Настроение ее было приподнятым, несмотря на кишащих повсюду подозрительных личностей, часть из которых довольно неприятно пахла, вспотев в зимних шубах и куртках, которые они поснимали в поезде, явив миру свое амбре.
Лена удобно расположилась на нижней полке неподалеку от тамбура и заткнула уши плеером, чтобы не слышать гвалт соседей и не давать им повода завести с ней беседу. Пресеча таким образом все их возможные попытки познакомиться, она легла на свою койку и сама не заметила, как тут же уснула, вымотанная переживаниями этого дня, открывшего ей глаза на человека, с которым она делила постель, и перевернувшего ее жизнь с ног на голову. Или обратно.
Глаза Лена открыла от резкой остановки на одной из промежуточных платформ уже за много километров от Москвы. Плеер все еще крутил ее любимый плейлист по кругу, а вагон был полон уже спящих людей, часть из которых напоминала о своем существовании размеренным посапыванием или дерзким храпом. В окно бил свет уличного фонаря, прогоняя тьму ночного вагона. Лена вынула наушники и присела на койке, намереваясь сходить в сторону туалета. Она уже встала, чтобы выполнить задуманное, как вспомнила, что пользоваться уборной на остановках запрещено. Тогда она вновь опустилась на полку и потянулась руками вверх, разминая затекшее тело. Спустя несколько минут раздался звук распахнувшейся двери, и вагон прорезал луч света.
– Предъявите, пожалуйста, документы, – ровным голосом произнес владелец фонаря, дойдя до полки Лены и ослепив ее лучом.
Она начала щуриться, оцепенев от страха.
– Ваши документы, – повторил голос более требовательно и перенаправил свет так, чтобы не слепить молчаливую собеседницу, наконец, решившуюся на ответ:
– У меня нет билета… – пролепетала она.
– Предъявите паспорт, – устало сказал голос, чьего владельца сложно было разглядеть из-за тьмы за фонарем, – он меня больше интересует.
Лена замешкалась, но остатки сознания, не усыпленные испугом, навели ее на мысль о том, что не стоит показывать свой паспорт кому попало:
– А Вы кто, собственно говоря?
– Сержант полиции Гусь, – мужчина вытянул открытое удостоверение и посветил на него, чтобы Лена могла разглядеть документ.
– Сейчас… – полезла она в сумочку за паспортом, – а что происходит, можно узнать?
– Разыскиваем подозреваемую в убийстве, проверяем всех, подходящих под ориентировку в этом поезде, так как поступила информация, что она на него села. Без билета. Как и Вы.
– То есть я подхожу? – спросила Лена, передавая сержанту свое удостоверение личности.
– Вы женщина, светлые волосы, около двадцати пяти. Так что да, подходите, – полицейский изучил паспорт на предмет фальсификации и вернул его владелице, – но имя у Вас другое. Не смею больше задерживать, – раскланялся тот и пошел дальше, освещая спящих пассажиров в поисках очередной кандидатуры, подходящей под ориентировку.
«Около двадцати пяти… – с досадой пронеслось в голове у Лены, мне всего двадцать четыре!».
– Прошу собрать вещи и покинуть состав, – вдруг раздался низкий голос темной фигуры, которую Лена не заметила, пока говорила с сержантом.
– Ч-что? – вновь разволновалась она.
– У нас тут зайцы не ездят. Берите вещи и на выход.
– Но…
– Или придется снять Вас с поезда силой и завести дело за административное правонарушение.
– Но как я доберусь до дома?!
– Тихо, а то всех перебудете, – шикнул голос непонятной половой принадлежности, – раньше надо было об этом думать. Так Вы сходите сами или Вам помочь?
– Но я договорилась с проводником!
– Проводник не обладает подобными полномочиями.
– Но я ему заплатила!
– Вы только что признались, что осуществили подкуп должностного лица?
– Но… – окончательно растерялась девушка. Она совершенно не умела вести дипломатические переговоры и не разбиралась в законодательстве, поэтому уже видела себя за решеткой за подкуп и безбилетный проезд.
– Сами сходите или Вам нужна помощь? – повторил свой вопрос голос.
– Схожу… – отчаянно произнесла Лена и, одевшись и быстро подхватив свои вещи, зашагала на выход.
Рядом с открытыми дверями вагона на низкой платформе курила вторая проводница. Лена опустила глаза и быстро засеменила прочь от поезда, надеясь избежать лишних расспросов.
– Эй! – все же окликнула ее та, – куда это Вы?
– Я уже приехала, – бросила Лена, не останавливаясь.
– Но это вынужденная остановка, ее даже нет в маршруте.
– Я знаю.
– А ну стой! – крикнула проводница, – стой, а то буду свистеть!
