— Что ты здесь делаешь? — спросил Гидеон, его голос был жестким и резким.
— Не задавай мне вопросов, мальчик, — прошипел старший мужчина. — Почему я должен был узнать из новостей об убийстве, произошедшем в клубе, который наша организация, мать ее, защищает?
— Этим занимаются.
— Дело не в этом, — сказал его отец. — То, что ты сидишь за моим столом, не делает тебя королем. Сделка была… — Сделка заключалась в том, чтобы сохранить тебе жизнь, старик, — рявкнул Гидеон. — Возьми бразды правления в свои руки. Держи уровень стресса ниже. Это значит не звонить по каждому пустяку. Все уже улажено.
— Я буду об этом судить, — прорычал его отец.
— Что ты вообще здесь делаешь? — повторил Гидеон. — «Камео» закрыт.
Старший Кейн посмотрел на своего сына, потом на меня.
— Судя по всему, то же самое, что и ты, — сказал он. — Просто я выбираю шлюх более тщательно.
Я почувствовала движение позади себя, прежде чем шок от этих слов успел пройти, и повернулся к нему.
— Не надо, — зашипела я, отталкиваясь от него. — Гидеон, он того не стоит.
Я смотрела на то же самое лицо, которое обычно видела после каждой их ссоры.
Гнев, возмущение и боль. Абсолютная ненависть, живущая в нем сейчас, была новым явлением.
— Гидеон! — сказала я, прижимаясь к нему всем телом, чтобы защитить старое презренное дерьмо, которое этого не заслуживало.
— Послушай свою маленькую чертовку, мальчик, — сказал противный, дребезжащий голос позади меня. — Тебе не нужен мой кусок. Иди и трахни свою шлюшку, раз уж ты, очевидно, слишком слаб, чтобы от нее уйти.
Я развернулась и захлопнула дверь перед его отвратительным лицом.
— Мы закрыты! — прокричала я сквозь зубы.
— Уберите его отсюда на хрен, — прорычал Гидеон водителю.
— И навсегда, — добавила я, размахивая руками, пока машина отъезжала. — Я знаю, что это не может быть навсегда, — сказала я, понизив голос, — но, черт возьми, я бы хотела, чтобы это было так.
— Этот человек должен умереть, — прорычал он себе под нос.
Я остановилась и подняла на него глаза.
— Гидеон.
— Если бы ты не остановила меня, я бы вытащил его поганую задницу из машины и выстрелил ему в голову.
Жужжание от моих пальцев переместилось вверх по конечностям.
— Он твой отец, — сказала я, переведя его остекленевший взгляд на меня. — То есть да, он ужасен. Он божественно ужасен. Но он все равно… — Ты даже не представляешь, Чарли, — сказал он, его челюсть сжалась, а слова стали жесткими. — Оставь это.
Это была не просьба. Я это видела. А еще это был не Гидеон, который смотрел на меня. Это был мистер гребаный Кейн.
Глава 8
Гидеон
Нет, она понятия не имела, на что способен мой отец. Ни капельки.
Я сделал глубокий вдох через нос, глубоко запрятал это дерьмо — как всегда, когда дело касалось моего старика, — и снова встретился с ней взглядом.
— Ты сказала что-то о кренделе?
Широко раскрытые голубые глаза выражали недоверие.
— Ты что, издеваешься надо мной?
— Я сказал оставить все как есть, Чарли.
— Нет, ты приказал мне это сделать, — сказала она, скривив губы на этом слове.
— Чар… — Я не одна из твоих головорезов, — прошипела она низким голосом, в ее глазах блестели гневные слезы. — Ты не можешь мне приказывать; мне все равно, кто ты.
Моя кровь закипела.
— Ты забываешь… — Нет, ты забываешь, что ты не он.
Это было как удар под дых. Я ненавидел то, что она знала меня достаточно хорошо, чтобы нажать на эту кнопку. Я не мог ей этого позволить.
— Я прекрасно знаю, кто я, — сказал я, сохраняя ровный тон, хотя ярость бурлила в моих венах, как лесной пожар. — Тот, кто готов сделать все, что потребуется. Тот, кого ты больше не знаешь.
Все ее лицо дернулось, как будто я дал ей пощечину.
— И кто в этом виноват? — прошептала она.
Я сохранял твердое и нечитаемое выражение лица — это практический навык.
