Я взглянула на Озрика. Он деловито восседал на софе, как настоящий хозяин дома. Такого парня какой-нибудь первый встречный и впрямь не устроил бы, ему сразу короля подавай или хотя бы кронпринца.
— Обижали они тебя, пока нас не было? — спросила сочувственно и, скинув высокие ботинки, прошла в гостиную.
Озрик радостно завилял хвостом и позволил взять себя на руки.
— Я же говорил, что с вами он ведёт себя прилично, — жалостливый голос Паула. — Брали бы вы его с собой.
— Редчайшего лилохвоста? — снова удивился Арвин. — Паул, не давай Эрне вредных советов. Делами займись и… волосы причеши.
Насупленный дворецкий снова кивнул и скрылся в коридоре.
— А вы, Эрна, не таскайте его на руках. Не собака всё-таки… — посоветовал Арвин. — Хотя, конечно, как знаете.
И вот это его «как знаете» заставило меня задуматься. А, может, они не преувеличивали и не шутили, когда настаивали, что Озрик в первую очередь монстр. Кошко-птица, питающаяся камнями, тоже выглядела весьма безобидно. Я вздохнула и с сомнением посмотрела на лилохвоста. Не-ет… Такой милаха не мог оказаться злым. Если уж он и монстр, то только добрый.
Почесала Озрика за ушком и повернулась к Арвину.
— Так что там насчёт печатей? Уверена, ничего сложного в них не окажется.
— Посмотрим, — ухмыльнулся Арвин.
Глава 9
Забрав листочки, с начерченными на них печатями, я вместе с Озриком обосновалась в своей комнате и принялась осваивать защитную магию. Но, как выяснилось, скепсис Арвина имел под собой весьма убедительные основания. Железобетонные, я бы сказала.
Спустя пару часов мучений я ужасно сожалела, что мне не дали никакой защиты от защитной магии. Эти символы, которые определяли, как будет действовать печать… Почему они все так похожи?
Что со мной только ни происходило. Меня и отбрасывало к стене, и подкидывало в воздух, и даже присыпало снегом один раз. А от одной навязчивой печати, которая исчезала каждый раз, как я пыталась её отменить, меня спас наблюдавший за этим безобразием Озрик. Когда я снова промахнулась, он подпрыгнул секундой позже и умудрился уцепиться зубами за непослушную печать. К моему удивлению, укус она не пережила. Вспыхнула и рассыпалась у меня глазах.
— Похоже, ты и вправду не самый обычный пёс, — подметила я благодарно.
Озрик радостно завилял хвостом.
— Да ну её, эту магию, — махнула рукой, окончательно утомившись. — Давай лучше почитаем про лилохвостов. Что это за существа такие «редчайшие».
Достала из бабушкиного чемодана «Справочник монстров» и прямиком открыла раздел «Редкие виды». Лилохвоста долго искать не пришлось. Он находился на третьей странице. А если учитывать, что располагались монстры в этом разделе по степени редкости, мне перестало казаться странным опекающее отношение Арвина.
Слева от небольшого изображения миловидного пса располагалось название «Лилохвост малый». Я перевела взгляд на Озрика.
— Если есть малый, значит есть и большой, правильно?
Он согласно тявкнул.
Я пропустила скучное описание и перешла к перечислению способностей. Как выяснилось, Озрик мог справляться не просто с печатями, а почти с любыми видами магии. Что бы он ни погрыз — щит, оружие или магические путы — они исчезнут так же быстро, как и появились. Единственная магия, которая лилохвосту не подвластна, это нательная, в том числе родовая.
— Неплохие у тебя способности, — похвалила своего мохнатого друга. — Я бы на месте Арвина тоже тебя оберегала. Мало ли кто позарится на нашего невероятного Озрика, — погладила его по голове, и тот снова замахал хвостом.
— Ну, ладно. С малым разобрались, что там с большим?
Перевернула страницу и наткнулась на заголовок: «Условия развития малого лилохвоста». И чуть ниже всего одно предложение: «Лилохвост начинает развиваться в следующую форму, выбрав хозяина и сформировав с ним связь». Какую такую «связь» они решили не пояснять.
И ровно под этим ничего не значащим условием находилось изображение следующей формы — Лилохвост рогатый. Способности у него были такие же, как и у малого, но лишать людей магии он мог ещё и небольшими рогами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Последней и, надо сказать, устрашающей формой оказался Лилохвост саблезубый. И вот такую зубастую зверину я бы не хотела повстречать на своём пути.
