Думаю, после всего сложно отрицать, что у этого лесного массива есть сознание, при этом вполне себе разумное. Наверное, нам стоит, образно говоря, сесть и придумать, как с большей эффективностью общаться друг с другом. Возможно, в будущем я смогу быстро реагировать на любые эмоциональные изменения леса, но пока для меня это всё-таки сложно.
Вылетев на громадную поляну, я резко остановилась, тяжело дыша. И зачем мне нужно быть тут? Оглядевшись, я ничего необычного не увидела. Поляна выглядела вполне обычной, если не считать ее размеры не меньше футбольного поля.
– И что тут? – спросила тихо, ощущая едва уловимый воздушный толчок в спину.
Оглянувшись, никого не увидела. Признаюсь честно, несмотря на все знания, было не по себе от подобного. Уняв волнение, я пошла к центру поляны.
Спустя метров пять заметила, что в центре поляны в метре над землей начало что-то светиться. Нахмурилась, притормаживая. Свечение усиливалось. Прислушалась к себе, но ничего из той кучи чувств, эмоций и буквально перекрывающей все это взволнованности, я не смогла понять.
Впрочем, ощущения опасности не было, поэтому я все-таки пошла вперед, медленно и осторожно, не отрывая взгляда от яркого свечения. Через какое-то время оно приобрело форму, превратившись в яркий голубовато-белый шар, размером с мячик для пинг-понга.
Когда я подошла вплотную, то невольно зажмурилась от ощущений, которые вызывал во мне этот «мячик». Мне внезапно захотелось плакать, при этом я чувствовала себя счастливой. Грудь разрывало от непонятно откуда взявшихся чувств.
Казалось, я сейчас смотрю на что-то невероятное. Наверное, нечто подобное испытывают матери, когда в первый раз берут на руки своего ребенка. Или же люди, которым говорят, что их любимый человек выжил после тяжелой операции.
Протянув руки, я подставила их под это нечто, едва дыша от бури чувств внутри. Свечение будто замерло, а потом медленно опустилось, удобно устроившись в моих руках.
А я внезапно всё поняла.
Это было похоже на стрелу, пронзившую голову насквозь. Я вдруг все осознала, словно помнила это, но по какой-то нелепой причине забыла.
Чтобы что-то получить, надо заплатить. Это закон жизни. Маги, создавшие грань, тоже заплатили. Некоторые из них сразу, некоторые немного позже. Их души остались здесь, в этом лесу, приняв форму чего-то необычного. Поляна полная светлячков, ива с бабочками, странный пруд, усеянный синими мелкими цветами.
Всё они стали якорями для грани, вбитыми в землю кольями, на которых до сих пор держится защита. Они завязали все на себя. Лишенные личности, просто чистые души, сохранившие в себе желание защитить земли от страшной участи.
Это тоже была душа. Чистая, невероятная душа недавно умершего мага. Именно они все еще хорошо помнят, что такое грань и черная пустошь. После своей смерти они сами решают, что делать и магия принимает их выбор. Кто-то уходит, рождаясь где-то заново, а кто-то желает остаться и помочь, укрепить собой защиту.
Я всё-таки расплакалась, подумав, что эгоистичная принцесса своим нежеланием умирать, буквально держала все эти души на земле, не давая им уйти дальше. Почему-то это казалось мне ужасно жестоким.
Притянув руку к себе ближе, словно хотела обнять этого отважного человека, решившего после смерти встать на пути черной гадости, отравляющей землю, я внезапно ощутила прикосновение к разуму.
Это был лес. Теперь я понимаю, как ему удалось стать разумным. Неудивительно, учитывая, что грань держится на душах. Пусть они и лишены разума в привычном понимании, но это все равно людские души.
Лес почему-то испытывал благодарность. Он успокаивал меня, гладил ветром по волосам, шуршал кронами деревьев, и этот шорох складывался в слова: спасибо, спасибо, спасибо.
Всхлипнув, я стиснула зубы. Хватит, нечего тут сырость разводить.
