Женщина остановилась на пороге, окинула кабинет презрительным взглядом. И кинула под ноги Тимура кошелёк с деньгами. Золотые монеты с профилем Её Величества Сильфиды XVII Аулиусы Ас-с-саяун раскатились по полу. Самые ценные деньги Ории, которые сильфы берегли от чужаков, как зеницу окна.
— Это дитя — проклято. Это дитя убивает тех, кто приютил её. Вы мастер поиска. Найдите то место, где её прикончат! Или прикончите сами. Меня устроит любой вариант.
Отшвырнув девочку, женщина развернулась. И исчезла в вихре клейких зелёных листочков. Она не предоставила ни рекомендаций, она не представилась сама. Но догнать её мастер не успел. Ему было не до этого.
Ребёнок падая, повернулся на спину, чтобы уберечь не себя — кошку. Тимур подхватил крошку до того, как она успела удариться. Поставил на пол. Своим белым платком стер с чумазом мордашки грязные разводы и улыбнулся.
— Я, Тимур. А ты?
Девочка молчала. Пустыми глазами смотрела на мужчину, переминаясь с ноги на ногу. В её следах не было имени, там безраздельно царила пустота.
Покачав головой, Тимур положил ладони на плечи девочки, глядя в зелёные глаза. Потом решительно сказал:
— С сегодняшнего дня ты Хани. Милая. Малышка. Лапочка. Хорошо?
Девочка не отреагировала, только чуть крепче сжались ручки на кошке. А потом она подняла голову.
— Ты отведёшь меня?
— Куда? — растерялся мужчина, думая, не позвать ли на помощь напарников.
— Умирать… — прошелестела девочка.
Тихий голос, смирение и пустота — всё это ударило гораздо сильнее, чем мужчина мог себе представить. Дети не должны так смотреть. Дети не должны соглашаться на смерть. Не должны молчать.
— Нет, — в голосе мужчины зазвучал лёд. Глаза потяжелели. Потом он опять расслабился и улыбнулся. — Ты знаешь, я мастер поиска. Я ищу то, что другие хотят найти. Я абсолютно уверен в том, что я никогда не покупал сладостей. Но поскольку я мастер, мы обязательно найдём что-то сладкое на кухне.
— Сладкое… — Хани по-птичьи наклонила голову. Губы девочки округлились, брови сошлись на переносице, словно она пыталась что-то вспомнить. — А что это такое?
Тимур сглотнул, подхватил девочку и кошку на руки, двинулся в сторону кухни.
— Тебе понравится, — пообещал он.
Первые полгода после появления «находки», мужчина пытался найти для девочки подходящую семью. И не мог. Те были недостаточно хорошие, те казались ему любителями наживы или развлечься. И в результате никто не подходил в компаньоны для девочки.
Так же думали и напарники Тимура. В результате, девочку решено было оставить в агентстве. Оформление документов много времени не заняло. Деньги решали не все. Там где не справлялись они — в ход шли связи, мощные связи, опасные. Через два сезона после того, как документы начали оформляться, Хани официально стала сестрёнкой Тимура. А через восемь месяцев после того как они встретились — напарники Тимура погибли на задании.
И теперь уже Тимуру нужна была помощь, и Хани, оттаивающая понемногу, ею стала. Она ждала Тимура в агентстве, встречала с заданий и провожала на них. Тянулась своим детским сердцем к мужчине, согревая его, и согревалась сама.
За два с половиной года девочка оттаяла и искренне любила Тимура. Но до сих пор не забыла своих кошмаров. Да ярлык «проклятое дитя» никуда не делся. В друзьях у Хани были две кошки и сам Тимур. И в какой-то момент мастер решил брать её с собой на задания. Так было безопаснее для малышки и полезнее.
Ещё до смерти напарников, когда Тимур искал семью Хани, он углубился в прошлое малышки. Решил узнать, откуда взялось это сочетание: «проклятое дитя». Мастер занялся поиском прошлого Хани и нашёл. На свою голову.
Все, кто брали её в свой дом, умирали на тринадцатый день. Редко, кому везло — и он умирал на тринадцатое семидневье.
Это не было проклятьем в том понимании, к которому привыкли сильфы-маги. Вины малышки в происходящем практически не было. Но вот это «практически» все время оставалось вне следов, которые видел Тимур.
А теперь сообщения об Игре. Игре на жизнь.
— Хани, — проведя рукой по голове малышки, Тимур поставил её на землю. Убедился что она успокоилась и может его слушать, кивнул сам себе. Затем встал на одно колено, внимательно глядя в глаза сестрёнки. — Послушай меня внимательно.
— Слушаю, — пробормотала Хани.
— Можешь проиграть.
— Что?
Тимур не улыбнулся. Смотрел на девочку внимательно и серьёзно.
