— Блин, дорогая, совсем забыл. Костян Брагин просил его маму с бабушкой на пару ночей приютить, когда они на свадьбу приедут.
— Конечно, приютим, — пожала плечами жена. — О чём речь? А что мы, кстати, ему подарим на свадьбу?
— Думал, несколько томов художественной литературы, — вопросительно посмотрел я на неё. — Или у тебя другое предложение?
— Нет-нет, книги очень хорошо будет, тем более у тебя сплошной дефицит, ему все и везде рады, — ответила она. — Поможем молодым начать создание собственной библиотеки, — мечтательно улыбнулась она. Но потом сразу же и помрачнела.
Я сразу понял почему. В число «молодых» помимо Костяна входила и Женечка, которую Галия если и вспоминала, то с ужасом.
Очень удачно зазвонил телефон. Это был капитан Румянцев.
— Ну, всё согласовано, — радостно сообщил он. — Можешь в понедельник идти устраиваться в НИИ. Не забудь паспорт.
Он продиктовал мне контакты человека, который поможет мне устроиться и попрощался. Ну вот и хорошо, — подумал я, положив трубку. — Блин! А тему-то очередного доклада капитан мне не сказал! Вообще-то, мне уже пора иметь его номер, на такой вот случай. Наберусь наглости, при следующей встрече, и попрошу. Впрочем, думаю, моя наглость его уже давно не удивляет.
Правда, периодически я удивлялся тому, что Комитет так круто взял с этой полставкой, да и с Кубой. Жирно как-то совсем… Неужто все же смогли понять ценность той информации, что у меня в докладах?
* * *
Москва. Дом Ивлевых, однокомнатная квартира на шестом этаже.
Инга Леонтьевна примчалась в Москву проведать дочь. Что-то она была подозрительно воодушевлена при их последнем разговоре по телефону на днях. Рассказывать ничего не стала, сослалась на то, что не может говорить, видимо, не одна была. Вот это мать и встревожило. Дочка уже так нагулялась, что возникли проблемы с Гришей и его дедом. И они все еще не позади, угрозу деда Инга прекрасно помнила. Как и решительный огонь в его глазах. Так что надо убедиться, что Лина опять не делает какую-то глупость.
Войдя в квартиру, Инга Леонтьевна сразу наткнулась на мужские тапки. Ну, так и есть, — подумала мать. — Новый мужик появился.
— Миша? Забыл что-то? — спросила Лина из кухни и выглянула в коридор. — Ой, мама, привет! — чмокнула она Ингу Леонтьевну. — Хорошо, что приехала.
Выглядит хорошо, — отметила про себя мать, — руки в муке, довольная и, даже, счастливая.
— Ну, рассказывай, — непроизвольно улыбнулась мать, вешая плащ на вешалку, — что за Миша?
— Ой, мама, он — артист!
— Да ну? — искренне удивилась Инга Леонтьевна. — Что, прямо, знаменитый?
— Нет, но он в театре работает.
— Каком? — на автомате поинтересовалась мать. По большому счёту, ей это было не важно, потому что в театре она была последний раз в пятьдесят восьмом году.
— В «Ромэне», — немного смутившись, ответила Лина.
Хотя Инга Леонтьевна по театрам не ходила, но «Голубой огонёк» по телевизору у соседей каждый год смотрела.
— Цыган, что ли? — ошарашено уставилась она на дочь.
— Ну и что, мам? — сразу изменилась в лице Лина. — Какая разница? Такой же советский человек, как и другие.
— Никакой, конечно, разницы, — не очень уверенно ответила ей Инга Леонтьевна. Артистов она уважала. Тем более, столичных. — Но что, ты не могла среди наших кого-то найти?
— Я искала! — обиделась дочь. — Ты же помнишь, что из этого вышло. Сосед с третьего этажа на Валика с кулаками набросился, не дал, даже, слова ему сказать. Роману только квартира нужна была. Военный обругал меня, что я стариком его и сыном не интересуюсь. Стала уже потом с другим интересоваться, так меня же обвинили чёрт знает в чём.
— Это кто ещё обвинил?
— Да, — махнула рукой Лина, — Лидка хотела меня с братом подруги познакомить.
— И что?
— Ничего. Извини, сказал, я не готов развивать с тобой отношения. Мол, много вопросов мне задаешь.
— Так и сказал? — удивилась мать. — Вот, дурак.
