грозят небрежности и ошибки. Только одним. Увольнением!
Изучаю права и обязанности сторон. Все как мне нравится. Пара пунктов, на которые обычно мало кто обращает внимания. Измайлов, конечно, тертый калач. Но навряд ли будет сейчас вчитываться.
– Проверь, – передает он листы Элечке. Та смешно морщит носик. Что-то подчеркивает карандашиком.
Зря стараешься, девочка!
Мои договоры не подлежат правке.
Можно, конечно, отвлечь доморощенного юриста. Но мне сейчас интереснее наблюдать за Владой.
Малыш у нее на руках мусолит кусочек печенья. А сама молодая мать с изумлением разглядывает цифры на втором экземпляре договора. И конечно же, не дает себе труда прочесть хоть строчки ниже.
Видимо до сих пор не может поверить. Глазки расширены. Розовые губки чуть приоткрыты.
Обычно с таким выражением лица девицы восклицают «Такой большой!»
В смысле… большая… сумма.
– Тебя все устраивает? – перехватывая взгляд, спрашиваю насмешливо.
– Да, конечно. Спасибо, Ростислав Владимирович, – поспешно кивает Влада, заливаясь румянцем.
От смущения или от стыда?
До сих пор помню, как первое время она вот так же пунцовела даже от безобидных комплиментов.
А мне, дураку, нравилось! Считал девочку наивной и неиспорченной.
По сути, она такой и была. Вот только где и когда на нее вышел Саблин или кто-то из его окружения?
По большому счету, тот слив пошел мне на пользу. Вовремя переделали установку. Внесли в нее некоторые улучшения. А кое от чего отказались умышленно. И снова обошли Саблина.
Если так разобраться… Я свел потери к минимуму. Осталось только простить Владу и навсегда выкинуть ее из головы.
Вот только не получается. Меня неудержимо тянет именно к этой женщине. Так и хочется сейчас взять на руки ребенка, обнять Владу за талию и уйти вместе с ней наверх. В спальню.
Оставив стариков и Элечку обсуждать будущий хит.
Но нельзя! Влада испугается. Малыш закричит. Брат обязательно вмешается.
Но ей-богу, снова в груди поднимается желание. Хочу вернуть бывшую любовницу… Присвоить… Подхватить на руки и сбежать из этого дома.
Но не могу! Впервые в жизни не получаю сразу желаемое.
Подожди, девочка. Еще не вечер. Поговорим. Все обсудим. И твое воровство и мою любовь.
Судя по реакции, ты до сих пор каешься в глупом поступке.
А что делать, девочка? С Саблиным шутки опасны. Интересно, он тебе хоть заплатил за предательство? Или просто выставил со словами «эти сведения у нас есть»?
Малыш, размазав остатки печенья по рукам, тянется за яблоком.
– Сейчас почищу, Сашулька, – подрывается мой брат. Тонким ножом срезает зеленую спиральку кожицы. И разделив яблоко на четыре части, одну подает малышу.
– Такой лапусик! А сколько ему? – отвлекается от договора Элечка.
– Год и три, – на автомате сообщает Влада. Роняет испуганный взгляд в мою сторону.
Я, конечно, не знаток человеческих душ. Но отчаяние и страх разглядеть могу.
А значит…
Ребенок мой?
Лениво тянусь к телефону и отбиваю Грише новое задание.
«Тест ДНК. Узнай, что требуется».
Влада, будто прочитав мои мысли, сбегает как испуганный кролик. Смущенно извиняется. Малыша надо укладывать спать.
– Я провожу, – поднимается следом Галина.
– Маркуша, у нас мало времени, – напоминает недовольно Измайлов.
– Не волнуйся, Эдичка! Поедем как скажешь. Чемоданы собраны, – с готовности сообщает брат. – Договор подпишем. Вручим тебе ноты и флешку и в путь!
