Интересные факты о предыстории 7 марта 1936г. сообщает в книге "Предвоенная политика Гитлера и военные планы, 1933-1939гг." Е. Робертсон. Его работа, изданная в 1963 году, написана на основе неопубликованных документов из немецких архивов. Робертсон приоткрывает завесу над тем, что происходило в первые месяцы 1936 года в кругах английского кабинета. Решив, что демилитаризация Рейнской области не затрагивает "жизненно важные британские интересы", Уайтхолл в феврале стал подготавливать проект "рабочего соглашения" Англии, Франции и Германии по этому вопросу. Париж не был поставлен в известность о плане, ибо, как отмечает автор, его хотели предварительно согласовать с Берлином. Е. Робертсон отмечает, что английское правительство, "возможно, было готово предоставить Гитлеру право ремилитаризации Рейнской области постепенно, по стадиям" [30].
Факты, приводимые военным историком, во многом дополняют сообщенное Иденом. Правда, не все еще известно. Так, мы не знаем, составил Форин оффис проект "рабочего соглашения" или нет. Была ли извещена о нем Франция? Но суть позиции Лондона не меняется: это была капитуляция, и притом обдуманная. Не случайно 2-3 марта 1936г., за пять дней до выступления Гитлера, встретившись с французским министром иностранных дел Фланденом, Иден отказался дать какие-либо заверения, что Англия выполнит свои обязательства по Локарнскому договору [31].
Так мемуары Идена, материалы из работ Колвина и Робертсона воссоздают неприглядную картину действий правительства Болдуина и лично министра иностранных дел накануне 7 марта 1936г.
Следует отметить, что позицию Лондона никак нельзя объяснить недостатком сил и средств для решительною отпора агрессору, на что ссылаются некоторые буржуазные авторы. По данным английских историков, Франция и ее союзники Польша и Чехословакия, даже без Англии, имели в 1935 году не менее 90 дивизий, а Германия - лишь 36, да и то неполного состава. И не случайно сам Гитлер оценивал 7 марта 1936г. как огромный риск, игру ва-банк. "Мы вошли в Рейнскую зону с горсткой батальонов,- заявил он в 1939 году Шушнигу. - В то время я рисковал всем" [32].
Нельзя не учитывать и позицию Советского Союза, который через своих послов в Париже и Лондоне заявил о полной поддержке возможных действий Франции и Англии. 17 марта 1936г. соответствующее заявление было сделано публично народным комиссаром иностранных дел СССР М. М. Литвиновым на сессии совета Лиги наций в Лондоне [33]. Это говорит о том, что многочисленные высказывания буржуазных авторов об "упущенном шансе" лишены всяких оснований. Если Англия и Франция бездействовали, если Гитлер мог торжествовать, то произошло это главным образом потому, что "миротворны" панически боялись краха нацистского режима, за которым, как они считали, последует "коммунистическая революция" в Германии. Для них Гитлер был прежде всего оплотом против большевизма. Доказательства этому в большом количестве содержатся у Т. Джонса. 8 марта 1936г., в день, когда Болдуину было передано предложение "кливденцев", в дневнике Джонса появилась запись о его беседе с А. Тойнби, тогда только что вернувшимся из Германии. Тойнби, писал Джонс, после встречи с Гитлером был "уверен в его (Гитлера. - Г. Р.) искреннем желании мира в Европе, тесной дружбы с Англией... и оппозиции большевизму". 4 апреля Джонс встретился с Риббентропом, который "также охвачен страхом перед большевизмом, как и Гитлер... Риббентроп за мир (с Англией. - Г. Р.). 15 апреля снова беседовал в "Карлтон-отеле" с Риббентропом, уверен, что он не хочет войны на Западе. Они (Риббентроп, Гитлер.- Г. Р.) разделяют страх в отношении России. Коммунизм является врагом, которому Германия не может противостоять одна, без помощи Великобритании". 15 мая, получив приглашение, Джонс вылетел в Берлин, где через два дня состоялась его встреча с Гитлером, который "убеждал в значении союза с Англией и огромном желании встретиться с мистером Болдуином". Вернувшись в Лондон, Джонс 22 мая обсуждал с премьером возможность организации встречи с Гитлером. При этом намечались "уступки" Германии за счет Австрии и Чехословакии; Джонс рекомендовал премьеру не выступать "в защиту Австрии" от аншлюса и помочь Берлину в вопросе "плоти и крови" - "защите" судетских немцев в Чехословакии. Главный пункт предложений Джонса заключался в организации поездки Галифакса в Берлин и встречи Болдуина с Гитлером [34].
