насильно изъятых у Фила Джаретта и Джо Киллиана.
Внезапно комната наполнилась шумом и суматохой. Она услышала шаги со стороны открытого окна, а также звуки проклятий. Внезапно вес нападавшего слетел с неё вместе с остротой смертоносного клинка.
Мельба Кокс потянулась и включила лампу рядом с кроватью.
В комнате стояли два детектива, посетившие её утром. Тот, кого звали Тейлор, стоял у окна, держа в руке девятимиллиметровый пистолет. Другой, Лоури, прижимал нападавшего лицом к деревянным доскам пола спальни. Неуверенно выбираясь из постели, Мельба смотрела, как детектив надевает наручники на руки убийцы.
— Вы в порядке, мэм? — спросил Тейлор, пряча пистолет в кобуру и подходя к ней.
Она увидела, что у него на шее висит бинокль.
— Думаю, да, — пробормотала она. Она прижала руку к горлу, но крови там не обнаружила. Затем лицо рыдающего незваного гостя исказилось, и женщина мельком увидела, кто напал на неё. — Ты! — выдохнула она. — Никогда бы не подумала, что ты тот самый!
Вой сирен эхом разносился по верхней части города и быстро нёсся по Кортленд-стрит. Холодный зимний ветер свистел через железные перила пожарной лестницы и хлестал в открытое окно. Пронизывающий холод заставил Мельбу Кокс и двух полицейских вздрогнуть, но пойманный убийца завыл в сильной агонии, как будто ледяной ветер прорезал плоть и кости и сдирал кожу с измученной души под ними.
Было два часа ночи, когда Кен Лоури и Эд Тейлор стояли в главном коридоре своего участка и молча пили горячий кофе. Их пугала мысль о том, что они войдут в комнату для допросов и столкнутся с убийцей и калечителем Джаретта и Киллиана. Подозреваемый прекратил свои крики мучений, когда его привели в тепло полицейского участка. Вероятно, это больше всего напугало детективов из отдела убийств. Эти ужасные крики, обвиняющие зимние ветры в безумии, унёсшем жизни двух человек.
— Что ж, думаю, нам лучше покончить с этим, — сказал Лоури, осушая пенопластовый стаканчик и швыряя его в мусорную корзину.
— Я тоже так думаю, — сказал Тейлор.
Он подумал о подозреваемом и вздрогнул. Втайне он жалел, что не взял две недели отпуска вместо одной. Тогда бы он крепко спал в номере отеля в Орландо, а не встречался с психопатом ранним утром.
Они открыли дверь и вошли внутрь. Подозреваемый сидел за пустым столом в центре комнаты. Пальцы, которые когда-то причиняли ужасные увечья одной только грубой силой, теперь мирно покоились на поверхности стола. На лице подозреваемого было спокойное выражение. Холодные декабрьские ветры были заперты изолированными стенами полицейского участка, вернув убийце ощущение безмятежности. Это была безмятежность, странно пугающая по сравнению с мучительными криками, которые наполняли машину во время короткой поездки обратно в участок.
— Теперь вы можете идти, офицер, — сказал Тейлор патрульному, который следил за подозреваемым.
— Спасибо, — сказал полицейский с облегчением. — Это действительно вызывает у меня мурашки по коже.
После того, как офицер ушёл, лейтенант Лоури и сержант Тейлор сели с противоположной стороны стола и какое-то время молча смотрели на подозреваемого.
— Что вас на меня навело? — спросил убийца. — Как я поскользнулся?
— Коронер обнаружил на телах Джаретта и Киллиана образцы странных волос, — сказал ему Лоури. — Собачья шерсть. И вы были единственным в здании, кому разрешили держать животное.
Дуайт Роллинс улыбнулся и кивнул.
— По незнанию меня предал мой лучший друг, — сказал он, затем наклонился и погладил немецкую овчарку по голове. — Однако я не виню тебя, Конрад. Я должен был отряхнуть свою одежду перед тем, как выйти.
Собака скулила и лизала ботинки своего хозяина. Лоури и Тейлор взяли с собой собаку, надеясь, что она успокоит старика. Но только тепло комнаты для допросов подавило воображаемую бурю, бушевавшую в сознании слепого.
— Можем ли мы спросить, почему, мистер Роллинз? — спросил Лоури. — Почему вы сделали такой ужасный поступок?
Роллинз спокойно потянулся и снял тёмные очки.
— Вот почему.
— Боже мой, — выдохнул Тейлор, скривившись при виде безглазых глазниц мужчины.
— Это случилось, когда я был ребёнком, — объяснил Роллинз. — Я бежал, как обычный подросток, не особо следя за тем, куда я бегу. Я споткнулся и упал лицом вниз на грабли, закопанные в осенние листья. Зубцы проткнули мне оба глаза и ослепили меня на всю жизнь. Знаете, у меня были стеклянные глаза в более счастливые и благополучные дни. Но наступили тяжёлые времена, и мне пришлось закладывать их, чтобы купить продукты. Я понятия не имел, какая это ужасная ошибка.
— И почему вы это делали? — спросил Лоури.
Он попытался опустить взгляд, но зияющие чёрные ямки на лице мужчины привлекли его внимание, наполнив болезненным очарованием.
— Я никогда не мог предвидеть ужас ветров, — сказал он. — Они мучили меня в эти первые дни зимы. Они протиснулись мимо моих очков и закружились в моих пустых глазницах, превратив их в холодные пещеры. А знаете ли вы, господа, что таилось в сырой тьме этих пещер? Демоны. Зимние демоны, которые заморозили мой мозг и довели меня до безумия. Я бы стал сумасшедшим, если бы не мои руки, — он поднёс морщинистые руки к губам и нежно поцеловал их. — Они спасли меня. Они нашли способ запечатать ветры… хотя бы на короткое время.
Тейлор почувствовал, как по его рукам побежали мурашки.
— Вы имеете в виду украденные органы? Глаза Джаретта и Киллиана?
— Да. Они блокировали ветры. Но они не продержались очень долго. Они скоро потеряли своё тепло и казались холодным желе в моей голове, — озорная ухмылка скользнула по трупному лицу Роллинза, придав ему пугающий вид ухмыляющегося черепа. — Знаете, я был с ними, когда вы, джентльмены, пришли ко мне.
— Были с ними? — спросил Лоури с беспокойством. — Вы не имеете в виду…
— Да, — ответил Роллинз. — Глаза Джаретта. Я был с ними, когда вы пришли ко мне вчера утром, — старик снова надел очки. — А вы даже не знали об этом.
На мгновение в комнате повисла неловкая тишина, затем Тейлор заговорил.
— Вас перевезут в психиатрическое отделение городской тюрьмы через город. Пара офицеров отвезёт вас туда сегодня утром. Вы останетесь под стражей до предъявления обвинения, после чего вас, скорее всего, отправят в государственную психиатрическую больницу. Там вас оценят, чтобы определить, готовы ли вы психологически предстать перед судом.
— Очень хорошо, — пассивно сказал Роллинз. — Но я очень надеюсь, что камера, в которую меня поместят, хорошо отапливается.
— Мы убедимся, чтобы это было так, — пообещал лейтенант Лоури. — Боюсь, что вы не сможете взять с собой свою собаку. Это противоречит политике департамента, даже учитывая ваше увечье. Но мы позаботимся о том, чтобы Конрад получил хороший дом. Может
