Но Бибул оказался неправ.
Капитан флибустьеров бесновался, но перед многочисленными орудиями врага любой гроза космоса становился бесправным идиотом.
Через двадцать секунд все разведывательные боты, а также сенсоры дальнего обнаружения были поглощены кораблем-маткой. От покрашенного в черные и белые цвета фюзеляжа воинов свободного полета к лайнеру Антона потянулся тонкий луч, означавший дистанционное шлюзование. Пираты опасались отправить к противнику отдельный корабль. На нем, искрясь по всей длине луча, красовался такой же, как и на флагманском звездолете, рисунок черепа с костями и красной подписью под ними «Солнечный спрут».
Клипард поклонился вошедшему в шлюз. Тот был ужасающе худ. Его рахитному телу, никак не сочетавшемуся с широкой мускулистой грудью и плечами, вторил другой делегат, видимо первый, или второй помощник, сквозь тело которого проглядывались ребра.
- Не отвечу тебе добром, - парировал приветствие Серый Карлик, представляясь. – Мы получили сигнал, что здесь выйдет из субе почти безоружная яхта миллионера из Кристальных Систем. Вижу, источник, прикармливающий наше златолюбие, на сей раз, нас обдурил и не сносить ему полковничьей головушки!
Вот и дала о себе знать, скотина особистская, мелькнула мысль у капитана «Стальной птицы».
- Пусть многоуважаемый капитан вольных воинов простит меня, - ответил Антон, - но не кажется ли вам, что, с вашего позволения на «ты», это место было указано специально?
Серый гроза звезд и созвездий согласно кивнул. Он и припустить не мог, что приближенное к империи лицо может его предать. Ведь ему отдавалась половина добычи!
- Может, лучше пройдем в мою каюту, - предложил Клипард, видя замешательство на обезображенном шрамами лице капитана вражеского корабля.
Тот облегченно согласно кивнул, и они уединились в тесной комнатушке командующего.
Не прошло и часа за несколькими бутылками, утащенными, надо сказать, Антоном с офицерского бара на Лямбде-3, как враги стали почти друзьями.
Пьяно восклицая и периодически икая, они исполнили один за другим все гимны космоса. Поочередно.
Пусть пыль за дюзами плывет,
Пусть звездам не видать конца,
Не знаем, что за этим миром ждет,
Пятнадцать человек на сундук мертвеца!
И йо-хо-хо-у и бутылка спирта!
Совсем нетрезвый Клипард подпевал.
Мы оставляем за собой
Бездонные колодцы трупов,
Так пусть любимая со мной
Пойдет в посмертный мой альков.
И йо-хо-хо-у и бутылка спирта!
Вставали мы против оков,
Горами падал грех
В руины наших городов,
Для нас лишь смерть – успех.
И йо-хо-хо-у и бутылка спирта!
Лишь смерть, добыча нам важна
И пусть нам бог простит,
Но нам не важен ни рожна,
Лишь тот, кто в пламени горит.
И йо-хо-хо-у и бутылка спирта!
Идем же вольные братки,
Наполним сумы смрадом,
Нас не забудут вовеки,
Что нам сойдутся Адом!
И йо-хо-хо-у и бутылка спирта!
- Бля! – кричал Серый Карлик, хватаясь, чтобы не упасть, за плечо капитана. – В жизни не думал, что найдутся еще такие душевные ребяты, не занимающиеся промыслом, но способные понять загадочную душу корсара. Каррамба педофильная!
Клипард пьяно икал и поддакивал.
- Отныне мы братья вовек! – ревел, расходившись, главарь пиратов, для большей драматичности сказанного размахивающий полупустой бутылкой медицинского муравьиного спирта.
- Вот и хорошо, - думал каждый член экипажа лайнера, наблюдая на мониторах дружественную пьянку в капитанской каюте. А проснувшийся Бибул озвучил. – Мир и пьянка всегда лучше трезвой битвы.
- Эй, канальи, межзвездные, - орал Карлик в свой коммуникатор. – Отставить стрельбу по цели!
С этим алкашом не заработаешь, угрюмо думали пираты, отключая боевые системы. Стоило Серому войти на любой корабль, оснащенный спиртным, как шансы умереть, или победить в бою у флибустьеров стремительно таяли. Кроме того, что он отпускал пленников, предводитель снабжал их всем необходимым в полете, начиная от накоплений пресной воды и воздуха и заканчивая драгоценными запасами награбленной за десятилетия платины. Наследственная форма правления пиратами уже давно надоела последним, но пока они не спешили заниматься перевыборами, благо краденых запасов было довольно много. Кроме того, очень многие из них любили горячительное.