— Так ему и надо, — с ехидством ответила Лина. — Зато я с Мишей познакомилась. У нас на восьмом этаже поселились артисты и устроили новоселье для своих. Тут, наверное, весь театр гулял. И соседей всех пригласили. Ох, как мы отплясывали! Они такие все красивые! А как поют, как танцуют…
Лина вспомнила тот праздник и расплылась в блаженной улыбке.
Ну, цыган, так цыган, чёрт с ним, — подумала Инга Леонтьевна, глядя на счастливую дочь. Но тут же испугалась за неё. Погуляет сейчас и уедет на какие-нибудь гастроли. Ищи его потом, свищи. А девка ещё одного удара не выдержит. Она после этого Григория Андреевича Гончарова тысяча девятьсот тридцатого года рождения сколько времени в себя прийти не могла, будь он неладен.
— И какие у Миши планы? — осторожно начала выяснять мать, присев на табурет.
— Мам, — Лина села напротив, — планы самые честные. Мы уже заявление в загс подали. Свадьба двадцать второго июля.
Мать оторопело смотрела на дочь. Но у той глаза светились неподдельной радостью. О плохом думать совсем не хотелось.
— Смотри, сырники подгорели, — переключилась на плиту Инга Леонтьевна.
* * *
Субботнее утро пролетело незаметно в обычных хлопотах. Сначала пылесосил квартиру, потом ходили с женой по магазинам. Наконец, пообедали и только прилегли отдохнуть, как раздался стук в дверь. Тузик тут же поднял шум.
— Лежи, лежи, — сказал я жене и пошёл открывать.
Это оказался Костян Брагин. По его смурному виду сразу понял, что что-то не то и распахнул перед ним дверь.
Сказал Галие, что это ко мне, чтоб она не подымалась и пригласил Костяна на кухню. Он сел у окна и уставился себе на руки.
— Как дела? — попытался я вывести его на разговор.
— Как сажа бела, — буркнул он и взглянул на меня каким-то затравленным взглядом.
О-оо, как тут всё запущено!
— Рассказывай, — велел я тоном, не терпящем возражений.
— Да что рассказывать? Не знаю, как сказать своим, и Женечке, что у нас стройотряд на два месяца, а не один. Это будет такой скандал!..
— Понятно, — сел я за стол. — А для тебя важно работать в стройотряде?
— Конечно, — удивлённо посмотрел он на меня, мол, чего спрашиваешь?
— А почему?
— Ну, потому, что все будут работать. Потому, что у нас товарищество. Потому, что мне неудобно будет отдыхать в круизе, когда все работают и деньги зарабатывают. Представляю себе, как я буду там мучиться и глупо себя чувствовать… И потом, на что мы с женой после свадьбы жить будем? Женечка из приличной семьи, у нее запросы.
— Так-то ты всё верно говоришь, — задумался я, чем можно ему помочь. — Но жизнь такая штука сложная, всё время приходится искать компромиссы…
— Что искать?
— Компромиссы! Это решения, удовлетворяющие обе стороны.
— А, компромиссы! Не расслышал. Ну, тут такого решения нет, — грустно усмехнулся Костян.
— Ну, почему? Безвыходных положений не бывает, — сказал я и вдруг мне в голову пришла одна интересная мысль. — Слушай… А ты предложи Жене тоже вступить в стройотряд, там же уже есть и другие девушки. Скажешь нашим ребятам, что вы вдвоём с ней работаете первый месяц, а потом уезжаете. А оплату за стройотряд получите как, если бы, ты один два месяца отработал.
Конечно, я надеялся, что Женечка не согласится на такое предложение. Судя по рассказу Галии о разговорах с ней. Не царское это дело, лопатой махать. Для этого, по ее мнению, слуги есть. Авось, устроит скандал и покажет своё истинное лицо. Даст бог, и свадьба расстроится. Но прямо сказать об этом Брагину не мог. Он возмутится, скажет, что это какое-то коварство, что его невеста не такая и ждет трамвая… А вот в таком варианте, авось молодой и неискушенный балбес и купится.
— Точно! — округлились глаза у друга, и я понял, что сработало. — Мы сегодня, как раз, все встречаемся у них. Расскажу при всех, как дела со стройотрядом складываются, сколько денег мы можем заработать при таком варианте. Главное, что ее папаша точно будет, он ко мне хорошо относится и всегда поддерживает.
