— Это жена директора банка, — сообщила Аня. — Приходит сюда каждый день и платит по сто долларов, хоть массаж стоит всего пятнадцать.
— И много у вас таких посетительниц?
— Порядочно. В основном жены банкиров, бизнесменов, директоров крупных предприятий. Мужья целыми днями на работе торчат, а их любимые супруги со скуки дохнут, не знают, чем себя занять. Ну скажите, зачем этой старой калоше массаж?
— А мужчины к вам заходят?
— Намного реже, но все они такие привереды! Хуже баб! Особенно если богатые. Придет какой-нибудь толстосум и попросит выкрасить его в блондина, а у него на башке и волос-то совсем нет, с лупой надо искать.
— И постоянные клиенты есть?
— Сколько угодно!
— А у Ирины были постоянные клиенты?
— Ах, вот вы на что намекаете… — догадалась Аня. — Да, были. Много. Крутые мужики, насколько мне известно. Сама я их не видела, но, если верить Журавлевой…
— Что значит — «не видели»? — удивился Игорь.
— Ирка к ним по вызову ездила. Ну, к ним домой, понимаете? Отожрались настолько, что жопу лень от стула оторвать! Ой, простите… — девушка прикрыла ладошкой рот. — Вырвалось.
— Это у вас в порядке вещей — выезжать на дом?
— Ну… — Аня на минутку задумалась. — Скорей, большая честь. Потому многие Ирке и завидовали, что каждый день ее буквально заваливали вызовами. Понимаете, это же чистая прибыль…
— И кто обычно принимает заказы?
— Когда как. Бывает, что и я. Но чаще всего клиенты просят подозвать мастера к телефону и договариваются о встрече лично с ним.
— А у вас есть список этих клиентов? — оживился Порогин.
— Есть, — оглянувшись на дверь в кабинет, тихо произнесла Аня. — Но там одни телефонные номера. Нет ни фамилий, ни адресов. Одни имена. Ирка их всех по именам помнила.
— А можно взглянуть?
— Не вижу смысла, — пожала плечами администратор. — Там целая тетрадь. Не будете же вы набирать подряд все телефоны и спрашивать у тех, кто снимет трубку, не он ли отбил у вас Ирину?
— Вы меня не знаете! — обиженно произнес Игорь. — Я, когда разозлюсь, горы могу свернуть! Да, шансы практически равны нулю. Но я нутром чувствую, что это должен быть один из них!.. Попытка не пытка!..
— Даже не знаю… — замялась Аня. — Если узнает начальство, меня за это по головке не погладят… Из-за вас я даже работу потерять могу.
— Анечка, миленькая… — Порогин обхватил ее тоненькое запястье своими ладонями. — Это вопрос жизни и смерти!..
— Что, такая любовь? — разочарованно скривила губки девица.
— Вы даже себе не представляете!..
— Эх, вашу бы энергию да пустить в нужное русло… — улыбнулась Аня, и взгляд ее вдруг сделался каким-то наметанно-профессиональным. — А вы когда в последний раз ходили в парикмахерскую?
— Не помню даже…
— Да уж, вижу, — девушка поднялась из-за конторки и решительно распахнула ведущую в мужской зал дверь. — Прошу вас!..
— Зачем? Куда?
— Я из тебя такого человека сделаю, — Аня и не заметила, как перешла с посетителем на «ты», — что ни одна баба не устоит.
17.30–18.17
Клавдия Васильевна не узнала Игоря, решив, что в ее кабинет без спроса вошел какой-то новенький незнакомый сотрудник. Она рассеянно посмотрела на него исподлобья и, пробормотав «здрасте», вновь углубилась в чтение дела Артура Гаспаряна.
Анечка постаралась на славу. Теперь голову парня украшала суперсовременная молодежная и на редкость асимметричная прическа — затылок был выстрижен замысловатым каре, которому позавидовал бы любой рэпер, височки были тщательно выбриты, а с левой стороны торчал взбитый хохолок.
Наверное, это произведение современного парикмахерского искусства стоило бешеных денег, но девица не взяла с Игоря ни копейки, ей было достаточно и номера его домашнего телефона.
— Боже!.. — всплеснула руками Клавдия Васильевна, когда, наконец, немного отошла от пережитого шока, связанного с переменой во внешнем облике инспектора уголовного розыска. — Что с тобой случилось?
— Совместил приятное с полезным, — Игорь положил на стол пухленькую тетрадочку. — Вот все, что удалось откопать. Тут клиенты Журавлевой, она выезжала к ним на дом. Не исключено, что с кем-нибудь из них она завела бурный роман.
— На работе ее, конечно, нет?
