домашними кошками и их африканскими дикими предками заключается в способности жить в группах. Другие изменения — незначительная разница в анатомии и дружелюбие — всего лишь вариации. Непородистые домашние кошки мало чем отличаются от своих предков: об этом можно судить по той легкости, с какой бездомные кошки возвращаются к дикой жизни.
Можно ли считать этот процесс завершенным, или же кошки продолжат свой путь к одомашниванию? Прежде чем задаться этим вопросом, посмотрим, сколько препятствий на этом пути им уже удалось преодолеть к настоящему моменту.
Глава 5. О прошлом и настоящем кошек
Ископаемые останки обычно служат главным свидетельством того, как с течением времени изменялся и эволюционировал тот или иной вид. К этому же подходу палеонтологи прибегли для изучения эволюции кошачьих, но их старания были затруднены неожиданной скудностью ископаемых останков кошек: всего 60 видов за 30 миллионов лет существования семейства, что лишь немногим больше числа живущих сейчас кошачьих. Более того, эти окаменелости распределены неравномерно: к одним видам и периодам относятся многочисленные находки, а к другим — только небольшое количество.
Предок кошек, Proailurus lemanensis, был размером с рыжую рысь. Если не обращать внимания на короткие лапы, то он мало чем отличался от современной кошки. По сути, он был эталоном кошачьей эволюции — настоящим котом. Казалось бы, в этом нет ничего необычного, но часто дела обстоят совсем иначе: у многих разновидностей животных вымершие виды существенно отличаются от своих потомков. Возьмите, например, вымершего мегатерия — гигантского ленивца, — который не имел ничего общего с висящими теперь на деревьях крохами, или похожих на драконов морских ящериц, которые достигали 15 метров в длину и бороздили Мировой океан в эпоху динозавров, или же живших на суше древних крокодилов с копытами. В этом смысле кошкам, похоже, удалось найти беспроигрышную формулу и придерживаться ее впредь.
Ископаемые останки, относящиеся к первым десяти миллионам лет существования вида, довольно скудны: возникло еще два вида проаилуруса (Proailurus), и больше ничего (насколько нам известно). Потом, примерно 20 миллионов лет назад, эволюция кошек пошла полным ходом. В это время семейство кошачьих разделилось на две ветви. От первой из них произошли многочисленные виды саблезубых кошек, которые расселились по всему миру. Позже мы поговорим о них подробнее, пока же достаточно сказать, что вы непременно обратили бы внимание, если бы кто-то из этих зубастых чудищ вдруг перешел вам дорогу (такое, несомненно, случалось с первыми жителями Северной Америки, которые прибыли сюда до того, как эти кошки вымерли). Но, даже несмотря на огромные клыки и мощную переднюю часть туловища, вы без труда узнали бы в этих саблезубых хищниках кошку.
Представители второй ветви эволюционного древа отличались коническими зубами. К этой группе относятся все современные виды кошачьих, но она довольно слабо представлена ископаемыми останками. Их облик настолько соответствует общему представлению о кошках, что вы не заметили бы ничего необычного, увидев кого-нибудь из них в зоопарке.
Почему же окаменелых останков саблезубых кошек находят так много, а всех остальных видов — так мало? Хороший вопрос. Конечно, существует вероятность, что это несоответствие отражает реальный ход эволюции. Возможно, саблезубые кошки уже тогда достигли большего эволюционного разнообразия, чем другие представители семейства, а племя современных кошек лишь недавно начало делиться на многочисленные виды.
Впрочем, есть и другое объяснение этому несоответствию. Возможно, саблезубые кошки обитали в тех местах, где вероятность образования окаменелостей гораздо выше по сравнению с теми территориями, где жили предки современных кошек. Ведь для того, чтобы останки окаменели, необходимы определенные условия. Во влажных тропических лесах, например, кости успевают сгнить еще до того, как запустится процесс фоссилизации. Скорее всего, именно по этой причине ископаемые образцы многих современных тропических видов так малочисленны.
Кроме того, современные виды кошачьих имеют множество анатомических сходств друг с другом, и отличить их только по зубам или скелету довольно сложно. В результате палеонтологи могут недооценивать количество видов кошек с коническими зубами, представленных ископаемыми останками. Скелеты саблезубых тигров, наоборот, более разнообразны, что позволяет легче отличить один вид от другого.
Еще одна причина заключается в том, что изучать саблезубых кошек гораздо увлекательнее, чем окаменелые останки тех, кто мало чем отличался от современных животных. Поэтому разнообразие саблезубых видов может отражать повышенный интерес к ним со стороны палеонтологов.
Эти гипотезы трудно проверить, но любая из них может оказаться верной. Чем больше исследований, тем выше вероятность выяснить это. Но тут возникает дилемма: как выяснить, что произошло, если у нас нет достаточного количества ископаемых останков кошек с коническими зубами — предков видов, существующих на сегодняшний день? К счастью, у эволюционных биологов есть запасной вариант, который позволяет выяснить, как развивались современные виды, даже при отсутствии окаменелостей. Но, прежде чем познакомиться с сутью этого метода, предлагаю пройтись по списку современных кошек.
Как и в случае с окаменелостями, все современные представители кошачьих имеют характерный облик; даже при виде самого необычного представителя рода — длинноногого и малоголового гепарда — вы моментально поймете, что перед вами кошка. Возможно, именно поэтому, стоит только нам взглянуть на наших пушистых компаньонов, мы начинаем мыслить масштабно. И этим грешу не только я один — у меня много единомышленников.
Мой любимый абиссинский кот был самым низкорослым в помете. После того как всех остальных котят распродали, он целыми днями сидел в одиночестве в пустой квартире. Бедняжечка был таким пугливым, когда мы только-только взяли его к себе домой. Но со временем он вырос и превратился в изящного и нежного красавца кота с шерстью коричневого цвета. За его внешний вид и доброе сердце мы назвали его Лео, от латинского слова «лев».
Оказалось, что имя Лео находится на шестом месте по популярности, уступая всего одну позицию кличке Симба, которая тоже означает «лев», но на этот раз на суахили. Тому же стереотипу соответствует и название документального фильма «Лев в гостиной» (Lion in the Living Room), снятого Канадской телевещательной компанией по одноименной книге (и книга, и фильм весьма неплохи). В сознании людей образ их мурлыкающих друзей прочно ассоциируется с властелином африканских саванн.
Но есть и еще один претендент на роль alter ego кошек. Американский еженедельник The New Yorker опубликовал потрясающую статью «Комнатные леопарды».