— И это всё ты? Милаха Озрик? — удивилась я. — С таким питомцем даже львы не страшны.
Я озадаченно захлопнула справочник и откинулась на спинку кровати.
— Надеюсь, я ничем тебя не обидела, и, когда вырастешь, ты будешь помнить мою доброту. Кстати, Паула неплохо бы предупредить, что с тобой невыгодно ссориться…
В дверь постучали, и я деловито поправила платье.
— Войдите.
— Как успехи? — заглянул в комнату Арвин.
Вопрос прозвучал бы невинно, если бы не лукавый огонёк в глазах говорившего.
— Отлично, — заверила его, но вопреки своим словам почувствовала, как к щекам прилила краска. — Я сообщу вам, когда всё освою.
— Думал, вам уже нужен мой совет, — предположил он, ехидно улыбаясь.
— Мне нужен ваш лев, а не совет, — заявила твёрдо. — И я его получу, вот увидите.
— Вам что Озрика мало? — поинтересовался Арвин, поглядывая на сидящего на моей кровати лилохвоста.
Я тут же вспомнила изображение его огромной саблезубой версии.
— Как его вообще может быть мало? Но, знаете, лев мне тоже не лишний. Так что идите, Арвин, и не мешайте практиковаться, — попыталась выпроводить его из комнаты, хотя сама на сегодня с упражнениями решила закончить.
— Покажите.
— Что? — удивлённо подняла брови.
— Успехи свои покажите.
Интересно, догадывался ли он, как именно выглядели мои «успехи».
— Завтра, — отвадила его. — Всё завтра, Арвин.
Но ни завтра, ни послезавтра мои так называемые «успехи» лучше не становились. Вроде бы я всё делала правильно, но результат оказывался абсолютно противоположным задуманному. Однако идти к Арвину за «советом» мне не хотелось. Попробуй его тогда заставь обучить меня укрощению львов.
Проснувшись утром четвёртого дня мучений и взглянув на листы с изображениями защитных печатей, я почувствовала острый приступ тошноты. Правда не настоящей, а экзистенциальной.
— Не хочу-у-у, — взвыла при мысли, что мне снова придётся весь день чувствовать себя неудачницей. — Неужели я и вправду ни на что не способна? А, может, дело даже не во мне?
И почему мне это сразу в голову не пришло? Ведь Арвин вполне мог начертить что-то не то или не так, специально или случайно. Но проверить это с помощью учебника у меня бы не вышло, потому что подобных печатей там нет. Лично искала.
— Ну, и что делать? — спросила у Озрика, поднявшего голову с подушки.
Если раньше лилохвост прокрадывался в мою комнату втихомолку, то в последние дни поселился в ней официально. Он забегал ко мне с самого вечера и отказывался уходить. Даже Арвин плюнул и перестал его выгонять. Тем более что питомец совершенно не хотел слушаться.
Озрик тявкнул многозначительно.
— Вот и я так думаю, — согласилась с ним. — Если совсем не идёт, надо отпустить ситуацию. Отвлечёмся немного, а к вечеру попробуем ещё раз.
Схватив горячую булочку с кухни, я поторопилась в замок ко льву, который никак не хотел очаровываться. Он всё также настороженно встречал меня тихим рыком, но, завидев еду, снисходил до равнодушия. О том, чтобы погладить его, даже речи идти не могло.
— Наверняка Арвин знает к тебе особый подход… — прошептала я досадливо, наблюдая за тем, как питомец уплетает мясо.
Когда лев был накормлен, ящик помыт, а замок убран, я по-прежнему не хотела возвращаться к обучению. Да и что в том удивительного? Неудачи не способствуют росту энтузиазма.
— Решено. Иду гулять, — выдала я, когда уже стояла на пороге своей комнаты и не решалась войти.
Развернувшись на каблуках, снова направилась на первый этаж, переобулась в прихожей, накинула пальто и, бросив Озрику «Со мной нельзя», вышла на улицу. Погода стояла на удивление солнечная. Снег игриво переливался и приятно хрустел под ногами. Казалось, я попала в зимнюю сказку. И моё возвращение из летнего замка, спрятанного в параллели, делало эту прогулку ещё необычнее.