— Она звонила в салон восемь дней назад. Сказала, что сильно заболела, взяла больничный. Думаю, что врала, если, конечно, она не отлеживается где-нибудь в другом месте. Но еще одна новость: ее искал Черепец.
— Ага, — улыбнулась Клавдия и раскрыла тетрадь. — Ух ты, целый каталог…
— Это лишь те, с кем Ирина не смогла договориться о встрече лично, и заказ принимал администратор. — Порогин уселся на краешек стола.
— Ни одной фамилии, да и имена будто зашифрованы, — задумчиво произнесла Клавдия. — Вот, например… «Арк. Вл. 18.30» и «Л. Д. 15». Предположим, что это Аркадий Владимирович и Леонид Дмитриевич. Или Любовь…
— Или Людмила…
— Почему бы администратору не записать их данные полностью?
— У них так принято, в целях конспирации. Человек со средним достатком вряд ли может позволить себе вызвать на дом косметолога, ведь так? А богатенькие могут. Но в наше время они боятся даже собственной тени, особенно если у них есть враги. Так зачем же лишний раз засвечиваться? Мало ли кто заглянет в эту тетрадочку и будет знать, что Ирина Журавлева должна быть у «Арк. Вл.» в восемнадцать тридцать.
— Разумно, — согласилась Дежкина. — Ровно в восемнадцать тридцать звонок в дверь. «Кто там?». — «Это я, Ирина».
— А на самом деле дяденька с большим пистолетом, — улыбнулся Порогин. — Пиф-паф!.. Уважаемая Клавдия Васильевна, получите еще одно дельце!.. Так что излишние предосторожности никогда не помешают.
— «Миш. из рос. уг.» Кто это может быть? — Дежкина вопросительно посмотрела на Игоря. — Миша из Российского уголовного розыска?
— Сейчас узнаем, — придерживая плечом телефонную трубку, Игорь набрал номер. — Вроде телефон не наш… Алло…
— Приемная совета директоров банка «Росугольинвест», — ответили с другого конца провода.
— Будьте добры, можно Мишу попросить?
— Михаила Сергеевича?
— Да-да!.. Точно, Михаила Сергеевича!..
— У него совещание. Оставьте свой номер, вам перезвонят.
— Спасибо, я сам перезвоню. — Порогин опустил трубку на рычаг. — Вот вам и Миша из уголовного розыска… А я уж испугался…
— А как насчет Черепца?
— Я в машине просмотрел тетрадь от начала до конца. Нет ничего похожего.
— Значит, Ирина договаривалась с Алексеем сама. Кстати, попробуй узнать номер его автомобиля, того самого, что он недавно кому-то продал. И я уже начинаю догадываться кому.
— Ирине?
— Нам нужна оперативная информация, — не подтвердила догадку Порогина Клавдия, — которая поможет найти Ирину в ближайшие дни. Но чтобы установить личность всех клиентов, а тем более расспросить их о Журавлевой, не хватит и целого года… Если только, — в глазах Клавдии Васильевны появилась решительность, — нам не поможет сам товарищ Самохин.
ДЕНЬ ТРЕТИЙ
Среда. 9.23–10.07
С утра Дежкина была настроена решительно. Это случалось с ней довольно часто, но длилось недолго — вся ее решительность тонула в мелких будничных проблемах, потихоньку слабела…
Впрочем, она успела в этом порыве поторопить следственную бригаду с отчетами и отправить Игоря к гаишникам, чтобы узнал номер проданной Черепцом машины.
Явился Беркович. Веню разыскать не удалось. Клавдия даже обрадовалась этому обстоятельству, потому что очередные фотографии Вени Локшина никогда ей настроение не улучшали. («Художественные» снимки «мерседеса» все еще тихо точили червем.)
В последний момент заглянула в кабинет Лина. Ей-таки удалось устроить анализы крови далматина и даже патологоанатомию.
— Итак… — начала Клавдия Васильевна, но в этот момент дверь кабинета распахнулась.
— А-ага-га! — провозгласил Левинсон, не успев переступить порог. — Всем внимание! Специально для вас — свеженькие новости.
Клавдия вздохнула и приготовилась выслушать очередную байку.
Останавливать Левинсона — дело безнадежное.
— Итак, одна интересная дамочка на днях устраивала прием. Ожидались высокие гости, и дамочка потрудилась на славу, накрывая стол. А живет эта дамочка в высотке на проспекте Вернадского, на девятом, что ли, или одиннадцатом этаже. И пригласила она в числе прочих Шурика Шумячера! Да ну, бросьте, вы что, Шурика Шумячера не знаете, из адвокатской конторы?! — возмутился Левинсон, не уловив одобрительной реакции аудитории.
Клава и Лина одновременно закивали: мол, знаем, знаем, а как же!.. Беркович хмыкнул.
