ПОЛЬ
— Да, хорошая шпора. А у тебя есть булавки?
СОФИ
— Нет, но можно вернуться домой, взять на кухне. Там всегда много разных булавок.
Поль влез на осла и они отправились домой. К кухне подлетели галопом. Повар, считая, что Софи надо заколоть платье, дал им две булавки. Софи не захотела мастерить шпоры перед домом, понимая, что мама такое не одобрит и будет ее ругать.
— Лучше пойдем в лес. Мы устроимся на траве и будем мастерить шпоры, а ослик пока попасется. Прохожие будут думать, что мы просто отдыхаем.
Приехав в лес, они слезли. Осел, довольный что освободился от детей, пасся на краю дороги. Софи и Поль уселись и принялись за работу. Первая булавка проткнула ботинок, но так изогнулась, что использовать ее было нельзя. К счастью, была вторая, которая легко вошла в уже проделанное отверстие. Софи надела башмак. Поль подвел ослика, помог Софи влезть и она, сжав осла ногами, уколола его иголкой. Осел ускорил шаг. Обрадованная Софи опять начала колоть все сильней и сильней, ослик перешел на галоп и полетел так быстро, что Софи испугалась. От страха, она вцепилась в уздечку и еще сильнее прижалась к ослу, царапая его башмаком. Чем сильнее она его сжимала, тем больнее колола. Осел начал лягаться, крутиться и, наконец, сбросил Софи.
Девочка лежала на земле. Поль, отставший от них, подбежал страшно испуганный. Он помог Софи подняться. Руки и нос у нее были оцарапаны.
СОФИ
— Что мама скажет? Что надо отвечать, когда она спросит, как это произошло?
ПОЛЬ
— Надо сказать правду.
СОФИ
— Ой нет, Поль! Не надо говорить о булавках!
ПОЛЬ
— Ну, а что же мы тогда скажем?
СОФИ
— Скажем, что осел стал лягаться и я упала.
ПОЛЬ
— Но он всегда был такой кроткий. Он ни за что не стал бы лягаться, если бы не эта злосчастная булавка.
СОФИ
— Если ты скажешь о булавках, мама нас отругает и заберет осла.
ПОЛЬ
— Я считаю, что надо сказать правду. Каждый раз, когда ты хотела скрыть от тети правду, тебя разоблачали и наказывали гораздо более сурово, чем если бы ты не врала.
СОФИ
— Но зачем говорить о булавках! Я не должна ничего врать. Я скажу то, что было: осел стал лягаться и меня сбросил.
ПОЛЬ
— Делай как хочешь, но мне кажется, что ты неправа.
СОФИ
— Ты только сам ничего не говори о булавках.
ПОЛЬ
— Я не буду. Я совсем не хочу, чтобы тебя ругали.
Софи и Поль стали искать ослика, считая, что он где-нибудь поблизости, но найти не могли.
— Вероятно, он вернулся домой, — сказал Поль.
Дети оправились домой и едва вошли в парк, прилегающий к усадьбе, услышали, как их окликают и увидели своих мам, бегущих к ним навстречу.
— Дети, что случилось? Вы целы? Мы видели, как ваш осел пролетел галопом с порванной подпругой. У него был безумно испуганный вид, его еле удалось поймать. Мы решили, что с вами
произошло несчастье.
СОФИ
— Все в порядке, мамочка. Только я упала.
Г-жа де РЕАН
— Упала? Как? Из-за чего?
СОФИ
— Я сидела на осле и, вдруг, почему-то, он стал крутиться, лягаться, прыгать. Я упала на песок и ободрала нос и руки. Но это пустяки.
Г-жа д'ОБЭР
— Почему вдруг осел стал лягаться, Поль? Я считала, что он очень кроткий.
ПОЛЬ (смущенно)
— Софи сидела на нем в это время, мама.
Г-жа д'ОБЭР
— Это я знаю. А что его привело в такое состояние?
СОФИ
— Ну, тетя, он стал лягаться, потому что ему захотелось полягаться.
Г-жа д'ОБЭР
— Когда осел лягается, это на самом деле означает, что он не хочет стоять спокойно. Но почему? Это все очень странно.
Все вернулись домой. Софи пошла к себе, помыть лицо, руки и переодеться. Когда она кончила одеваться, вошла г-жа де Реан. Она внимательно осмотрела разорванное платье девочки.
Г-жа де РЕАН
— Как же надо было свалиться, чтобы так разорвать и испачкать платье.
— Ой! — воскликнула няня.
Г-жа де РЕАН
— Что случилось?
НЯНЯ
— О, теперь мне понятно. Вот в чем разгадка, смотрите, сударыня,
И она показала г-же де Реан большую булавку, которой она укололась; Софи забыла ее вытащить из своего башмака.
Г-жа де РЕАН
— Что это? Как эта булавка попала в башмак
Софи? НЯНЯ
— Ну, сама она никак не могла туда попасть.
Г-жа де РЕАН
— Софи, объясни, откуда в твоем башмаке булавка?
СОФИ
— Не знаю, мама. Я здесь ни при чем.