— Если ты захочешь — можешь проигрывать.
— А если я не хочу?!
— Значит, не проиграешь. А теперь, будь хорошей девочкой. Возвращайся в седло. До Малавы ехать и ехать.
Хани смотрела на брата долго, потом с тихим всхлипом повисла у него на шее. И долгое время после этого не могла успокоиться. Когда же поток слёз и бессвязных слов прекратился, Хани опять уснула. И мастер, положив ладонь на лоб девочки, обнаружил, что жар не спал, наоборот — усилился.
Следовало торопиться, поэтому в седле теперь устроились вчетвером, если считать ещё и кошку. Шира притихла, да и Тимур почти ничего не говорил.
Ярг шёл тяжело, а надо было спешить. Было ощущение, что время растворяется, уходит понапрасну, зовя беду. И это Тимуру не нравилось.
* * *
Языки костра то и дело взметались вверх, чтобы тут же опасть. Около пламени сидел мужчина, грея руки. Ночная прохлада заставляла его то и дело зябко ёжиться. Руки он прятал в глубокие рукава, ушки — под тёплую ткань капюшона.
Ночные переливы Небесной змеи заставляли его вскидывать голову, тревожно окидывая взглядом темноту вокруг. Мужчине не спалось, хотя и надо было отдохнуть. Дорога к первой точке выдалась не из простых, а дальше могло быть только хуже.
По сути, поиски кольца Повелителя дракона только казались прогулкой. Подумаешь, дойти из точки А в точку Б. Просто дойти было мало. На каждом пути было минимум четыре контрольных точки. А уж местечек, где можно было оставить свою жизнь — не счесть.
То самое пресловутое кольцо могло оказаться везде — вплоть даже под кустом у дороги. А можно было пройти весь путь от начала и до конца, но безуспешно.
Мужчина знал, что первое время кольцо искали все иллинтири. Каждый год, каждый месяц, каждый день кто-то отправлялся на его поиски. Пока опытным путём не были установлены четыре пути, на которых происходит нечто. Появляются своеобразные аномалии, указывающие дорогу. Своеобразные вешки, её размечающие. Затем было обнаружено, что появляются они с периодичностью в пять лет. Так появилась периодичность церемонии выбора. И отправлялись в поисках кольца ровно четыре избранных.
Находились желающие нарушить это правило. Но всегда они тонули. Захлёбывались водой в тазике для умывания, тонули в мелком ручье. Уходили на дно болота или исчезали навсегда в речном водовороте. Воля спящего водного дракона выражалась однозначно — раз в пять лет. И только четверо ищущих.
Мужчина вздохнул. Пушистые уши чутко ловили происходящее вокруг, но все же чуть не пропустили долгожданное появление.
Около костра опустилась небольшая летучая змейка. Хлопая тонкими перепончатыми крыльями, уставилась на мужчину огромными глазами, занимающими пол морды, и ухмыльнулась. Длинные усы образовали в воздухе огромное сердечко.
— Привет, я тоже очень рад тебя видеть. — Протянув ладонь, мужчина дождался, пока змейка устроится. — Что расскажешь?
Змейка недовольно скрутила из усов кукиш.
— Да-да, — мужчина погладил указательным пальцем создание по мордочке. — Опять я перехожу к делу до того, как расскажу, какая ты красавица. А ещё умница и вообще самая лучшая змейка в мире.
Из усов было вновь сложено сердце.
А потом раздался тихий шелестящий голос. Говорила однозначно не змея. Голос складывался из всего, что происходило вокруг. Шипящие звуки от потрескивающих в костре дров. Мягкие согласные — от шелеста трав. Гласные — от журчанья ручья, протекающего неподалёку.
— У них ничего не получилось. Мастер поиска опасен. Успел почуять их до того, как гвардия напала. А потом оказалось, что он находится под защитой белой иллинтири.
— Куда делась гвардия? — уточнил мужчина.
— Как мастер и обещал. Командиру отряда он сломал палец на ноге. Когда он двинулся дальше, все спали отравленные ядом сонного харша[2].
— Куда именно он двинулся?
— По малому кряжу. Сегодня он должен прибыть в Малаву.
— Как его там встретят?
— Отрицательно, — голос оставался беспристрастным.
— Уверена?
— Конечно. Это Малава. Там не любят таких, как они.
— Проблем не возникнет? — уточнил мужчина, вороша дрова в костре.
Змейка помолчала.
— Не думаю. Хотя ребёнок заболел.
— Ребёнок?
— Ну да, девочка, сестра мастера. Она заболела.
— Серьёзно?
— Вполне.
— Ну что ж. Жаль будет, если мастеру придётся её хоронить, но нас волновать это не должно. Возвращайся к гвардии.
