Было странно видеть здесь только руку и автомат. Странно и… символично.
— Утащил какой-нибудь деятель, — с сухим смешком сказал Макс. — Мало ли их тут бродит… Надо, кстати, проверить все тщательно, не ровен час — застанут врасплох… Ангин, давай направо, я налево. Сергей, проверь оружие. Дэн, айда со мной. Ты должен быть настоящим бойцом. Разведчиком!
Когда они разошлись, Сергей, вытащив автомат из-под костей, осмотрел его. Стрелять из оружия было нельзя. Заглянув под дрезину, он обнаружил цинковый короб; потянув его на себя, понял, что короб почти полон. Откинул крышку и увидел большое количество патронов в остатках смазки.
— Сергей! — позвал Аркадий Борисович.
Сергей спустился к нему. Аркадий как мог забинтовал Гришину рапу; тот лежал, отвернув голову, дышал тихо и редко и едва заметно дрожал от холода. Маленькие облачка пара вырывались из его рта.
Сергей перехватил взгляд банкира и холодно сказал:
Не волнуйся, рана не смертельная.
— Уверен?! — зло спросил Аркадий. — Ты же не врач! Он потерял много крови. Замерзает! Забинтовать рану надо было еще в переходе, когда закрыли дверь. — Аркадий опомнился, сбавил обороты, перешел на шепот. — Послушай, Сергей, ты здесь единственный вменяемый… Убеди Макса не бросать нас! Мы здесь умрем. И нужен костер. Поговори с ним, я тебя прошу! Я понимаю, тогда так получилось с Полиной, что я тебя не пустил, ты меня ненавидишь теперь… Но ты не успел бы все равно, а так, по крайней мере, с ней был, когда…
Сергей хотел ответить, но тут послышался голос Макса, усиленный эхом:
— Ангин, у меня тупик! Что у тебя?
Не привыкший разговаривать, тот пробормотал что-то неразборчивое.
Сергей пошел на голос.
Рельсы вели из ниоткуда в никуда. То есть когда-то с обеих сторон был туннель, но теперь путь преграждали завалы.
— Начать разбор завала можно, — сказал Макс, — но сколько времени это займет? Да и есть ли смысл?
Сергей рассказал ему про цинк с патронами. Макс оживился, позвал Ангина, и они вместе направились смотреть, совпадает ли калибр и пригодится ли находка.
Сергей задумался о словах Аркадия. Выходило, что, если обнаружится какой-то выход из этого подземелья, они должны будут раненого Гришу оставить здесь — слишком тяжела ноша, будет тормозить движение.
— Папа… — тихо сказал Денис, беря его за руку. — Там лестница.
Мальчик указывал рукой в угол пещеры.
— Какая лестница, сынок? Откуда ты знаешь?
— Я вижу, — просто ответил Денис.
Металлическая проржавевшая лестница, державшаяся на «честном слове», начиналась в метре от пола, вела под самый бетонный свод и заканчивалась чугунным люком. Посовещавшись, решили, что из мужчин Сергей не столь тяжел, как Макс или Ангин; он может подняться и попробовать открыть люк.
Лестница угрожающе скрипела и шаталась, у Сергея было ощущение, что перекладины сыплются под руками в труху, но когда он был примерно на середине, снизу звонко крикнул Денис:
— Пап, ничего не бойся, она выдержит!
— Ты-то откуда знаешь?.. — пробурчал Макс, и Денис снова ответил:
— Вижу.
Странно, но после слов сына Сергей почувствовал себя увереннее. Он быстро добрался до верха и попробовал приподнять люк рукой. Никакого результата; за многие годы чугунная болванка намертво прикипела к ободу, в котором лежала. Сергей приподнялся повыше и надавил сильнее. Не идет. Тогда он подлез вплотную, уперся плечом и головой, напрягся, даже захрипел от натуги… И ему показалось, что люк едва заметно сдвинулся с места. Он попробовал еще… Послышался тихий скрежет. Откроем, решил Сергей. Такие мамонты, как Макс или Ангин, обязательно откроют.
Он быстро спустился.
Разожгли костер. В качестве дров использовали деревянные доски пола дрезины — некоторые оказались целы, гниль сожрала только часть. Достали сухой паек из рюкзака Макса: понемногу сухарей и воды досталось всем. Перекусив и согревшись, Аркадий ожил. Раненый же, прислоненный к стене, полулежал молча, отвернув лицо.
Сейчас надо только сгонять назад в колонию, — бодро сказал Аркадий с просительными интонациями, — забрать там для меня и Гриши костюмы химзащиты. А чего бояться? В живых наверняка никого не осталось, насекомые ушли… Можно и оружие прихватить…
— Иди, — сказал Макс.
Аркадий растерялся, посмотрел на него с жалкой улыбкой:
— Что?