Так идеолог "миротворцев", их закулисный организатор наметил программу, которая почти полностью была выполнена, правда не Болдуином, а Чемберленом.
Как бы ни старались некоторые буржуазные исследователи оправдать позицию, занятую правительством Болдуина в марте 1936 года, дневники Т. Джонса, наряду с фактами, приводимыми другими авторами, не оставляют сомнений, что в ее основе лежали профашистские и антисоветские идеи. "Гитлер мог сколько угодно давать волю своей мании величия и мечтать о мировом господстве,- справедливо подчеркивает Палм Датт,- он никогда не мог бы сделать что-нибудь для осуществления своих планов без прямого потворства и помощи со стороны Англии и Франции. Ликвидация Версальского договора и перевооружение Германии были обдуманной политикой лидеров британского империализма, поддерживаемой и их трусливыми французскими коллегами, которые также находились во власти антикоммунистического угара" [35].
Английская политика "невмешательства" и версии реакционных историков.Летом 1936 года обстановка в Европе накалилась. 18 июля испанские фашисты подняли мятеж против республиканского правительства; в Испании вспыхнула гражданская война. Бурные события 1936-1939 годов привлекли к этой стране внимание мирового общественного мнения.
Политика "невмешательства", которую провозгласили Англия и Франция, ее происхождение и цели, характер конфликта в Испании, позиции держав в связи с мим - эти вопросы до сих пор активно обсуждаются историками и мемуаристами Англии, причем нередко на них даются не только противоречивые, но и прямо противоположные ответы.
В 1936-1939 годах общественное мнение Англии, профсоюзы, консервативная и особенно лейбористская партия оказались расколотыми по коренному вопросу: как следует относиться к национально-революционной войне испанского народа против сил внутреннего и международного фашизма.
Полемика, развивавшаяся вокруг испанских событий, сразу же нашла свое отражение в печати. В первых работах, написанных журналистами Англии в конце 1936 года, поднимался вопрос о нейтралитете Англии, который помог бы сохранить "британские интересы" в Средиземноморье. Так, X. Геннес и Т. Репард считали, что "невмешательство" лучше всего обеспечит звенья британской империи "вне зависимости от того, какая сторона выиграет". "Великобритания заинтересована в любой гражданской войне в Испании,- делал вывод Г. Блют,- лишь в одном - не допускать, чтобы другие державы получили выгоды в результате переворота и утвердились на испанской территории... Поэтому единственно возможный для нее и Франции курс... состоит в том, чтобы настаивать на подлинном невмешательстве и выводе итальянской армии из Испании. Это очень важно, ибо итальянская агрессия, возможно, установит прецедент косвенного нападения, наиболее опасного для британской империи". О своей поддержке политики, провозглашенной Лондоном и Парижем, заявлял в 1938 году Р. Сетон-Уотсон [36]. Авторов этих высказываний интересовали не столько судьбы Испанской республики и народа, сколько "британские интересы".
И лишь немногие не скрывали своего смятения. Э. Монро в работе, финансировавшейся "фондом Рокфеллера", писала: "Победа крайне левых (в Испании.- Г. Р.) вызовет недовольство в Великобритании, ибо она увеличит коммунистические тенденции во Франции. Но поскольку экспансионистские державы открыто помогают генералу Франко, победа крайне правых представляет еще большую опасность". И все же Монро никакого выхода кроме "невмешательства" не видела [37].
Более определенные суждения по вопросам, с которыми столкнулись правящие крути Великобритании в связи с событиями в Испании, содержатся во втором полутоме ежегодника "Обзор международных событий, 1937". Его авторы, А. Тойнби и Ф. Боултер, выступают с профашистских позиций, почти не стремясь их замаскировать. Учитывая тесную связь Тойнби, института международных отношений, выпускавшего ежегодники, с Форин оффисом, можно считать, что точка зрения авторов не отличалась от официальной. Прежде всего в книге протаскивается мысль о том, что Советский Союз якобы был замешан в подготовке "коммунистической революции" в Испании, которая должна была начаться в конце июля 1936 года, если бы ее не опередили мятежники. Тем самым авторы распространяют лживую версию, состряпанную пропагандой фашистских мятежников. Не в силах отрицать факт итало-немецкой интервенции, Тойнби и Боултер заявляют, что вообще якобы "трудно определить, были ли первыми русские, немецкие или итальянские интриги в Испании перед началом войны 17 июля 1936г.". И поэтому об Италии, Германии и Советском Союзе "можно писать, объединив их" [38].
