Я же слегка ошалел оттого, что бодрствую днем и ночью. Когда я в четыре часа утра зашел в бар напротив, одна из девиц с удивлением посмотрела на меня.
— Ты что, железный, котик? — спросила она, с трудом подавляя зевоту. — Днем ты шнырял в этом зале, всю ночь не спал, а сейчас выглядишь, как после морского купания. Молодчина. Я с ног валюсь. Пойду спать.
Стив появлялся часто, исчезая на два-три дня. Он уходил в море на яхте, — так он гордо именовал старую шаланду, купленную за бесценок у какого — то мудрого рыбака, который, очевидно, понял, что любой другой способ самоубийства связан с меньшими хлопотами.
Он много раз уговаривал меня выйти на ночь с ним в море, ловить рыбу. Но было достаточно одного раза, когда я увидел, как он одной рукой вычерпывает воду, а другой держится за руль, чтобы навсегда отбить у меня охоту к рыбной ловле.
Я сказал Стнву, что лучше, когда разбогатеем, купим новую яхту, а пока у меня достаточно хлопот с Кидом.
Но это я ему приврал. Хлопот с Кидом не было. Все шло, как по маслу.
Честно говоря, первое время я относился к снадобью Брайта с недоверием. Потом я привык. Мы принимали его на ночь — в час, когда раньше ложились спать, а кроме того, мы устраивали себе дневной «сон». Белые мыши без устали возились в своей клетке, весело посматривая на меня блестящими бусинками глаз: они получали снадобье в те же часы, что и мы.
Стив вернулся из очередного морского похода с какой-то новой идеей. Это я сразу понял, заметив, как он нервно потирал руки.
— Насколько я знаю, старина, тебе нужны деньги, — сказал он. — Платить за аренду зала, налоги — и вообще нужны.
Это было верно. После того как мы перешли к новому образу жизни, расходы увеличились. Больше уходило на еду, сигареты и на выпивку. Приходилось больше платить Джиму — ведь его работа увеличилась в два раза. Я так и сказал Стиву.
— Ты как — то говорил, что Кид без труда расправляется с обычными противниками?
— Да, но на боях с малоизвестными боксерами много не заработаешь. А до чемпионата мира еще два месяца.
— Все в порядке, — сказал Стив. — Я кое-что придумал. Объяви через газеты, что претендент на звание чемпиона мира Кид Мердок вызывает всех, кто желает с ним подраться. Бой — пять раундов. С каждым следующим противником он дерется сразу после окончания предыдущего боя. За вечер — пять-шесть противников. Уловил? А между боями и раундами пусть «спит».
Я уловил.
Наше объявление, помещенное во всех газетах, вызвало сенсацию. Все газеты единодушно объявили, что Кид и его тренер наглые хвастуны. Обалдевшие репортеры выкладывали во всю газетную полосу свои скудные мыслишки, из которых явствовало, что в истории спорта такого еще не бывало. Боксер без отдыха проводит подряд шесть встреч со свежими противниками?? Умора!
Но в нашем объявлении была одна фраза, которая заставляла отнестись к нему серьезно: «За каждый проигранный бой менеджер Кида Мердока платит победителю тысячу долларов; в случае выигрыша получает от клуба противника пятьсот долларов».
Над нами издевались целую неделю. Мы получали анонимки и перестали подходить к телефону. Я нервничал, а Стив хохотал до упаду, рассматривая газетные карикатуры на меня и Кида.
Странное дело — в зал «Спорт», где должны были проходить бои Кида, не осталось ни одного билета: все были проданы, даже входные.
И это — в дни, когда в городе гастролировал Вилли Синтри с новой программой.
— Это будет неплохой психологический щелчок и для Паттерона, — заметил Стив.
Он сидел рядом со мной и смотрел на Кида, который на ринге выколачивал очередные пятьсот долларов.
После каждого боя Джим, который был секундантом Кида, давал ему полоскать рот водой с небольшим количеством снадобья, обеспечивая таким образом Кида перед свежим противником «двухчасовым сном».
Гонг. Изумленный судья поднимает руку Кида. Две минуты перерыва, Кид «спит», массаж и снова бой.
Это было что — то потрясающее. Кид укладывал противников одного за другим. Зал неистовствовал. В первый же вечер Кид провел восемь боев — на три больше обещанного нами.
— Все хорошо, — сказал Стив Киду, — но ты все же делай вид, что устаешь.
Газеты выходили с портретами Кида, даже на страницах, где обычно печатают только некрологи.
Вилли Синтри исполнил новую песенку — «Твой взгляд — нокаут, крошка», написанную в честь Кида. Эту песенку повторял весь город и все зрители после очередной победы Кида.
Наши денежные дела улучшились. Каждый день Кид выколачивал из кассы спортивных клубов изрядную сумму.
Мы купили Стиву настоящую яхту, а часть денег положили в банк. Стив отвел меня к лучшему портному, и когда я появился в сшитом им костюме в «Спорте», менеджер Паттерона заговорил со мной, сказав мне — сэр. Не знаю только, подействовал ли на него мой вид в новом костюме или победы Кида. Я все же думаю, победы Кида.
Паттерон мрачно смотрел на то, что делается на ринге. На Кида, который стоял с поднятой рукой около судьи, отсчитывающего секунды над лежащим противником. Настроение у Паттерона, если судить по выражению его лица, было не из лучших.
Вам приходилось видеть медведя — гризли? Так вот представьте себе тридцатилетнего гризли в костюме и ботинках — и вы увидите Паттерона. А Кид похож на статую этого… Нет, не скажу, вы, будете смеяться. Стив всегда смеется, когда я говорю об искусстве.
Прошло еще полтора месяца. Мы основательно разбогатели. У каждого из нас, даже у Джима, были отложены денежки на черный день.
Кид теперь тренировался в новом просторном зале. Туда же я перетащил клетку с белыми мышами — ведь они принесли нам счастье.
Стив уходил в море на своей яхте в любую погоду.
Итак, все у нас было в порядке. Каждый день приносил что-нибудь приятное. Кид тоже радовал меня с каждым днем все больше и больше, из мальчика получился настоящий боксер.
Все газеты писали о предстоящем матче. Они единодушно сулили Киду победу.
Вечером, накануне матча, ко мне позвонил менеджер Паттерона. Он сказал, что ему необходимо со мной поговорить.
Через час в нашем зале должна была состояться пресс-конференция. Журналисты хотели потолковать со мной и Кидом. Я так и сказал ему. Он мне ответил, что разговор наш займет всего десять-пятнадцать минут и очень просил приехать.
Никогда не могу отказать, если меня просят таким тоном.
В комнате были двое — Паттерон и его тренер. Менаджер начал сразу. Он сказал, что Паттерон наверно завтра проиграет. Но что Паттерон не хотел бы так уйти с ринга. Ведь шесть лет он бессменно был чемпионом.
— Кид еще свое возьмет, он молод, — сказал менеджер, — а моему боксеру уже за тридцать. Дайте ему победу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
