любопытство и нескрываемая заинтересованность. — Когда это ты успел затесаться в благодетели? Или это новая манера подката к девушкам?
Николай насупился. Подтрунивания насчет любовных отношений он не приветствовал, хотя знал, что Леша делает это не для обиды: просто такой у него характер. Тем не менее, легкая шутка заставила его принять серьезное выражение лица. Литвинов перевел взор с Миронова на камин, а затем снова уставился на друга.
— Я сделал то, что должен был. Мой поступок не имеет ни цены, ни цели.
— Если бы я был на твоем месте, я бы использовал этот шанс! Литвинов, тебе 21 год, а все, к чему ты питаешь страсть, — это хоккей. Думая только о шайбах, отношения не построишь.
— Леш, без обид, но ты не на моем месте. Поехали, у нас скоро тренировка, — взглянув на наручные часы, вымолвил Литвинов. Он и не заметил, как в одночасье за разговорами пролетело время.
Николай резко встал из-за стола и покинул беседку. Миронову ничего не оставалось, кроме как последовать за Литвиновым. Разговор на тему личных отношений не заводился, и все же, пока они ехали до ледовой арены, Леша пытался понять, почему Коля так остро принимает все, что касается влюбленности. За годы игры в МХЛ Миронов ни разу не видел Литвинова с девушкой, хотя вокруг него крутилось их немало. Когда Леша невзначай спрашивал, почему он так поступает, Коля отвечал лишь, что сейчас не самое подходящее время. Так когда же оно наступит?
Затормозив на парковке, Коля заглушил мазерати и взглянул на Лешу, который с любопытством изучал его всю дорогу. Он сознавал, что тот прокручивал в голове недавний разговор и строил какие-то схемы, пытаясь понять его поведение. Поэтому, чтобы облегчить Миронову задачу, произнес:
— Леш, не ищи в моих словах какого-то подвоха. Это было мимолетное знакомство, которое не влечет за собой ровным счетом ничего. Будущая карьера этой девушки зависела от фотоаппарата. И я не вправе был рушить ее планы.
— Дело даже сейчас не в этом, — Миронов вздохнул и качнул головой. — Ты всегда говоришь, что не пришло то время. Каждый раз, когда какая-то красивая девушка встречается на твоем пути, ты увиливаешь. Почему? И не вздумай опять говорить мне про неподходящее время!
Николай откинулся на сиденье и посмотрел в лобовое стекло. Рука непроизвольно потянулась к переносице, и пальцы в ту же секунду коснулись разгоряченной кожи. Щеки Коли снова вспыхнули огнем от накатившего волнения. Или же стыда. Литвинов не хотел признаваться в том, что его отношения с отцом настолько плохи, что Александр Юрьевич поставил ему несколько условий. Позорно было выдать такую правду, ведь в глазах Миронова Николай был непоколебим. Да, Алексей знал о напряженных отношениях в семье Литвиновых. Но знания эти были такими поверхностными. Проблема залегла куда глубже, чем тот мог себе представить.
Коля увидел, как сокомандники заходят в здание «Минск-Арены», и хотел убежать от разговора, ссылаясь на скорое начало тренировки. Он уже потянул руку к дверце и успел ее приоткрыть, однако был остановлен Лешей.
— Хотя бы раз попробуй открыться человеку, с которым дружишь на протяжении пяти лет.
Слова острым лезвием прошлись по тонкой коже Литвинова. Что-то колкое будто бы вонзилось в сердце. Доверие? Николай отказался от этого очень давно. Веру в эту хрупкую вещь он потерял еще в детстве, в тот самый момент, когда родной отец буквально отвернулся от него и стал видеть в нем исключительно ресурс для НИС-групп. Вряд ли Коля теперь на такое способен. Открыть свою душу — значит подпустить к себе Лешу так близко, на такое расстояние, на котором с ним никто и никогда не находился. Литвинов не хотел, чтобы чувство жалости заставило Миронова посмотреть на него по-другому. Однако промолчать сейчас — значит подтвердить возможные догадки Леши относительно него.
— Я… — Николай запнулся. Лгать было не в его стиле. Говорить всю правду не хотелось, поэтому он принял решение сказать только часть. — Я слишком люблю хоккей. Полюбить кого-то — значит отказаться от «Лисов». В жизни всегда приходится чем-то жертвовать. В моем случае я отказываюсь от любви.
— Но ведь это неправильно. Всегда можно найти баланс между хоккеем и отношениями, — сказал Леша, отказываясь принимать этот оправдательный аргумент.
— Не в моем случае.
— Если не найдешь равновесие, то не заметишь, как жизнь начнет трещать по швам.
— Любовь — это нечто шаткое. Если именно она войдет в мою жизнь, стул, на котором я стою, будет выбит из-под моих ног. Пока у меня есть хоккей, я в порядке.
— Просто пообещай, что попытаешься найти баланс, — бросил напоследок Миронов.
Литвинов, наполовину высунувшись из машины, кивнул головой. Он не хотел давать Миронову ложные обещания и надежды. Скорее, этот жест был совершен машинально. Николай не мог вообразить, как можно найти баланс между спортом и любовью в случае, когда его жизнь находится в руках отца. Любое неверное действие с его стороны может привести к необратимым последствиям. Один промах — и Александр Юрьевич перечеркнет его хоккейную карьеру и заставит возглавить НИС-групп.
Начало тренировки отогнало мысли Литвинова об отношениях. Едва ребро конька коснулось льда, Николай переключился на Сергея Петровича, который давал указания относительно тренировочного процесса. «Лисы» по обычаю приступили к растяжке, а затем нарезали несколько кругов по площадке с ускорением от свистка до свистка: три раза лицом и два раза спиной с повторениями. Постепенно разминка перетекла в полноценную тренировку. «Лисы» поочередно стали тренировать броски по воротам: сначала нападающие, а затем и защитники. Миронова расстреливали бросками в правой части площадки, а Любимова — в левой.
К середине тренировки к шайбам добавился и другой инвентарь: отбойно-возвратные консоли для развития навыков паса и приема шайбы, дуги и змейки для улучшения точности и скорости ведения шайбы, а также утяжеленные шины для совершенствования силы. «Лисы» как раз выполняли упражнения на шинах, катая друг друга из одной части площадки в другую, когда их внимание привлекла девушка, зашедшая в разгар тренировки. Она дошла до ограждения и окликнула Звягинцева. Тренер подъехал к ней, упершись задней частью коньков в борт, и что-то прошептал ей на ухо. Затем, заметив, что внимание «Лисов» переведено на них, присвистнул.
— Парни, идите все сюда, — прикрикнул Сергей Петрович и заставил «Лисов» собраться полукругом.
Те, присев на колено и используя клюшку в качестве опоры, смерили поочередно взглядом сначала тренера, а потом пришедшую девушку. Они знали, что посторонним вход на тренировку запрещен, потому не могли взять в толк, почему Звягинцев ее не выгнал. Однако тренер не заставил
