Этот вопрос, вне себя от возмущения, я, недолго думая, задала музыкантам. А что тут думать? Да только в одном нашем музее талант на таланте! И сколько ещё таких талантливых людей по всему городу завалялось? Страшно представить!
И, самое обидное — их, эти таланты, даже искать не надо. Вот они — на блюдечке с голубой каёмочкой! Главное — создать для нас мало-мальски сносные условия. Но, похоже, музыканты ресторана решили под Новый год устроить диверсию.
Со свойственной мне некоторой эмоциональностью я сообщила музыкантам, какие мысли у меня вызвал их саботаж (будем называть вещи своими именами).
Ребятки реально опешили. Наверное, подобная мысль им даже не приходила в голову, либо второй вариант — они не являлись патриотами.
А потому что истинные патриоты Петербурга рубашку на себе порвут, костьми, если надо будет, лягут, но сделают всё, как положено. Я по себе это знаю!
Своими несложными выводами, как человек прямолинейный, который никогда камня за пазухой не держит, я также не медля поделилась с музыкантами. Люблю, когда всё по-честному!
По-моему, после этой, абсолютно справедливой, реплики работники ресторана приняли меня за внештатную сотрудницу Федеральной службы безопасности.
Во всяком случае, руководитель музыкантов от моих слов сначала потерял дар речи. Затем, избегая смотреть в мою сторону, начал лихорадочно перелистывать все, имеющиеся у них ноты.
Похоже, он был сильно взволнован, так как руки его дрожали, как у запойного алкоголика, а на побледневшем лбу выступили капельки пота. А я призадумалась.
Как интересно, однако, наша жизнь-то устроена! Озабоченные всевозможными проблемами, нередко надуманными или сиюминутными, мы все куда-то спешим и не замечаем тех подсказок, на которые нам указывает мудрая жизнь.
Нет, я не увлекаюсь эзотерикой, но ничуть не сомневаюсь, что в нашем мире нет места случайностям. И за примером не надо далеко ходить.
Взять хотя бы меня. Я очень болею за свой родной Санкт-Петербург. Однако, как человек культурный, даже интеллигентный, своим патриотизмом не кичусь и лишний раз на эту тему не говорю.
Но сегодня, до глубины души возмущённая легкомыслием музыкантов, я уже не сдержалась и объяснила парням на пальцах, что они не правы, и что настоящие патриоты так не поступают.
Но главное — я хотела донести до них мысль, что в священной петербургской земле зарыто столько талантов, что тут даже и копать особо не нужно. Надо всего лишь иметь желание их увидеть и поддержать. Или хотя бы им не мешать. Всё!
Моя речь была кратка и предельно корректна. И, тем не менее меня, совершенно очевидно, приняли за разведчицу. Хотя у меня и в мыслях не было вводить кого-либо в заблуждение.
Более того, поднявшись на сцену, я сразу представилась, как младший научный сотрудник музея, но видно, музыканты в это не поверили. Почему?
Думаю, этому есть только одно объяснение. Деятелей ресторанного искусства, а точнее — бизнеса (что уж кривить душой?) смутил мой искренний патриотизм.
Они привыкли вариться в собственном соку, делать деньги на корпоративах или свадьбах, а до Санкт-Петербурга им нет никакого дела, как, впрочем, и публике, которая обычно посещает подобного рода заведения.
К сожалению, в наше время, по мнению обывателей, патриотизм считается едва ли не прерогативой разведки. Нет, настоящие патриоты в стране, конечно, есть, и таких людей много. Да только патриотизм в их душе дремлет до определённого момента. А некоторые просто стесняются его показывать.
Я — не постеснялась! Так нынче сложились обстоятельства. Однако музыканты истолковали всё по-своему и испугались.
Если честно, я их понимаю. Я бы тоже была не в восторге, если б мной разведка заинтересовалась. Тьфу, тьфу, тьфу!
Ведь ни для кого не является секретом, что даже недолгое общение с этими гм-м товарищами способно любому человеку внушить чувство некоей личной вины.