Г-жа де РЕАН
— То есть как, не знаешь? Ты надела башмак, не заметив, что в нем булавка?
СОФИ
— Да, мамочка. Я ничего не видела.
НЯНЯ
— Мадемуазель Софи, я вам одевала башмаки сегодня и я твердо знаю, что никакой булавки в них не было. Вы хотите убедить вашу маму, что я небрежна? Это не слишком красиво, мадемуазель!
Софи не ответила. С каждой минутой она все больше смущалась и краснела.
— Если вы не объясните сами, что произошло, мадемуазель, — очень строго сказала г-жа де Реан, — я спрошу Поля, который никогда не врет.
Софи заплакала, но ни в чем не призналась.
Г-жа де Реан пошла в комнату сестры, где был Поль, и спросила его, откуда взялась булавка в башмаке Софи. Поль, видя, что тетя очень рассержена, и считая, что Софи созналась, ответил:
— Булавка нужна была в качестве шпоры, тетя.
Г-жа де РЕАН
— А зачем шпора?
ПОЛЬ
— Чтобы заставить ослика скакать галопом.
Г-жа де РЕАН
— А! Теперь я понимаю, почему осел стал лягаться и сбросил Софи на землю. Колоть булавкой несчастное животное!
Возмущенная г-жа де Реан вышла из комнаты и направилась к Софи.
— Я все знаю, мадемуазель, — сказала она, — вы — лгунья. Если бы вы сказали мне правду, я бы вас отругала, но не стала бы наказывать. Теперь же, чтобы отучить вас от вранья, я вас накажу: целый месяц вы не будете ездить верхом на осле.
И мама вышла, оставив рыдающую Софи. Поль, застав ее в слезах, не удержался и сказал:
— Я же тебе говорил, Софи. Если бы ты сказала правду, все бы обошлось. А так у нас теперь нет ослика.
Дети пытались уговорить маму, но г-жа де Реан была непреклонна и не уступила просьбам Софи.
Глава 20. МАЛЕНЬКАЯ КОЛЯСКА
Софи, видя, что покататься на осле верхом не. удается, предложила Полю:
— Верхом нам не разрешают кататься, Поль. Давай запряжем осла в нашу маленькую коляску и будем кататься по очереди.
ПОЛЬ
— Было бы прекрасно, а тетя разрешит?
СОФИ
— Попроси ее сам, я не решаюсь.
Поль помчался к г-же де Реан и попросил у нее разрешения запрячь ослика в коляску. Она разрешила, при условии, что дети будут кататься под наблюдением няни. Когда Поль рассказал об этом Софи, та рассердилась.
СОФИ
— Вот еще! Няня всего боится. Она не позволит пустить осла галопом.
ПОЛЬ
— Ну и не надо галопом. Ты знаешь, что тетя именно это и запрещает.
Софи обиделась и не отвечала, а Поль тем временем побежал сначала за няней, а потом на конюшню. Через полчаса осел, запряженный в коляску, стоял перед входом.
Все еще недовольная, Софи уселась в коляску. Она дулась всю дорогу. Никакие попытки Поля ее развеселить успеха не имели. Наконец, у него лопнуло терпение.
ПОЛЬ
— Хватит! У тебя такой недовольный вид, что я больше не хочу с тобой иметь дело. Поехали домой! В конце концов мне просто надоело: я все время говорю, пытаясь тебя развлечь, а ты сидишь с обиженным видом.
Поль направил осла к дому. Софи продолжала дуться. Когда подъехали к дому, она, выходя, зацепилась за подножку и упала. Поль соскочил на землю и бросился к ней на помощь. Девочка не ушиблась, но доброта Поля ее растрогала и она заплакала.
— Тебе больно, Софи? — заботливо расспрашивал он, целуя ее, — обопрись на меня, не бойся, я тебя не уроню.
— Нет, нет, Поль, милый, мне не больно! — всхлипывала Софи. — Это я от раскаяния. Ты всегда так добр ко мне, а я с тобой веду себя так грубо…
ПОЛЬ
— Ну перестань, Софи! Не надо из-за этого расстраиваться. Невелика заслуга, что я добр с тобой. Просто я тебя люблю, и если я могу доставить тебе удовольствие, то мне самому приятно.
Софи обняла Поля за шею, расцеловала его и заплакала еще горше. Поль просто не знал, как ее успокоить. Наконец, он сказал:
— Софи, если ты не перестанешь, я сам зареву; мне очень тяжело видеть тебя в таком состоянии.
Софи вытерла слезы и, продолжая всхлипывать, обещала ему успокоиться.
СОФИ (всхлипывая)
— Знаешь, Поль! Дай мне поплакать. Это только хорошо. Я чувствую, что становлюсь лучше.
Но видя, что у Поля на глаза тоже наворачиваются слезы, она все же осушила свои, повеселела и оба отправились в комнату Софи и играли там до самого обеда.
На следующий день Софи захотелось еще раз покататься в коляске. Няня сказала, что она занята и не может пойти с ними. Мама и тетя собирались с визитом к г-же де Флервиль.