Вздохнув глубоко и выдохнув, я взглянула на душу и медленно убрала руки, отходя на несколько шагов назад. Я уже знала, что сейчас произойдет, и была невероятно счастлива, что лес позволил мне присутствовать при возникновении еще одной точки силы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Душа, напоследок сверкнув особо ярко, медленно опустилась к земле, а потом впиталась в нее. Внезапно поднялся сильный ветер. Он возникал в том месте, где исчезла душа, и расходился в стороны, пригибая травы, заставляя шуметь деревья.
Я, опасаясь не устоять и упасть, сама села на землю, хватаясь руками за травы. Конечно, это вряд ли позволит мне удержаться, но всё-таки.
Спустя некоторое время увидела, как в том месте начинает расти дерево. Сначала это был небольшой росток, но с каждой секундой он становился все больше и больше. Казалось, весь мир внезапно ускорился, как при перематывании кадров в фильме.
Через полчаса небольшой росток превратился в громадный дуб, кроны которого терялись где-то в вышине. Поляна по центру приподнялась из-за корней. Некоторые из них прорывались сквозь землю, замирая огромными древесными змеями. Еще через полчаса корни, ствол, листья, все покрылось белым мхом. С каждой проходящей секундой дуб светился все сильнее и сильнее, излучая мягкий свет. Вскоре я поняла, что даже ночью здесь будет очень светло. Через час с неба посыпались белоснежные листья. Они падали на землю и медленно таяли, словно первый снег.
Начался вечный листопад.
Просидев в прострации еще какое-то время, я судорожно вздохнула и поднялась на ноги. Мысленно выругавшись (ноги от неудобного сидения затекли), побрела домой. Подойдя к краю поляны, я оглянулась на дуб, снова замирая в восторженном восхищении. Это было невероятно! Я никогда не видела ничего подобного и уверена, что не увижу.
Я решила, что отыщу все якоря и обязательно стану их после навещать. Теперь-то я знала, что все это не просто необычные и красивые, волшебные места, а нечто иное, большее.
Вернувшись в дом, я буквально рухнула на кровать. Свернувшись клубочком, спрятала лицо в ладонях и вздохнула. Перед глазами все еще стоял белоснежный дуб, роняющий листья-хлопья. Мысли в голове теснились, но сил обдумывать что-то одно не было совершенно.
Чтобы немного успокоиться и привести хаос в голове в порядок, я перевернулась на спину и принялась составлять план работы на завтра.
Думаю, для начала надо будет порыться в сундуке с книгами. Несмотря ни на что, о свитке я не забыла. Мне хотелось знать, что там. Если я не найду перевода, то можно будет намекнуть о нужной мне книге людям, приходящим просить помощи. Скорее всего, сразу я не заполучу словарь, но какая мне теперь разница, сколько времени пройдет. Насколько я поняла, жить мне тут еще очень долго.
Хотелось бы счастливо, конечно, но пока как получится.
Потом можно будет побродить по лесу и попытаться как-то наладить общение с ним. Это если не будет никаких посетителей. Если будут, то все планы придется отменять и отодвигать.
Зевнув, я встала и разделась. Забравшись под одеяло, подпихнула плечом подушку и спустя некоторое время уснула.
На следующее утро эмоции от пережитого вчера немного притупились. Впрочем, где-то глубоко внутри все равно сидело нечто вроде восхищения, которое и не думало угасать или пропадать.
Убедившись, что мне никуда не нужно бежать и что-то делать, я забралась в подпол, открыла сундук с книгами и принялась вытаскивать их одну за другой, кратко при этом просматривая.
Скажу сразу, книг в сундуке оказалось немного больше, чем казалось изначально.
Достав очередную книгу, я с подозрением поглядела на сундук. Дна так и не видно. Обернулась, рассматривая гору книг. Такое количество, по идеи, никак не могло поместиться в сундуке. Но поместилось. Да тут книг на три таких сундука, если не больше! И это еще я не все вытащила. Как такое возможно?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Вздохнув, помассировала переносицу. Воспринимать эту реальность всё еще немного трудно. Рациональный мозг, привыкший к стабильности мира, явно испытывает повышенные нагрузки. Впрочем, сейчас все гораздо лучше, чем в самом начале.
Тряхнув головой, сосредоточилась на книгах и сундуке. Итак, как такое возможно? Понятно, что без магии не обошлось. Кажется, в этом месте ничего не обходится без некой странной силы, пронизывающей все вокруг.