Кто не знает, что сотрудники спецслужб умеют давить на самосознание? А их разносторонним способностям и навыкам, вообще, можно только позавидовать!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мне же в связи с этой, по-своему достаточно забавной ситуацией, пришла в голову следующая интересная мысль.
Как известно, народ, работающий в сфере ресторанного бизнеса (и нет никакой разницы, чем именно он там занимается), отличается особой смекалкой.
Работа у них такая: с тамошней, чаще всего нетрезвой публикой, ухо приходится держать востро, чтобы ненароком не напороться на какие-нибудь неприятности.
Нет ничего удивительного в том, что работники ресторана являются хорошими психологами, и практически с первого взгляда определяют, кто есть кто.
Но в моем случае они этот тест не сдали, даже, можно сказать, провалили. Ведь я им сотрудницей ФСБ не представлялась. Они это сами выдумали!
Разумеется, никто из них и словом о своей догадке не обмолвился. Но по тому, как вели себя музыканты, только полный дурак не догадался, о чём они думают, и что их сейчас беспокоит. Но, к счастью, я не отношусь к сословию безмозглых.
Читаем завтра в 10:00 новую проду: “Жить нужно поскромнее”.
Жить нужно поскромнее
В ходе своего общения с музыкантами ресторана я крепко призадумалась. Но только на несколько иную тему.
Конечно, отсутствие нот для песни "Ой, мороз, мороз" меня огорчило. Но!..
А что, если мне и в самом деле пойти работать в разведку? Ведь, ежели столь ушлый народец сделал по поводу меня такие очень любопытные выводы, значит, во мне действительно есть что-то необычное!
Разумеется, помимо патриотизма. Для разведчика это качество, безусловно, самое главное, но одного патриотизма для работы в органах госбезопасности, думаю, всё же недостаточно.
Между прочим, я в своё время "Справочник для поступающих в вузы" изучала вдоль и поперёк, и точно помню, что ни один институт в нашей большой стране разведчиков не готовит.
А это означает, что образование в разведке особой роли не играет! Спецслужбы набирают сотрудников по каким-то другим критериям.
Возможно, мне потребуется знание иностранных языков. Ну так я на работу за рубежом сразу претендовать и не стану. Понимаю, сначала нужно себя проявить. А уже со временем хотя бы один какой-нибудь язык, наверное, я смогу выучить.
Как человек здравомыслящий, я отдаю себе отчёт в том, что на новом рабочем месте мне многому предстоит учиться, менять многие привычки, да и, вообще, весь свой образ жизни.
В этой связи, возможно, и хорошо, что мы с Нюркой поссорились. Потому что с моей стрекозой неотстрелянной, как я ласково звала свою бывшую подружку, образ жизни поменять было бы практически нереально.
Нюрка — она такая, что даже самого сурового монаха может подбить на не очень приличные поступки. Короче, безголовая.
Но мне, как будущему сотруднику спецслужб, голова на плечах потребуется. И не только голова. Мне надо взяться за себя и полностью поменять свой жизненный уклад.
Но я готова на жертвы. Стране нужны настоящие патриоты, а профессионализм мы со временем будем нарабатывать! Главное, чтоб меня на работу взяли.
Нужно в справочнике поискать координаты отдела кадров Федеральной службы безопасности Санкт-Петербурга и узнать, когда они собеседование проводят. Понятно, что в этом году я не успеваю, ну так и мне надо хоть как-то подготовиться.
Набегами берут города (да и то не всегда), а ФСБ — крепкий орешек.
Чем больше я думала на эту тему, тем всё привлекательней казалась мне мысль о том, чтобы сменить профессию, а заодно и весь свой образ жизни.
Ну, в самом-то деле, сколько можно работать в краеведческом музее? Копаться, подобно книжному червю, в неинтересных пыльных архивах. Сидеть на планёрках с умным видом, а самой думать о том, как провести ближайшие выходные. Писать пространные доклады, чтоб потом зачитывать их на каких-нибудь семинарах перед зевающей публикой, которой это всё глубоко до лампочки.
