— Мы на позиции, как понял меня?
— Понял тебя, «Кубик». Как обстановка?
— Пока все чисто, но мы только что наткнулись на конный разъезд казаков.
— Я же говорил, не обнаруживать себя! — зло воскликнул командир.
— Первый, так вышло. Однако они очень спешили и поделились информацией.
— Что там такое?
— В районе Кривой Поляны они час назад наблюдали идущие на посадку вертолеты. Пять штук. Судя по описанию — «чинуки». Похоже, что это те, кого мы ждем.
— «Чинуки»? У них дальность максимум четыреста километров.
— Возможно, где-то на юге есть временный аванпост, где они дозаправились. Короче, если это они, то скоро мы их увидим. Больше нормальной дороги тут нет. С другой стороны, если это они, то явились без тяжелой техники. Это легче.
— Не расслабляйтесь раньше времени. Пять «чинуки» — это свыше двухсот человек.
— Не пешком же они пойдут, командир. Наверное, полсотни людей и легкий транспорт. Квадрики какие или мотоциклы.
— Хорошо, наблюдайте. И включите радиосканер — может, засечете переговоры. И не палитесь там. В бой не вступать до моего распоряжения.
— Понял. Конец связи.
Соловей обратился к старшим секций:
— Быстро доложили мне, оболтусы, что слышали и поняли все.
В ответ полетели рапорты, все были в курсе. Последним в установленном порядке очередности доложился Артем.
— Молодчики. Чудненько. У нас по большому счету час, потом придется пострелять. Так что давайте ускоримся и сделаем нашу работу быстро и чисто.
— Бул, ты все слышал? — раздался в рации голос Полукрова.
— Слышал все.
— Что у вас там?
— Северный сектор чист. Ничего подозрительного.
— Я понял тебя. К тебе идет Муса. Так что без нервов там.
— Понял.
Под Мусой разумелся Мустафа Засоль, это был его позывной. Зачем он направился в дом, Иван не понимал, однако уточнять по рации не стал. Придет и сам объяснит, что за нужда заставила его присоединиться к паре наблюдателей на пятом этаже старого здания.
Крылов продолжал следить за своим сектором, и им пока только и оставалось, что ждать распоряжений Артема. Иван, воспользовавшись свободной минутой, решил как следует изучить квартиру, хотя смотреть здесь было не на что. Пустые стены, даже обои давно ободрали. Голые полы. Всякий хлам по углам — преимущественно сухая листва и паутина. Старые птичьи перья. Правда, в листве обнаружилось несколько книг. За долгие годы, измоченные дождями и иссушенные зноем, сковываемые зимними холодами, они пришли в весьма плачевное состояние. Булава осторожно взял одну. Она с треском, нехотя, раскрылась, явив взору страницы, ставшие почти коричневыми.
— Слышь, Крылов, ты грамоте обучен? Читать умеешь?
— Смеешься, что ли? Юрьич неграмотных к себе в легион не берет. Обучен, как положено. Только вот книги не особо люблю.
— Так дураком и помрешь.
— А дураком и помирать легче.
— Не знаю. Не пробовал, — усмехнулся Иван.
Услышав шаги, шаркавшие в сухой листве по ступенькам подъезда, снайпер резко обернулся и вопросительно уставился на Ивана.
— Все в порядке. Это свой. Продолжай наблюдать.
Булава осторожно подошел к дверному проему: там действительно поднимался Мустафа.
— Слышь, Засоль, ты так шебуршишь, что на вашем Арарате слышно. Потише нельзя?
— Арарат — это армянская гора. А я даргинец… Кажется…
— Да какая разница? — Иван пожал плечами.
— Вам, урусам, наверное, никакой, — хмыкнул Засоль. — Фух, до чего же непривычно на пятый этаж подниматься.
— А зачем так торопился?
— Короче. — Мустафа заглянул через плечо Ивана и посмотрел на Крылова. — Есть тетя разговор.
— Чего? Какая тетя?
— Ну, тетя. Блин, прошу прощения за свой французский.
— Тет-а-тет, что ли? — прыснул Иван.
— Оно самое.
Они прошли в соседнюю комнату.
— Давай, говори.
— Вань, мы с Павлином подсмотрели, что за прибор у этого Тахо.
— По которому он самолет ищет?
— Да, — кивнул Мустафа.
— Ну и что?
— Это дозиметр.
Иван какое-то время молча смотрел на товарища, затем мотнул головой.
— Погоди, брат, я что-то не понял. А как можно дозиметром искать самолет?
— Ваня, в этом районе, где мы находимся, высокая радиация.
— Что?!
— Мы подсмотрели на экране показания. Около половины зиверта.