— Я говорю — иди, забирай…
— Я? Сам?
— Сюда же ты сам полез. Сам дверь эту открыл. Сам в Зале заперся. Ты справляешься сам. Нормально. — Макс растянул губы в издевательской улыбке.
— Мы хотели только посмотреть, куда ведет эта дверь… Отсидеться…
— Отсиделись? Ты уверен, что насекомые ушли, а не создали в трупах свою собственную колонию?! Уверен, что кто-нибудь из ваших не обезумел, не взорвал там все? Нет, мужик, никто за тебя туда не вернется, и с тобой никто не пойдет, кроме разве друга твоего. Но и ждать здесь мы не станем. Сейчас ребенок поспит минут тридцать, и мы полезем наверх. Хватит тебе времени сгонять?
По мере того как Макс говорил, Аркадий краснел, бледнел и словно бы уменьшался в размерах. Было понятно, что сам он никогда не решится вернуться в то место, которое еще недавно было его родной колонией, его уютным мирком. Все теперь было там — позади, в прошлом: шерстяные свитера приличного качества, усиленный паек, Совет, роскошь расширенного бокса на пару со смазливым пареньком, тихая борьба за власть — возня под битым молью ковром…
Теперь мир стал еще меньше. Осталось в нем только одно это странное глухое помещение и пятеро людей. А не осталось места жалости, былой иерархии и возможности сказать: «Эй, ты! Сходи-ка назад, разведай обстановку». За полчаса жизнь сломалась. А другие в минуты ее лишились.
Денис дремал, привалившись к отцу. Взрослые сидели молча, глядя на огонь. Доски прогорели быстро и теперь тлели зловещими красными глазами углей; полумрак вновь обступил людей со всех сторон.
— Значит, вы бросите нас здесь? — спросил Аркадий.
— Этого мы точно не потащим, — сказал Макс, кивнув на раненого. — Сам виноват… Ты можешь двинуть с нами, но наверху радиация, а свой костюм тебе никто не отдаст.
— Я его не брошу, — сказал Аркадий.
Макс выложил из рюкзака пакеты с сухим пайком и водой.
— Здесь немного, но на какое-то время вам хватит. Потом — не знаю. Я бы на твоем месте попробовал через пару часов вернуться в колонию за костюмами химзащиты.
— Пистолет оставь.
— Стреляться ты не станешь — струсишь, — жестко сказал Макс. — Оружие нам самим необходимо.
Угли тихо тлели. Денис пошевелился, зевнул и открыл глаза.
— Пора выдвигаться, — сказал Макс.
Мальчик поднялся и подошел к раненому, присел около него. Гриша по-прежнему полулежал, прислонившись к стене, отвернув лицо и прикрыв глаза. Денис осторожно положил ладошки на перевязанное плечо и зажмурился. Несколько минут они оба не шевелились, потом раненый дернулся и застонал; Денис сейчас же отнял руки.
Остальные в немом изумлении наблюдали за этой сценой.
Мальчик повернулся к отцу:
— Пока он не умрет. Ему необходимо время на восстановление сил, а потом он сможет даже подняться… если, конечно, для него найдется защитный костюм.
— Устами младенца… — хмыкнул Макс. — Думай быстрее, Аркаша… А мы ждать больше не можем.
Патроны из цинка, подходящие по калибру, поделили поровну Макс и Ангин, насыпав их в рюкзаки, остальные оставили в коробе около дрезины.
— Надеюсь, ты не затянешь с решением, — сказал Сергей Аркадию. — Угли скоро потухнут, и снова станет холодно. Собирайся с духом и иди за защитными костюмами.
Аркадий молча смотрел на него. Он перебрался поближе к раненому и сел, прислонившись к стене и обняв Гришу. Сюда тепло остывающих углей почти не доставало.
Макс решительно двинулся в сторону лестницы. Остальные потянулись за ним. Денис, шедший последним и державший отца за руку, время от времени оборачивался: видел, что раненый, не отрываясь, провожает его глазами.
Макс первым мощным толчком плеча сдвинул крышку люка, а вторым выдавил ее и открыл проход. За люком обнаружился бетонный желоб с лестницей, уходящей вверх и немного вбок. Сергей, замыкающий процессию, недоумевал: они уже должны были оказаться на поверхности, либо на улице города, либо в одном из зданий… Ничего подобного.
Тем не менее, все четверо продолжали ползти по нему в холоде и в темноте — фонари не включали, берегли батареи, — даже не пытаясь угадать, что ждет впереди.
Лаз закончился новым люком. Теперь Максу пришлось повозиться. Но прежде, чем он открыл крышку, все сдвинули на лица забрала шлемов с респираторами.
Макс вылез первым, и тут же послышался его заглушаемый шлемом голос:
— Серьезные люди в серьезном мире… Давайте сюда.
