– Ванная вон там, – показал Данила рукой.
– Угу, – согласно кивнула Вика. – Полотенце дай.
Пока она плескалась, он вынул из холодильника виноград, апельсины, яблоки. Помыл, разрезал яблоки пополам, вырезал сердцевину. В гостиной поставил блюдо с фруктами на стол. Принес бокалы для вина на всякий случай и два стакана для виски. Вернулся на кухню, долго вертел в руках Bowmore повышенной крепости, но решил не рисковать, ограничился обычным Johnny Walker. На деревянной подставке пылились бутылки с вином, он усмехнулся – когда-нибудь и до них дойдет очередь. В комнате включил VH-1. Сигнал от тарелки сначала проходил через тюнер, потом через усилитель, пространство наполнилось музыкой. На экране в новом клипе кривлялись Madcon, Данила удовлетворенно хмыкнул. Достал спички, зажег толстые зеленые и красные свечи, расставленные специально для таких случаев на полках, выключил электрическое освещение.
Он уселся за стол и пригубил виски. Вошла Вика, обернутая большим белым полотенцем. Большое-то оно большое, но едва прикрывало соски, а внизу… Можно сказать, внизу было в самый раз. Белое на фоне смуглой кожи, в мерцающем свете свечей… Это что-то…
– Виски, вино? – спросил Данила.
– Виски.
– А не напьешься?
– Не-е-ет, – заверила она. – Я чуть-чуть, для настроения.
Данила налил. Выпили. Вика взяла с блюда виноград, и так по ягодке, по ягодке съела целую гроздь. Он с удовольствием за нею наблюдал. Девушка принялась за яблоки. Стакан свой быстро допила, Данила подлил еще.
– В первый раз такое, – сказала Вика.
– Что именно?
– Ну, выпивка, фрукты, свечи… Обычно только порог переступишь, сразу – давай, давай, тащат в постель. А того и не понимают, что иногда во рту за весь день, кроме членов, ничего и не было.
– Фу, грубо как…
– Ну извини. А вообще мне такой антураж нравится. Понимаешь, что не по-настоящему, но кажется, что за тобой пусть и немного, но ухаживают.
– Мы как раз с другом сегодня обсуждали, что женщинам важнее – деньги или романтика.
– Ну, деньги обязательно. – Яблоко Вика ела смешно, выедая мякоть и оставляя кожуру со следами зубов. – А если к ним еще и романтика, и приличное отношение – вообще супер… А я знала, что ты меня заберешь. Девки сказали, что, когда я на сцену вышла, у тебя глазки заблестели ярко-ярко…
– Ну почему нет? Ты там самая красивая.
– Спасибо за комплимент.
Данила поднялся:
– Пойду я тоже в душ…
Выйдя из ванной, он зашел в спальню, вынул из пиджака кошелек, достал из него купюру в сто долларов. Вернулся в гостиную. Вика сидела на диване, поджав под себя ноги, в руке держала пульт и переключала телевизор с программы на программу.
– На, – протянул он девушке деньги. – Чтобы любила крепче.
– Спасибо. – Вика вскочила и побежала прятать хрустящую бумажку в сумочку. Вернувшись, сказала: – Я бы тебя и так любила…
Данила обнял ее, прижал к себе. Она с готовностью сделала несколько круговых движений тазом, потершись о него, и приоткрыла губы – как бы подставляя их для поцелуя.
Он удивился:
– Проститутки в губы не целуются.
– А я только с тобой.
Данила прижал ее еще сильнее и долго-долго, крепко-крепко целовал. Наконец оторвался:
– Станцуешь для меня?
– А то! – с готовностью, даже будто обрадовавшись такой возможности, ответила Вика. – Садись, смотри.
Он включил музыкальный канал. Девушка выбежала из комнаты и с началом новой песни вошла в гостиную. Это был танец с полотенцем. Данила и представить себе не мог, что с обычным куском ткани можно вытворять такое. Она набрасывала полотенце на плечи, водила вокруг бедер, между ног. Оставшись голой, опустилась на пол и стала изображать кошку или, скорее, гибкую изящную пантеру. Фигура у нее была изумительная. Не вставая, она подобралась к нему, рывком распахнула его халат и, высунув язык, по-кошачьи принялась облизывать все, до чего смогла добраться. Данила вскочил, схватил девушку за руку и потащил ее в спальню.
Секс был хорош. Данила весь вспотел, а когда все закончилось, без сил упал с Викой рядом.
– Перекусим и – еще? – спросила та.
Данила сходил на кухню. Он нашел в холодильнике рыбу, салат, отнес все это в комнату, они снова выпили. Не теряя времени, вернулись в спальню. Теперь все было медленнее, нежнее. От ласки Вика иногда мурлыкала.
– Ты всегда изображаешь кошку? – спросил он.
– Наверное, я была ею в прошлой жизни.
Когда все закончилось, Данила понял, что смертельно хочет спать. Вика взяла телефон, набрала какой-то номер и попросила ее забрать.
– Дверь захлопнешь? – спросил Данила, с трудом поднимая слипающиеся веки. Получив утвердительный ответ, добавил: – Телефончик оставь, – и мгновенно погрузился в сон.
