В ее взгляде и улыбке снова появилось лукавство:
— Приятно такое слышать, что уж. Леди Кэйтлин, вы бы хотели, чтобы я поехала с вами?
— Конечно, хотела бы, — не раздумывая, ответила я. — Но у тебя семья. Дети, внуки… Ты же не оставишь их на три года. И это совершенно понятно.
— Пока мне понятно, что Вы за меня все решили, — в ее голосе слышалось подтрунивание, а взгляд исподлобья это ощущение только усиливал. — Но если вы хотите, чтобы я с вами поехала, почему не попросите?
Я собралась повторить слова про семью, сказать, что я не так давно появилась в ее жизни, а потому вряд ли Джози расстанется с родными ради меня. И в этот момент поняла, что действительно решила все за нее.
Я, разумеется, достаточно сильная, чтобы справиться там, на востоке, самостоятельно. Но без Джози это будет в сотню раз сложней. Просьба о помощи — признак слабости, но, с другой стороны, как Джози узнает, что нужна мне, если я об этом не скажу?
Вдохнув поглубже, встретилась с ней взглядом:
— Я бы очень хотела, чтобы ты поехала со мной. Пожалуйста, если возможно. Я прошу тебя поехать со мной на восток.
— Я поеду с вами, леди Кэйтлин, — широко улыбнулась она и лукаво добавила: — Я рада, что вы попросили. Сама я бы себя на роль личной горничной предложить не осмелилась. Вдруг вы думаете, что я слишком старая и неуклюжая.
— Ты же знаешь, что это не так и что я такого не думаю!
— Ну теперь-то, когда вы это сказали, знаю, конечно. Теперь-то, да, — усмехнулась она и снова взяла стаканчик: — За мою новую работу!
В этот раз я вино только пригубила. Джози обратила внимание на то, что я ничего не пью, пришлось пояснять:
— Еще нужно с Артуром поговорить. Голова должна быть ясная.
— В круг вызовете? — заинтересовалась она. — Мне ж любопытно, ради кого я в библиотеке почти час просидела.
— Он тебе не показался? — удивилась я.
— Неа, — Джози макнула корочку хлеба в соус.
— Он стеснительный, очень тихий, — заверила я, а потом вспомнила, на какой ноте мы с Артуром расстались сегодня. — Обычно. Но не сегодня. Он зол из-за моих волос.
Джози понимающе кивнула и промолчала.
Артур появился с книгой. Праведного негодования в нем поубавилось ровно настолько, чтобы друг не кричал, но при этом даже не подумал посмотреть по сторонам и заметить Джози.
— Новей нет, — хмуро бросил он, потрясая книгой. — Занимательное чтиво, если честно. Ты знала, какой том просить! В первых же частях описано, как муж имеет право наказывать жену, а как нет! Понятно, что сразу после этого идут главы о разводе!
— Спасибо, что принес книгу, — улыбнулась я и повернулась к Джози: — Познакомься. Это Артур. Мой очень хороший друг. Артур — Джози. Совершенно замечательная и невероятно отзывчивая.
Милый очкарик смутился, потупился и тихо выдал:
— Мы уже немного познакомились. Спасибо, что принесли курильницу тогда.
— На здоровье, Артур, — Джози с любопытством разглядывала призрака. — Только ты ко мне по-простому, на ты обращайся, хорошо? Без всяких там «госпожа» и прочих ненужностей.
Друг кивнул.
— Артур, — окликнула я. — То, что ты держишь книгу, быстро тебя истощит, а мне не хочется, чтобы ты заболел. Открой, пожалуйста, оглавление.
Он зашелестел страницами, перелистывая объемное предисловие.
— Ты хоть пока расскажи, зачем тебе!
— Я выхожу замуж, Артур, — выдохнула я, изо всех сил изображая спокойствие. Напоминание о разрешенных в семье наказаниях растревожило меня больше, чем хотелось бы показать.
— А я надеялся, что законы тебе для работы понадобились, — мрачно нахмурился он и повернул ко мне раскрытую книгу.
Я вчитывалась в тускло сияющие бирюзой строчки, Артур повернулся к Джози:
— Кто этот счастливчик?
— Ее Величество дает леди Кэйтлин приданое и нашла достойного мужа, — сообщила моя новая личная горничная.
— А… Понятно. Так кто этот несчастный?