Уже нагревшиеся в предвкушении пушки разочарованно опускались в материнские лафеты. Соединенные между собой экипажи медленно смешивались, пробегаясь по абордажным тоннелям. Вот уже артиллеристы, и вместе с ними и отошедший от снотворного боцман обнимают фигуристых пираток, а Эвелина принимает первую троицу корсаров. Помощник Липков и радистка по первому зову массовых беспределов уединяются в каюте и намертво задраивают двери, чтобы заняться приятными личными беспорядками. По коридорам обоих звездолетов носятся в неистовстве полуголые и одуревшие близким общением тела.
Как всегда народные гуляния в Эдеме прервали чужие. Не пришельцы, конечно, большинство которых далеко не интересовалось деятельностью людей, инопланетяне, почти половина, которых являлась гражданами Республики, не занимались ничем, кроме торговли. Незваные гости, будто милиционеры – всегда появляющиеся на дружественных вечеринках и раутах, портя теплую атмосферу.
Четкие слова с металлом в голосе разорвали какофонию пьяных воплей и неуверенных звуков затевающихся драк.
- Говорит святой командующий от Инквизиции в этом кубе галактики. Довожу до вашего сведения, дорогие грешники, что ни одно их ваших судов, или шлюпок не имеет опознавательных сигналов паломников, или торговцев, а посему, согласно закону об отдаленных секторах Дальнего Космоса, если вы не сдадитесь на протяжении получаса, наша крепость освящающими выстрелами превратит вас в божественную пыль.
- Йо-хо… - прервался Карлик. – Проклятые святоши! Они даже воду пьют, предварительно очистив ее от алкалоидов! Даем бой? – он посмотрел на расплывшегося в истоме Антона.
Тот только согласно закивал, выпуская из руки полупустой стакан. А что делать, в бою одерживают победу только смелые! Пусть даже в нетрезвом виде.
- Команда, по местам! – хрипло разнеслось по динамикам и коммуникаторов обоих дружественных кораблей.
Звездолеты, все еще соединенные общей абордажной пуповиной, зарделись дюзами, выдерживая равнение на Зенит, и ощетинились пушками.
Боевая крепость Инквизиции медлила всего минуту.
- Верховный Первосвященник предлагает вам воистину джентльменское соглашение. Оба корабля предоставляют на справедливый суд своих командиров, а сами отправляются восвояси на тысячу парсеков от сего места.
От кораблей Клипарда и черно-белого крейсера незамедлительно пришел сигнал-ответ.
«Согласно с Междузвездной Конвенцией о разрешении споров в открытом космосе, предлагаем следующее. Сопоставим по одному бойцу в рукопашной, или на ручном оружии против двух бойцов из тех, кто посягает на нашу честь. И пусть решит провидение, как говорится в международном цивильном и криминально-процессуальном кодексах».
Инквизиторы колебались недолго. Видимо, они оценили огневую мощь обеих посудин и рассчитали, что без потерь отсюда будет довольно трудно убраться с достоинством.
«Поскольку мы не знаем об уровне подготовленности ваших бойцов, предлагаем поставить по двое воинов от каждого судна против шестерки Инквизиторов», пришел ответ.
- Где же честность, - взвился Джумас, вскакивая на ноги. – Даже эти проповедники справедливости ее не имеют!
- Да! – вскричал Серый, покачиваясь на своих длинных кривых ножищах. – Мои двое порвут всех этих святош.
У Антона не было даже сомнений насчет первой кандидатуры от своего борта. Да и другая не вызывала серьезных опасений. В рубку вошел недавно разбуженный, а, следовательно, пропустивший большую часть гулянки, Стигней, вот со вторым вышел неприятный прокол.
Насчет первого бойца сомнений не было. Угрюмый, неизвестно от чего, Затворник прошел в шлюзовую камеру и теперь ожидал на своего напарника. Учитывая то, что лучшим воином в рукопашной всегда считался Бибул, который сейчас находился не знамо, где, и послать за ним являлось делом совершенно неотложным. Спустя четыре минуты на мостик вбежал запыхавшийся Липков и доложил, что широкоплечий гроза женщин нажрался сейчас сильнейшего снотворного, что и делает после каждой вахты, тем более, дежурства. Получалось, корабль остался сейчас с единственным представителем в ожидающейся схватке, ведь налакавшийся сонной браги боцман категорически отказывался просыпаться, уткнувшись в парочку упругих грудей какой-то флибустьерки.
