Никогда не было такого, чтобы его почти вырвало прямо во время захвата.
Он снял эластичный ошейник, который носил постоянно. На внутренней стороне он припаял маленький медальон, старинный ирландский амулет на удачу. Его Па купил эту безделушку для Деклана, когда тот был еще мальчишкой. Время от времени, — вот как сейчас, — Деклан потирал его большим пальцем, хотя никакая удача от этого так ему и не привалила.
Это напомнило ему о том, чего стоила ему встреча с её родом, на что они были способны.
Валькирия убила десятерых из его парней.
И все же он не мог удержаться ипериодически поглядывал на дверь кабины. Она была в грузовом отсеке. Отсюда он мог легко добраться до нее.
«Что это, черт возьми, такое?»
Почему Деклан чувствует, что умрет, если сию секунду не увидит её?
Он вспомнил выражение экстаза на ее лице — и свою ответную реакцию. Он помнил свои мысли в тот момент, и стыдился тех порывов, которые тогда ощутил.
«Коснуться той пылающей кожи, быть сожженным ею».
Когда он обхватил её своими руками, то почти застонал. Впервые за долгие годы его тело так отозвалось на прикосновение к женщине. Её аромат и изгибы причиняли ему танталовы муки.
Но, в конце концов, его навыки взяли верх, и он пронзил ее.
Солдат пошарил рукой по полу у кровати, нащупывая меч, который всегда держал рядом. Он обнажил его, поворачивая туда и обратно в приглушенном свете каюты. Алые пятна еще виднелись на лезвии возле рукояти.
Сколько крови он уже пролил. Бессмертной крови.
Всего две ночи назад он использовал его, чтобы захватить древнего вампира, одного из тех, что подобно неумолимой чуме, погубили тысячи людей за свою бесконечную жизнь.
Престон Уэбб вручил Деклану этот клинок во время церемонии вступления в Орден, сказав ему:
— Твоя семья могла бы гордиться тобой, сынок.
Если бы она не была замучена мерзостными тварями прямо на его глазах...
«Прямо передо мной».
Хорошо, что они не выжили. Иначе они бы сдвинулись мозгами, как это произошло с Декланом. А его брат, Колум? Которому перерезали горло в пятнадцать лет?
«Колуму повезло».
Внутренне содрогаясь, Деклан вложил меч обратно в ножны.
«Почему я сейчас думаю о той ночи?»
Он похоронил те воспоминания глубоко; а его лекарства помогали держать их там.
Он удерживался от того, чтобы удвоить дозу несколько месяцев. Теперь же решил, что время пришло. Это означало, что ему необходимо встретиться со своим "толкачом” по возвращении на остров. Сейчас он не мог ничего сделать — только ждать.
Еще один взгляд на дверь ...
Когда Реджин очнулась, то обнаружила, что связана, её рот заткнут кляпом, на ее голове — мешок, атело прикреплено к какой-то каталке. Валькирия могла сказать, что находится в самолете, который, судя по запаху, летит над морем.
«Может ли эта ночь стать еще хоть немного хуже?»
Воспоминания затопили ее сознание: люди в черном, стреляющие в неё электрическими зарядами ... ее блаженство от поглощаемого электричества ... огромный мужчина, с немыслимой скоростью напавший на неё…
Он нанес удар ей в бок? Боль, все еще пульсирующая там, подтвердила ранение...
«О, боги!»
Это был Эйдан, который снова вернулся!
Реджин почувствовала себя сумасшедшей, почти засмеялась в истерике.
Она думала, эта ночь не могла стать еще хуже?
«Эйдан, ты появился, чтобы погибнуть ужасной смертью? Тогда я — твоя девушка!»
Но никогда, ни в одной из его предыдущих жизней, он не причинял ей вреда. Если это действительно был Эйдан, то, безусловно, те, другие люди были злом, и ему просто пришлось подыграть им…
«Проворачивая клинок?»
Он был настолько быстрым и мощным. Что ж, неудивительно. В каждой своей реинкарнации он оставался берсеркером, даже если и не знал об этом.
Несмотря ни на что, она должна уйти от него. Она попыталась освободить связанные за спинойзапястья.
Ничего не вышло. Видимо, эти путы невозможно разорвать. А еще те инъекции, вероятнее всего, ослабили её.
Она вынуждена находиться здесь — в кромешной тьме, связанная.
Реджин не практиковала дзен, не была безумной, как Никс и не обладала такой способностью к предельной концентрации, как Люсия. Каждая секунда, которую она проводила в этом самолете, увозящем её все дальше от места, где она должна быть, сводила её с ума.
"О, сегодня вечером ты улетишь, я обещаю", — сказала ей Никс.
Что б ее…
«Ты еще мне заплатишь за это…»
Но почему Никс это сделала?
Особенно после той бомбы, которую она сбросила на голову Реджин прежде, чем они разделились на Бурбон-Стрит:
"Когда Круах поднимается на этот раз, он возвестит об Апокалипсисе. Все разумные существа на земле будут поставлены перед необходимостью пожертвовать теми, кого они любят больше всего”.
"Ух ты, и парень уже здесь, Никс".
Совсем немного для предотвращения Апокалипсиса. Виски и танго, прорицательница...
Щелкнул дверной замок. Раздались шаги. Кто-то сел рядом с ней. Она чувствовала напряжение, исходящее от него, и знала, что это — Эйдан.
Который по неизвестной причине почти выпустил её кишки на грязный уличный асфальт.
Он встал, прошелся, потом сел снова. Он ничего не говорил, не двигался, но она знала, что он смотрит на неё, словно обвиняя в чем-то.
Когда она вспомнила, что надо дышать, он сказал.
— Ты уже пришла в себя.
Слабый акцент окрасил его низкий глубокий голос, но она не смогла определить — какой.
Он сбросил мешок с её головы.
Валькирия поморгала, привыкая к недостатку света, и принялась детально изучать его внешность, когдасмогла сфокусировать взгляд на нем.
Боже правый, он был огромным, столь же высоким как тот военачальник, в которого она почти влюбилась.
Он был одет во все черное: от куртки и боевых брюк до перчаток. Его кожа казалась поразительно бледной на фоне черных как смоль волос, которые свисали со лба, частично скрывая шрамы на одной щеке. Он был средних лет, вероятно, хорошо за тридцать, с сильной челюстью, широкими скулами — и глазами Эйдана. На этом лице они выглядели холодными.