Чарли кивнула, и я увидел, как из нее уходят частички борьбы, и просачивается старая боль. Она пыталась скрыть это, отводя взгляд и уставившись в случайную точку за моей спиной, но я знал, что она делает.
— Ты все еще отказываешься дать мне достойное объяснение, — сказала она с покорным видом. Ее глаза снова встретились с моими, ее собственная версия остекленевшего щита твердо стояла на месте. — Ты можешь трахнуть меня, но не можешь быть со мной честным? — пожала она плечами.
— Для этого у меня есть шлюхи.
Я стиснул челюсти так сильно, что стало больно, пока она уходила.
Я досчитал до десяти, а затем последовал за ней. Отчасти из чувства долга, отчасти чтобы позлить ее, но также — я должен был. Она была первой, о ком я подумал, когда вернулся в город, и будь я проклят, если моя задница не приземлилась в «Камео» часом позже. Это было опасно, эта потребность в ней. В моем деле отвлечение было смертельно опасно.
Я хотел оградить ее от всего этого. Последнюю неделю я избегал ее не из-за здоровья, а потому что работал на износ. Я не только летал в Мексику, чтобы заключить сделку по продаже оружия, которая едва не сорвалась (в буквальном смысле), но и до этого день и ночь вместе со своими ребятами пытался выяснить, кто виновен в убийстве Джейд. Может, сейчас я и сижу в большом офисе, но я был не против снова испачкать руки. В конце концов, отец не просто вручил мне ключи от королевства. Я заработал их тяжелым путем, кровью, потом и слезами, включая мой первый успех в ту ночь, когда я прогнал Чарли, доказав тем самым свою преданность семье и организации. С тех пор я не оглядывался назад.
По крайней мере, до тех пор, пока она не вернулась в «Камео».
Мы подождали в очереди, и я купил нам обоим по кренделю и кока-коле.
— Спасибо, — пробормотала она, ее лицо было пустым.
Я был для нее незнакомцем на улице.
— Без проблем.
Я изучал ее лицо, пока мы молча шли обратно, а она ковырялась в своем кренделе. Она была уставшей. Грустной. Злой. И еще множество других эмоций, в расшифровке которых я не разбирался.
Мы приближались ко входу в клуб, и мне не хотелось отпускать ее, хотя я знал, что она под надежной защитой. Я остановился, и она подняла на меня вопросительный взгляд.
Эти глаза. Господи, эти чертовы голубые глаза всегда были моей ахиллесовой пятой.
Я разочарованно провел рукой по голове и перевел взгляд на дорогу.
— Тебе что-нибудь нужно? Могу я чем-нибудь помочь, когда приду завтра? — Мне удалось выдавить из себя ворчание.
Она молчала так долго, что мне пришлось обернуться.
— Что? — рявкнул я.
— Гидеон.
— Чарли, — повторил я.
— Завтра?
Я покачал головой.
— Мы что, играем в слова?
Ее челюсть дернулась.
— Бейли вернется только в субботу, а в остальное время ты никогда не приходишь в клуб, — обвинила она.
— Это неправда.
— Где ты был на прошлой неделе?
Я закрыл глаза от очередного гребаного вопроса, на который я не мог ответить.
— Ответь мне, — потребовала она, заставив меня снова посмотреть на нее. — Ты что-то узнал, пока тебя не было? Это безопасно? Ты знаешь?.. — Она подавилась последними словами.
Я схватил ее за руку и потянул к крыше портика «Камео».
— О чем, черт возьми, ты говоришь?
Ее глаза горели синим пламенем.
— Почему завтра вечером? — надавила она.
Я скрестил руки. Она действительно собиралась туда? Ей чертовски повезло, что я не обратился за всеми услугами, которые мне причитались, — тогда ее драгоценный маленький клуб кишел бы мафиози и преступниками, с которыми гребаные федералы не знали бы, что делать. Но, по крайней мере, она была бы в безопасности.
— Почему бы и нет? — прорычал я в ответ. — Если я собираюсь защищать тебя и людей, которые здесь работают, не думаешь ли ты, что я должен быть здесь в первую ночь, когда ты открываешься после того, как женщину убили, мать твою?
Я наблюдал, как неохотно вращаются логические шестеренки, пока она пыталась продолжать борьбу. Черт побери, я знал, что она измотана эмоционально, ее силы иссякли попытками быть такой сильной в течение столь долгого времени, но, честно говоря, я был бес сил в борьбе с ней. Она должна была доверять мне, чтобы я делал свою чертову работу.
