камера беспощадно выхватывает тела на улицах, разрушенные дома и церковь. Крупным планом – чья-то отрубленная голова.
Я отвернулся.
Журналисты – худшая разновидность гиен. И как нарочно, подоспели к моему завтраку!
Опять показывают эту проклятую Африку!
Говорят, за последние пятнадцать лет её население сократилось в два раза. Сотни миллионов вымерли от сумеречного синдрома, болезней и войн. А спокойнее там не стало…
– …В Испании ликвидирована террористическая организация христианских фундаменталистов. Полиция связывает с их деятельностью несколько исчезновений и одно жестокое убийство. На конспиративной квартире захвачено большое количество экстремистской литературы, в основном мутантофобского содержания.
– …Скончались от голода бабушка и внучка в пригороде Бухареста. В настоящее время за чертой бедности живёт более семидесяти процентов населения Румынии…
– …улицы Гамбурга. Столкновения полиции с забастовщиками привели к человеческим жертвам…
– …Из-за аномальной активности отменены все вылеты в Нью-Йоркском аэропорту…
– …Всемирный банк прогнозирует в конце полугодия экономический рост на уровне полутора процентов, что отличается от более ранних…
– …Парижский оборотень опять замечен на Монмартре. Именно ему приписывают лозунги нецензурного содержания на куполе выставочного комплекса имени Саркози…
– …И наконец – российские новости. Пресс-центр МВД сообщил о новом успехе в ходе спецоперации «Волга». Вчера был задержан некто по прозвищу Мельник – гражданин, подозреваемый в незаконной торговле артефактами в особо крупных размерах…
Что?!
Я уронил вилку, развернулся к телевизору. И кусок омлета чуть камнем не застрял поперёк горла.
Там, на экране, из «труповозки» выводили Мельника в наручниках.
– …благодаря совместным действиям полиции и ОКАМа только за первые десять дней операции уже перекрыто несколько каналов нелегального сбыта…
Я залпом допил томатный сок.
– …А теперь к новостям спорта…
Какие-то картинки ещё мелькали на экране, о чем-то бодро докладывал ведущий. Я уже не смотрел и не слушал.
Доел омлет и овсянку. Вытерся салфеткой. Глянул на мобильник и спрятал его в куртку.
«Хорошо, что не успел. Совсем новый – жалко было б выкидывать…»
Не удержался, взял ещё сока. Расплатился, осушил стакан одним глотком.
Вышел из кафе и глянул в обманчиво безмятежное небо.
Эх, Мельник…
Значит, железная «крыша» и заказчики в Кремле? Что-то не сильно это тебе помогло.
Может, сами заказчики и сдали. А не фиг было с ними путаться!
Хотя не мне его судить. Он своё дело знал…
Паскудно. Обидно.
Зато теперь всё ослепительно ясно. И надеяться не на что. Девяносто пять штук помахали мне ручкой, улетая в это сказочное небо…
Скорее всего, Мельника взяли ещё неделю назад – по дороге в город, без лишних свидетелей. А сообщили только теперь, когда уже нельзя было держать в тайне.
Нет, он меня не сдаст. Вообще никого не сдаст – не тот человек! И, разумеется, использует все связи, чтобы легко отделаться.
Может, он даже получит условно. Если раньше не умрёт в камере от сердечного приступа…
Я присел на скамейку у троллейбусной остановки.
Утро началось отвратительно.
А вот какой будет вечер?
Много они сумеют из него выбить?
Вряд ли.
Деньги и банковские карты передавались через вокзальную камеру хранения. А в лицо он меня толком не знает. Всего раз встречались нос к носу – и то я был в очках, с фальшивой бородой, в надвинутом на глаза капюшоне.
Кликуху Тень я получил не зря…
Так что, с большой вероятностью, сегодняшний визит полиции – совпадение.
Но кто даст гарантии? Пресс-центр МВД?
Угу. На фирменном бланке с гербовой печатью…
Подошёл троллейбус, и я втиснулся в него.
А минут через двадцать был уже на юго-западной окраине Нижнего. Здесь пересел в маршрутку до Нагулино.
Вышел за остановку до конечной. Там, у городского периметра, – полицейский блокпост и обычно дежурит отряд ОКАМа. А я повернул на восток и пешком достиг окраины посёлка.