– С мелодией еще поработать нужно, – липкий взгляд Эдички задерживается на Владе. – Оставь мне свой телефон, кисонька. Поколдуем…
– Эдичка, – строго напоминает о себе блондинка.
– Что милая? – равнодушно реагирует Измайлов. Видимо за долгие годы научился клеить новых баб в присутствии жен и любовниц.
– Я запишу, – рыкает брат, не скрывая раздражения. Подскочив к столу, порывисто хватает яркий листок и ручку. Записывает номер по памяти.
«Да у вас тут все серьезно, я смотрю!» – размышляю насмешливо. И словно заигравшийся пацан, гадаю, как бы спереть розовую бумажку у Измайлова.
Но вот он передает ее Эле. А та наклеивает листок на договор. Прячет его в изысканный дамский портфельчик от ЛВ. Щелкает кодовым замочком.
Наверное, вскрыть такой не проблема. Но на фиг нужно! Пойдем другим путем.
– Мы с Галочкой будем готовы через полчаса, – восклицает брат, направляясь к выходу. Проходя мимо меня, опускает тонкую ладонь на мое плечо. – Слава, мы так и не пообщались с тобой! – замечает душевно. – Когда в следующий раз приедешь, обязательно…
– А я никуда не собираюсь, – совершенно спокойно поворачиваюсь к брату. – Вернешься с гастролей, поболтаем…
– А? – изумленно таращится Маркус. Явно не ожидал такого поворота.
Я тоже!
Наслаждаюсь моментом. Вот она минута славы!
– Я остаюсь, – роняю коротко. – Хочу провести отпуск в родительском доме. Отдохнуть от суеты. Набраться сил.
На лице брата отражается странный микс ужаса и растерянности.
– Можно? – интересуюсь насмешливо.
– Конечно, – пытается справиться с эмоциями старший брат. – Это и твой дом тоже. Мы тебе всегда рады.
18. Загнать в угол
Ростислав
Загнать телочку в угол – дело нехитрое. Отправить пастуха на дальнее пастбище – тем более.
Мельком просматриваю присланную Гришей информацию про тест ДНК. Думаю, с материалом проблем не будет. Но не спешу. Чуйка моя срабатывает молниеносно.
«Поговори с Владой. Без ее согласия нельзя!»
«Да ладно!» – морщась отмахиваюсь от глупых мыслей.
Лениво бреду по комнатам первого этажа. Следом за мной телепается Марк.
– Не совсем понимаю тебя, Слава, – бухтит он. – Ты же обычно предпочитаешь курорты мирового уровня. А у нас тут все скромно…
«Ну да, конечно!» – усмехаюсь мысленно. Шелковые обои ручной работы, итальянская мебель под старину. Картины известных местных художников.
А еще деревянные панели из массива ореха. Небось, целую рощу вырубили.
– Устал я, Маркус, – сообщаю задушевным тоном. – Хочется отдохнуть от суеты. А где еще, как не в родном доме…
– Конечно, – обгоняя меня, кивает брат. – Просто у нас тесновато. Даже не знаю, какую комнату тебе предложить… Нужно было обговорить этот вопрос заранее.
– Да я же неприхотлив, – усмехаясь развожу руками. – Мне и старая детская сойдет. Что там теперь?
– Видишь ли, – мнется Марк. – Я тут провел реконструкцию. С тобой согласовал вроде…
– А я забыл, – сообщаю вкрадчиво.
– Твоя детская была на втором этаже. Теперь там мой кабинет. Остальные комнаты занимает Влада.
– Я вижу она у тебя на особом положении, – вставляю на автомате.
– Тебя это не касается, – категорично отрезает брат. – Ты сам ее выгнал. Теперь уже не вернуть…
– Да я и не собираюсь, – замечаю лениво и тут же спонтанно поворачиваю голову. В конце коридора стоит она. Девушка из моих снов. Видимо спустилась за чем-то на кухню.
«Твою ж мать! – морщусь мысленно. – Теперь ей о любви не