— Пока об этом говорить нельзя, — покачала головой Джози. — Ты все равно вряд ли его знаешь. Он далеко на востоке живет.
— Открой, пожалуйста, девяностую страницу, — попросила я.
Артур послушно зашелестел листами.
— Жаль, я думал навестить его.
— Без круга и некроманта на такое расстояние от библиотеки ты не переместишься сам, — огорчила я. Хотя мне неожиданно понравилась идея глазами Артура посмотреть на жениха, чтобы знать, к чему готовиться.
Девяностая страница не порадовала — закон разрешал мужу взять меня силой. Будь я простолюдинкой, он мог бы овладеть мной в первую же ночь. Аристократическое происхождение давало мне небольшую отсрочку. Я могла трижды отказать в близости, но на этом моя свобода и заканчивалась.
Пришедшие на ум слова королевы «право Аттирса будет действовать в полном объеме» заставили меня вчитаться в написанную заковыристым языком поправку. В переложении с юридического на человеческий она настоятельно рекомендовала мужу исполнить супружеский долг на четвертую ночь. Ради консуммации брака.
Дальнейшие пункты описывали рекомендованную частоту обязательных сношений. Аристократии нужны потомки! Но эти абзацы я ради сохранения хотя бы видимости душевного равновесия читать не стала.
На языке вертелись только ругательства, было тошно, от осознания моего собственного бессилия подкашивались ноги.
— Ты очень помог мне, Артур, спасибо, — посмотрев в глаза призраку, я изобразила улыбку.
— Уже отсылаешь? — недовольно скривился он.
— Да, дорогой. Ты ведь держишь книгу в двух мирах сразу, она тянет много сил. Тебе это не на пользу, — забота о друге была искренней, и он это знал.
Вздохнул и, коротко кивнув Джози, пожелал доброй ночи.
— И что там на девяностой странице? — Джози смотрела на меня испытующе.
Смысла таиться не было, и я ответила правдиво, упомянув и правку. Второй раз за вечер пронаблюдала, как беззвучно ругается закрывшая рот ладонью подруга.
— А вот теперь можно и выпить, — решила я, приглашая Джози вернуться к столу.
Глава 11
Выходной в честь церковного праздника стал для меня днем откровения. Тогда я поняла, что моя маленькая сестрица Нинон повзрослела.
От ворот пансиона я забирала ее в нанятом экипаже. Шел дождь, дул пронизывающий ветер, и рисковать здоровьем сестры у меня не было никакого желания. В карете я отогрелась после долгой прогулки по городу. Запах пыли, тусклый дневной свет, просачивающийся через небольшие окна, и звук дождя, стучащего по крыше, умиротворяли. Хотелось закутаться в теплое одеяло, забраться с ногами на постель, пить горячее вино со специями и представлять, что вся эта история со скорым браком и немилостью королевы — дурной сон.
Нинон впорхнула в экипаж, и тут же стало светлей. Объятия пахли почитаемым в пансионе мылом с чередой, улыбка сестры была бесценна, а серые глаза сияли радостью. Как я буду без Нинон три года?
За дни, прошедшие с нашей последней встречи, у сестры случилось много всего. Контрольная работа по праву, трудные задания по математике, доклад по руническому письму и приглашение в гости к подруге на будущей неделе.
Я слушала, живо всем интересовалась и любовалась сестрой, очень похожей на отца. Такие же каштановые волосы, густые брови, те же интонации и манера чуть раскатывать «р». Она даже каким-то чудом унаследовала родинку на левой скуле. Вспомнилось, с какой нежностью мама целовала отца в такую же небольшую темную точку.
— Ты сегодня тихая, — заметила Нинон, когда мы уже почти доехали до дома.
— Просто угрелась, — ответила я, радуясь тому, что плохая погода позволяла сидеть в капюшоне.
Веселить возницу ошеломленными восклицаниями сестры не хотелось совершенно. А восклицания и слезы были, когда мы вошли в квартиру. Нинон трогала обрезанные волосы, всхлипывала и убеждала меня, что косы отрастут скоро и лучше прежних.
— Как это случилось? — стискивая в руках чашку с горячим топленым молоком, спросила сестра.
— Ты же знаешь, моя работа иногда бывает опасной, — придвинув ей тарелку с тыквенным пирогом, я неопределенно повела плечами. — Порой попадаются коварные и мстительные призраки.