Шагов сто двигался вдоль берега заболоченного пруда. Потом через дамбу перешёл на ту сторону – туда, где начинался четырёхметровый металлический забор. Я шагал вдоль него, пока не увидел в кустах дыру, заделанную «колючкой».
Проволока была свежая – ещё никаких следов ржавчины. Значит, недавно успели!
Это плохо. Придётся терять время…
Но когда я приблизился – обнаружил, что кто-то уже постарался до меня. Разрезал проволоку справа и прибил к доске изнутри. Доска ходила свободно – так что получилось что-то вроде калитки.
Сделано аккуратно – если смотреть издали, хрен догадаешься!
Я отодвинул доску с «колючкой» и пролез в дыру.
По ту сторону забора тянулись ряды бараков.
Нагулинский лагерь беженцев – не самый крупный из тех, что выросли по окраинам Нижнего. И всё равно – фактически целый городок. По документам – десять тысяч. А реально раза в полтора больше народу втиснуто между лесом и прудом – на участке чуть обширнее нормального стадиона.
Поганое место.
И даже не из-за грязных улиц, покосившихся хибар и гор мусора.
Самое худшее – люди. Когда-то им обещали через пару лет переселить в нормальное жильё, обеспечить работой…
Угу. Премьер лично клялся.
А теперь тут, в лагере, уже выросло целое поколение. Они не помнят ничего, кроме этих убогих бараков, не представляют себе иной жизни… И ещё они не любят чужаков – всех, кому повезло родиться по ту сторону забора.
Раньше я ходил здесь не один – обязательно с кем-то из местных.
Сейчас – придётся рискнуть.
Хорошо, что вид у меня не выдающийся: потёртые джинсы, вылинявшая хэбэшная куртка с капюшоном, растоптанные кроссовки. Даже малость опухшая после вчерашнего физиономия – удачное дополнение к имиджу.
Авось сойду за местного…
Но вряд ли я б вообще сюда сунулся – если б это не было самым лёгким способом выбраться за периметр Нижнего в обход полицейских постов.
Впереди звенел детский смех.
У перекрёстка, рядом с большой лужей, играла стайка ребятишек. Маленькие, тощие оборвыши… Половина – белобрысые, но такие чумазые, что естественный цвет волос едва угадывается.
Ещё и лепят что-то из грязи…
Угу. Пока родители где-то за гроши вкалывают или стоят в очереди за скудными пайками, детишки развлекаются, как умеют.
Меня они встретили заинтересованными взглядами.
Глаза были умные, живые.
А чего удивительного? Это по телевизору любят рассказывать о потомственных нахлебниках, о тупых и ленивых русских пьяницах…
Но я-то знаю, что родители их – скорее всего, нормальные. Если ещё не спились от безнадёги…
Прошёл мимо.
Да, их жаль, и что с того? Они – лишние в этом городе, в этой стране. Подлый порядок – но я не в силах его изменить…
А швыряться деньгами – глупо. Запросто привлечёшь внимание кого-то не столь безобидного.
Повернул за угол.
И тут не услышал, а скорее почувствовал, что кто-то идёт за мной по пятам.
Не оборачиваясь, я аккуратно глянул в оконное отражение.
Так и есть!
Девочка, одна из той стайки…
Решил не ускорять шаг. Пусть думает, что я её не заметил.
Через пару бараков она исчезла. Но только я расслабился, опять наперерез выскочила из-за угла:
– Привет!
Смерила меня внимательным взглядом. И деловито добавила:
– Триста – за перепихнуться. Сто пятьдесят – за минет!
Тьфу! Ей же максимум двенадцать. И на вид вроде нормальная – кукольное, невинное личико. Разве что платье и кофта – грязноватые, сильно заношенные.
Не останавливаясь, я мрачно сплюнул:
– Иди-ка ты… в школу, девочка!
– А ты не бойся, я не заразная… Или у тебя денег нет? Есть! По глазам вижу!
Чёрт!
Что она там может видеть? Разве что мою злость. Накостылять бы ей по шее да отвести к родителям! Но не сейчас… И так привлекаем внимание – две старушки на скамеечке в переулке уже навострили уши.