Утро было недобрым. Помотав головой, он поднялся, вышел из спальни. В холле на висящем на стене зеркале губной помадой крупно были выведены десять цифр и имя «Вика». «Как тебя зовут, я бы не забыл», – подумал Данила.
Был велик соблазн опохмелиться, но накопилось много мелких дел – химчистка, ремонт обуви, надо было купить скатерть. Пользуясь будним днем, заехать на Горбушку приобрести новые DVD и CD, чтобы не толкаться там в субботу или воскресенье. Пьянку он оставил на вечер. После обеда решил, что Вика уже, наверное, выспалась, и позвонил ей. Он сразу пригласил ее еще раз, но девушка сказала, что с удовольствием с ним встретится в индивидуальном порядке в свой ближайший выходной, а пока он может вечером опять заплатить за нее и забрать с собою. Даниле стало неприятно, и он решил подумать.
На исходе дня Данила пешком отправился в Киноцентр. Там давно шел фильм, который он все не мог посмотреть. Перед фильмом, во время фильма и после фильма он пил пиво. Настроение было лучше некуда, и если днем Данила по телефону сказал Лехе, что проведет вечер в одиночестве, то сейчас позвонил ему и предложил развлечься. Друг был в Селезневских банях, откуда собирался домой на Дмитровку, поэтому вежливо отказался.
Данила, ища приключений, поднялся на последний этаж Киноцентра в стриптиз. Так как он жил рядом, то бывал в этом месте очень часто и многих знал. Скоро ему стало скучно, он вышел, поймал такси и поехал в «911» за Викой. Народу было – битком, он сразу направился к стайке девиц, спросил, здесь ли Вика, и попросил ее позвать. Девушка, согласившаяся поискать его ночную подругу, сообщила, что у той приват-танец. Данила скрипнул зубами и уселся на диван ждать. На сцену поочередно выходили танцовщицы, но они ему были неинтересны – он представлял на их месте Вику и злился.
Через двадцать минут пробегавшая мимо девушка бросила ему, что она скоро появится. Данила заерзал в нетерпении и тут же неожиданно увидел свою красавицу, одетую и с сумкой, направляющуюся к выходу в компании то ли кавказца, то ли араба. Тот по-хозяйски положил ей руку на плечи и властно вел за собой.
– Вика! – окликнул ее Данила.
Девушка обернулась, заметила его, на ее лице мелькнул испуг, и она зашагала к выходу еще быстрее.
Данила зашел за ширму. Вчерашняя женщина сидела в той же позе и с такой же сигаретой, приклеившейся к нижней губе.
«Чисто Бельмондо, только что не мужик», – подумал Данила.
– Кто это Вику забрал? – спросил он.
– А я знаю? – недовольно, со скрипом, как железом по стеклу, произнесла «мамаша». – Клиент! А что, понравилась?
– Понравилась.
– Да… – Женщина даже улыбнулась. – Она у нас такая, ее все любят…
Данила чуть не сплюнул, повернулся и пошел прочь.
В понедельник он на работу не явился – взял неделю за свой счет, решил, что отдохнет. Вике звонить не стал – каждый раз, когда он пытался ее вспомнить, в памяти всплывал горбатый длинный нос и сросшиеся брови «клиента».
Пока его не было, в банк приперся старый заемщик – привел знакомого. Расстроился, узнав, что Данилы нет, и предложил парню, принимавшему у него документы, старую схему – товарищ только распишется, а все остальное вы сделайте сами, как Данила. Клиент же после получения денег даст вам, как обычно, десять процентов от суммы. Ошалевший парень с открытым ртом побежал к руководству стучать.
Через два дня Данилу уволили, на профессиональном жаргоне – с черной меткой. Никакого «по собственному желанию». Сколько веревочке ни виться… Еще через неделю грянул давно назревавший финансовый кризис. Данила помчался к своему брокеру, тот его заверил, что все обязательно вернется на круги своя, как после девяносто восьмого года, предложил не дергаться, затянуть поясочек и подождать.
Посчитав, сколько у него наличных и на карточке, Данила пришел к выводу, что может себе позволить тратиться только на еду и на бензин. Никаких развлечений, никаких стриптиз-клубов… Больше проституток он не покупал. Вика оказалась последней.
Разрыв
Дача, лето…
Бревенчатый дом, постриженный кусками неровный газон. Посередине лужайки вырыт пруд, там плавают рыбы. Вокруг разбиты клумбы, на них растут красивые цветы – хозяйка, Люда, знатный флорист. Ее муж Юра пошел топить баню. Мы в удобных креслах-качелях прячемся под тентом от солнца. На пластиковом столе – остатки позднего завтрака. Мы любим чаепития и собираемся за столом очень часто. Около нас бродит здоровенная овчарка Макс и тычется носом в колени моей девушки Инны. Наш общий друг Игорек бросает мяч в баскетбольное кольцо на маленькой площадке. На летней кухне Юрина теща маринует мясо для шашлыка на вечер. Ей помогает подруга Инны – Лариса. В воздухе вьется мошкара – тоже ищет тень. Участок окружен соснами огромной высоты, они колышутся, хотя, кажется, никакого ветра нет. Желанные облака в небе не появляются, только высоко-высоко фрагментами разбросаны белоснежные облачные перья.
