Пэнтекуин остановилась, чтобы перевести дух. Гарри и Драко не отрываясь смотрели на неё.
— Самыми известными носителями Алас’саров были основатели Хогвартса: Гриффиндор — Пиро’сар, Равенкло — Аэро’сар, Слизерин — Гео’сар, а Хаффлпафф — Аква’сар соответственно. Шляпа в начале года пела об этом песню, если вы обратили внимание. Это было невероятное событие, ибо Алас’сары обычно все находятся в разных странах и даже континентах. Но так произошло не случайно: именно тогда Уничтожители — отвратительные существа, стремящиеся опустошить всё на свете — попытались напасть на этот мир, прорвавшись из параллельной реальности, в которой они обычно и существуют. По странному совпадению — а, может, и не совпадению вовсе — они появились в той же стране, что и Алас’сары — в Англии. Именно там была наиболее тонкая граница между двумя мирами, и Уничтожителям удалось её прорвать.
— В Алас’сарах была заключена невероятная сила — почти треть силы стихий, — продолжала она. — Но их носители не знали об этом — память и сила Алас’саров были сокрыты глубоко в их душах. И тогда стихии собрались вместе и создали Хара’сара — воплощение знания, мудрости стихий, того, кто смог бы пробудить память духов. Этому сару досталась половина от всей силы каждой стихии, ведь он должен был не только обучать Алас’саров, но и защищать их от Уничтожителей — ведь если бы они убили носителя духа, то он бы возродился опять младенцем, не помнящим о своей силе, и пришлось бы ждать, пока он достаточно вырастет, а затем вновь обучать его. Но, в отличие от них, Хара’сар всегда осознавал свою мощь — ведь вселялся этот дух не в людей, известных своей забывчивостью, а в нежить или демонов, или в других магических существ. К тому же, возраст не играл для него особой роли.
Валькери вновь замолчала и опустила голову. Затем она — не без усилия — заговорила снова.
— Тогда Уничтожителей общими силами саров удалось выгнать из нашего мира. Но плата была велика: погиб Хара’сар — Влад Цепеш-Дракула, мой предок. Он был сражён на поле боя Королём Уничтожителей во время их поединка, хотя и сам нанёс своему врагу смертельную рану.
Гарри и Драко молчали. Словно странные обрывки далёких воспоминаний возникали у них в голове во время её рассказа.
— Сила Хара’сара была пока не нужна, ведь Алас’сарам не грозила опасность, и дух вернулся к стихиям. Но сорок лет назад он возродился. А значит, нашему миру вновь грозит опасность вторжения.
— А мы-то тут при чём? — спросил Гарри, хотя уже знал ответ.
Валькери улыбнулась.
— При том, Пиро’сар и Аква’сар. Именно вам придётся расхлёбывать то, что сейчас намечается. А я буду по мере своих слабеньких Хара’сарских сил вам помогать.
Гарри издал странный всхлипывающий звук. И, как ни тяжело было Драко это признать, Поттер был абсолютно прав.
— Класс, — мрачно промолвил Малфой. — Вот свезло, так свезло.
Что самое интересное, он был ни капли не удивлён. Видимо, память Аква’сара уже начала в нём возрождаться.
— И мало того, что вам предстоит стать спасителями этого проклятого Хаосом мира, вам ещё и придётся учиться этому, — жизнерадостно продолжила Вал. — А заниматься нам придётся… по ночам, так как ваше обучение в Хогвартсе никто пока не отменял.
…Вспомнив о том давнем разговоре, Драко мрачно улыбнулся. Да, Валькери была истинным Хара’саром — она не давала им покоя. Учёба давалась им с Гарри со скрипом и стоном. Работали они в Комнате Необходимости, проникая туда под мантией-невидимкой Гарри. Они занимались уже почти месяц, и всё, чему они научились — это входить друг с другом в ментальный контакт. Штука, конечно, хорошая, но в битве с бесчисленными ордами Уничтожителей мало полезная. Почувствовать же истинную силу своих стихий им пока не удавалось.
Часами Пэнтекуин заставляла Гарри просиживать перед свечой, чтобы он сделал её пламя ярче. Ничего! Оно только слегка дрожало — да и то только если Гарри случайно дышал на него.
У Драко, впрочем, дела шли не лучше. Заставить воду в стакане закружиться водоворотом — что за фигня! Это же невозможно!
Как-то раз он ей так и сказал. На это она лишь ухмыльнулась и посмотрела на стакан. Вода в нём задрожала, а затем начала кружиться — быстрее и быстрее. Затем она замерла, а потом выплеснулась из стакана на пол и растеклась, образовывая буквы: «Аква’сар, ты тупой лентяй!»
Гарри издевательски заржал. В эту же секунду пламя свечи, до того еле заметное, сверкнуло и превратилось в столб огня высотой с добрый метр. Гарри отпрянул. Пришла уже очередь Драко смеяться — у Поттера были опалены брови.