— Твою мать…
— В общем, мы по-тихому Артему сказали, чтоб этот не слышал. Тёмка меня к тебе послал. Наш дозиметр у тебя.
Иван без лишних слов полез в один из карманов своего разгрузочного жилета и извлек оттуда прибор.
— Ничего не понимаю, — бормотал Булава, включая дозиметр. — Ближайшая зона радиации у нововоронежской станции. Острогожск не бомбили ядерками…
— Я же говорю, это все из-за того самолета. Ну, что там?
— Сейчас, погоди. — Иван подошел ближе к окну, выходившему на южную сторону здания. — Вот черт…
— Что?
— 0,57 зиверта! Респиратор надень, живо!
Мустафа извлек из подсумка маску и натянул на лицо.
Быстро доставая свою, Иван вернулся в комнату, где находился снайпер.
— Крылов!
— Что?
— У тебя намордник есть?
— Имеется, а зачем?
— Быстро надевай!
— А что случилось?
— Делай, что я сказал, мать твою!
Снайпер подчинился.
В комнату ворвался Мустафа и схватил Ивана за рукав.
— Булава! — пробубнил он сквозь маску. — Быстрее сюда!
Засоль вернул Ивана к тому окну, где тот делал замер радиационного фона, и показал куда-то вдаль. Иван оцепенел. В конце колеи, словно проделанной гигантским плугом, который разворотил старые одноэтажные строения и растительность, виднелся огромный лист стального цвета с закругленным верхом. Сомнений не оставалось. Это был хвостовой стабилизатор самолета. Булава прильнул к своему биноклю.
— Точно! Это хвост самолета! Но, черт возьми, каких же он размеров?! — Иван быстро схватил рацию. — Пол! Я Бул! На связь!
— На связи Пол!
— Мы нашли его! Нашли птичку! Метров триста от южной стороны нашего места! И здесь фонит! Надо надеть респираторы!
— Понял тебя! Прикрывайте южный сектор! Муса пусть вернется к нам!
— Есть! Прикрываем юг. Муса возвращается.
* * *
Нелепее всех в респираторе выглядел Павел. Его черная борода, заплетенная в косу, торчала из-под маски как нечто совершенно неуместное. Прижатый к лицу респиратор давил на пухлые щеки, наращивая и без того высокие и широкие скулы. Конечно, маска была не лучшей защитой от радиации. Однако вернее всего в организм смертоносная зараза попадала через дыхательные пути и пищевод, которые и следовало поберечь в первую очередь.
— Сукин ты кот! — прорычал Ходокири из маски в адрес Тахо. — Какого хрена ты ничего не сказал про радиацию?
— А вы разве спрашивали?
Казалось, что Малону было весело, но увидеть это не позволял его персональный респиратор — незнакомого дизайна и довольно новый, а не тысячу раз промытый и починенный «намордник» старого армейского образца, которым пользовались большинство рейтаров и рыскунов местной резервации.
— Артем, что за козел свалился нам на голову? Хренов сукин кот!
— Но как же кот может быть сукиным, если кот — это кот, а сука — это собака?
— Да ты, я вижу, издеваешься?
— Не кричите. Чего вы добиваетесь оскорблениями?
Теперь в разговор вмешался Полукров.
— Слушай, Малон. Какой реакции ты ждал? К чему эти недомолвки? Что это за самолет? И почему радиация?
— Дорогой Арти. — Тахо покачал головой. — Если вы заметили, я надел свой респиратор не прежде вас, а одновременно. До этого момента уровень радиации повышался, но был терпимым, поскольку мы не жить сюда пришли. В этой сумеречной зоне я впервые. Вы — нет. Мне вас преподнесли как высококлассных профессионалов, умеющих действовать в Чертогах. Разве не так? Разве не на вас я должен опираться, расхаживая по этой зоне? И разве вы не выполняете контракт, на который подписались за сорок местных золотых каждому? Я собираюсь вам заплатить не за вызывающие вопросы, а за работу по трем направлениям. Самолет. Те, кто его сбил. Конвой. Причем первый пункт приоритетный. Меня интересует исключительно самолет.
— Так это ты заказчик операции? — удивился Артем.
— Верно. Я.
— Тёма, так давай его грохнем да заберем золото ко всем чертям! — воскликнул Павел.
— Вы так наивно глупы, что думаете, будто я ношу это золото с собой? И как вы представляете себе этот груз, учитывая, сколько человек я нанял для выполнения миссии? Вы, Павел, ведете себя крайне непрофессионально. Я получу самолет. Я смогу выбраться отсюда без последствий для себя. И вы получите ваше золото. А зенитчики, которые могут представлять для нас угрозу, и подразделение корпорации, что движется сюда, — это побочные следствия основной причины. Того самого самолета.