Лена остановилась, спутав последнее слово с более грозным «стрелять».
– Так это тебя ищут? – возомнила себя Рембо женщина.
– Нет, у меня уже проверили паспорт.
– А ну-ка пошли обратно, – проводница схватила Лену за руку.
– Как я, по-вашему, вышла бы? Сержант шел с той стороны, – махнула она рукой, державшей дорожную сумку.
– Ну да… – ослабила хватку женщина, явно разочарованная, что не получит премию за отличную службу, – так чего ты вылетела, как ошпаренная?
– Меня сняли с поезда, – отвела глаза Лена, – потому что я без билета.
– Да?.. – перепугалась проводница. Они с напарницей периодически подсаживали безбилетников, которые щедро их за это благодарили, и прекрасно знала, что перед ней стоит одна из них. Но начальник поезда был против подобных вещей, так что та испугалась, что он курсировал по вагонам вместе с сержантом, и именно он и высадил «зайца», так что теперь ее с напарницей ждет строгий выговор и штраф.
– Угу…
– Ладно… иди давай… – махнула рукой женщина и поторопилась обратно в вагон, чтобы разведать обстановку.
Пока происходила эта разборка снаружи, внутри поезда дама преклонного возраста с чувством удовлетворенности легла обратно на свое спальное место, выполнив долг перед обществом. «С какой стати всякая шантрапа будет ехать со мной в одном вагоне без билета? – думала она, – вот и убийцу так посадили. А, может, эта тоже закоренелая преступница была, просто ее пока не ищут. Хорошо я ее «разыграла»».
Покинув платформу, Лена принялась оглядываться по сторонам, чтобы решить, куда идти дальше. Она и понятия не имела, что с ней всего лишь сыграли злую шутку, а на самом деле она могла спокойно продолжать свой путь в теплом вагоне поезда дальнего следования Москва-Томск.
На улице было под минус двадцать, и не прошло и десяти минут, как Лена стала думать о том, что вскоре околеет до смерти, если сейчас же не зайдет куда-нибудь погреться. Но в округе не было ничего кроме безлюдной платформы, поезда, в который ей вход был воспрещен, и темного леса, через который шла припорошенная снегом тропинка.
«Ну почему именно здесь?.. – чуть ли ни плача, подумала она, – почему именно в этой глуши?..» Но времени на раздумья не было, если она не планировала превратиться в ледышку, поэтому, перебарывая страх, Лена шагнула на тропу, пролегающую меж деревьев. В лесу было темно, и лишь снежный покров, отражающий свет звезд и луны, спасал от полного мрака. Голые остовы деревьев поскрипывали на ветру, напоминая жутких чудовищ, готовящихся схватить свою жертву. Лена тряслась от страха и холода, но стоически делала шаг за шагом, надеясь, что скоро выберется из леса. Она никогда не была особо верующей, но сейчас бормотала про себя все молитвы, которые только могла воспроизвести в голове, памятуя занятия в воскресной школе многолетней давности.
Спустя долгих двадцать минут ходьбы по заснеженной тропе, Лена, наконец, выбралась на дорогу, вдали которой исчез свет задних фар, недавно проехавшего авто, шум которого пару минут назад она приняла за последний звук в своей жизни, представив Кожаное Лицо с бензопилой наготове.
– Слава Богу! – воздела она глаза к небу, но вскоре ее радости пришел конец. Да, она дошла до дороги. И что? По ту сторону противоположной обочины снова шла тропа, разорванная полотном проезжей части, опять уводя в лес. Других машин видно не было, но даже если бы тут был нескончаемый поток авто, это не изменило бы ситуацию, ведь Лена прекрасно знала, насколько опасно садиться к незнакомым водителям, – когда же это кончится? – взмолилась девушка и, посмотрев по сторонам, чтобы убедиться в том, что дорога пуста, она перешла ее, чтобы вновь продолжить путь. «Не может быть, чтобы там был только лес, – думала она, ступая по снегу, – ведь железнодорожная станция не будет находиться в безлюдной нежилой глуши… да и сержант не из воздуха взялся… к тому же тропинка не может вести в никуда… хотя видно, что по ней давно не ходили… о нет… – и тут ее посетила жуткая мысль, что она пошла не в том направлении; что нужно было перейти через железнодорожные пути и следовать в противоположную сторону, а в этой дальше только опустевший лес, – нет… только не это…» Лена остановилась, уже не зная, стоит ли заходить глубже в лес, или все же нужно вернуться назад. Но она так долго шла. Ей просто не под силу вернуться к исходной точке и начать все с нуля. И вдруг эта догадка тоже не верна? Может нужно идти вдоль рельс, или наискосок или еще как-нибудь… она уже ни в чем не была уверена.