— Вот когда и вы сможете сделать так же, тогда я не стану мучить вас ночами, — совершенно спокойно заметила Валькери. — А до тех пор будете сидеть до полного посинения. Ну? Чего ждёте? Работайте! — рявкнула она.
…И они работали. Работали, работали… Они спали по четыре часа в сутки, но, как ни странно, не чувствовали себя уставшими — Вал применила на них особое заклятье Полного Отдыха: сколько бы Драко и Гарри ни спали, они полностью высыпались.
— Я не могу научить вас чувствовать свою силу — только управлять ею. А овладеть ею вы должны сами, и я не знаю как. У каждого сила просыпается по-разному: иногда от какого-то сильного чувства или потрясения, а порой совершенно непонятно с чего, — объясняла им она в ответ на их жалобы.
— Ну если так, может мы пойдём? — жалобно протянул Гарри. — А сила сама уж как-нибудь проснётся, а?
Валькери ухмыльнулась.
— Наивный маленький мальчик! Прямо я вас и отпустила!
Она вновь нахмурилась и стала терпеливо объяснять — уже далеко не в первый раз.
— Вам нужно как следует сосредоточиться. Представьте, что в мире нет ничего, кроме этого стакана или свечи. И вы — тоже их часть, поэтому можете ими управлять. Попытайтесь ещё раз, — мягко попросила она.
Юноши честно сосредоточились, но ничего не вышло.
— Не могу, — Драко со вздохом откинулся на спинку стула. — Не понимаю, как это можно сделать.
Пэнтекуин тоже тихонько вздохнула.
— Ну ладно, тогда на сегодня всё. Завтра здесь же, в обычное время.
Они провели Драко под мантией к гостиной Слизерина, и сами вернулись в гриффиндорскую башню. Так происходило уже в течение многих дней.
Глава 18
Снейп быстро мчался по коридору к кабинету Дамблдора. В его мозгу до сих пор была отчётливо запечатлена ужасная картина, заставлявшая его сердце содрогаться от ужаса.
…Валькери начала надвигаться на него, и Снейп попятился. Волна ужаса пронзила его сознание.
— Я чувствую твои самые кошмарные, самые дикие, самые потаённые мысли! — шипела она, и от этого голоса по его телу шла дрожь. — Они кричат в тебе, рвутся наружу… Ты сдерживаешь их — я могу освободить твои страхи…
Валькери щёлкнула пальцами — и вдруг начала изменяться. Она стала выше, её лицо внезапно побледнело, черты заострились и стали немного кошачьими, глаза загорелись ярким кроваво-красным огнём.
— Вольдеморт! — сдавленно вскрикнул Снейп и схватился за руку — там, где у всех Упивающихся Смертью был выжжен Знак.
— Ты боишься меня, не так ли? — прошипел Тёмный Лорд. — Ты предал меня, и знаешь, что я наказываю предателей. Строго наказываю.
Он зловеще улыбнулся, обнажив ровные белые зубы, смотревшиеся дико и неестественно на его демоническом лице. Снейп не мог отвести от него взгляд. Пот градом катился по его спине.
— Но разве я являюсь твоим самым большим страхом? — продолжал Вольдеморт — или Валькери? — Ведь есть ещё один человек, которого ты боишься больше меня…
— НЕТ!!! — отчаянно выкрикнул Снейп. — Только не мой отец!
Внезапно к Тёмному Лорду подскочили с двух сторон Поттер и Малфой и схватили его за руки.
— Оставь его, Валькери! — увещевал Гарри.
— Не делай этого, прошу тебя, — уговаривал её Драко.
Вольдеморт усмехнулся, щёлкнул длинными пальцами — и вновь превратился в Пэнтекуин.
— Ладно уж, — усмехнулась она, — пусть живёт… пока.
Затем она перевела взгляд на Снейпа — и тот обмер. В её взоре плескалось такое презрение, что у Северуса перехватило горло.
— Вон, — негромко произнесла она.
И Снейп, к своему ужасу, действительно вылетел из класса, точно нашкодивший первокурсник. Его всего трясло. Он прислонился к стене и со всхлипом вдохнул воздух, который упорно не желал заходить в его лёгкие. Этот кошмар был совершенно реальным.
— Дамблдор, — внезапно понял Снейп. — Он должен узнать обо всём.
Северус решительно поднялся и пошёл в кабинет директора, постепенно убыстряя шаги. К гаргулье он подлетел совершенно запыхавшийся от быстрого бега.
— Клубничная пастила, — выдохнул он пароль и ворвался в кабинет.
Дамблдор, сидящий за столом и читающий книгу, поднял голову и изумлённо воззрился на профессора зельеделия — растрёпанного и взмокшего от пота.
