- Нет. Сегодня карты, - бросил Ник, подавая каррик подоспевшей прислуге.
- Господа офицеры сегодня играют по-крупному, - улыбнулась мадам.
- Отлично, - усмехнулся Николай.
Его поводили в комнату, где вовсю уже шла игра. Присаживаясь за стол, Ник обратил внимание на молодого человека напротив себя. Что-то в нем показалось ему знакомым, но вот что, он не мог понять.
- Ваше сиятельство, - обратился к нему юноша, - Вы играете?
- Конечно, зачем же еще я здесь, - рассмеялся Елецкий. – Мы знакомы? – посмотрел Ник в его глаза.
- Поручик Петр Забелин, - представился молодой человек.
- Ну что же, сударь, сдавайте, - кивнул Николай на только что принесенную и распечатанную колоду.
Петру сегодня необычайно везло. Определенно фортуна была на его стороне. Наблюдая за ним, Елецкий ухмыльнулся: ему знакомо было это чувство азарта, когда так трудно остановиться и прекратить, уйти, забрав выигрыш. Кипа ассигнаций на столе все росла. Получив на руки карты, Николай даже не моргнул глазом, тогда как Петр, обрадовался как ребенок.
- Удваиваю! – бросил он.
- Принимаю, - спокойно ответил Елецкий.
В комнате повисла напряженная тишина. На кону двадцать тысяч рублей. Даже для Ника это была весьма крупная сумма.
- Пас, - послышалось слева.
Елецкий и Забелин остались вдвоем.
- Вскрываемся, Петр Владимирович, - бросил Ник.
Петр по одной выложил карты на стол:
- Тройка, семерка, туз, Ваше сиятельство. Увы, фортуна сегодня не на Вашей стороне.
- Не спешите, поручик, - Николай бросил на стол два туза.
Он видел, как сошли все краски с лица Забелина.
- У меня нет при себе такой суммы, - тихо выдохнул Петр, рухнув на стул, как подкошенный.
- Ничего страшного, напишете расписку, - улыбнулся Елецкий. – Я полагаю, обычной недели Вам хватит?
- Я отдам, Ваше сиятельство, непременно отдам!
Николай поднялся из-за стола и, раскланявшись с притихшими гвардейцами, покинул помещение. Молокосос! Садится играть, когда у самого ни гроша за душой. Пусть это будет ему наукой, - думал он, одеваясь на выход.
Конечно, у брата Катерины не было никакой возможности достать такую сумму к указанному сроку, и Петр совсем отчаялся. Что может быть хуже, чем не вернуть карточный долг, особенно такому человеку, как его сиятельство князь Елецкий? Ничего не придумав, он решился на отчаянный шаг: в свете ходили слухи, будто бы князь был увлечен его сестрой. Может быть, Катрин удастся уговорить князя дать ему рассрочку, в противному случае, - Петр покосился на пистоле лежащий перед ним на столе. Дождавшись утра Петр отправился в особняк графа Гурьева.
Встрече с братом Катя была рада, но увидев, в каком он мрачном настроении, встревожилась. Ее волнение, как оказалось, было не напрасным: когда Петр поведал ей о том, что произошло за карточным столом, Катя долго не могла прийти в себя.
- Как ты мог?! – вырвалось у нее. – Папенька с маменькой последние гроши тебе отдают, а ты играть сел, да еще с этим человеком! Петруша, что же теперь делать?!
- Катенька, родная моя, - торопливо начал Петр, - я знаю, что князь не равнодушен к тебе. Поговори с ним, попроси об отсрочке. Я придумаю что-нибудь.
- О Боже! Петя, ты что, не понимаешь, о чем просишь?! – прижала ладони к вспыхнувшим щекам Катя.
- Ты - моя последняя надежда, - обреченно произнес он. – Или у меня остается только один выход, – Петр поднял глаза к потолку.
- Даже думать об этом не смей! - шикнула на него Катя. – Я поговорю с князем, но сдается мне, что он вряд ли станет меня слушать. Сегодня же вечером попытаюсь встретиться с ним.
Глава 4
Весь день после разговора с братом Катя не находила себе места, одновременно и страшась разговора с Елецким, и сгорая от нетерпения поскорее разобраться с этим делом. Никаких приглашений на вечер принято не было, и после ужина Катя едва дождалась, когда все разойдутся. Поднявшись в свою спальню и отослав горничную, она еще с полчаса прислушивалась к звукам внутри большого дома. Наконец все стихло, прислуга разошлась по своим комнатам, и Катя, накинув на плечи черный бархатный салоп, подбитый мехом куницы, крадучись выбралась из дома, натянув на голову капюшон. Ночной Петербург жил своей жизнью. Мимо пронесся роскошный экипаж, из окошка которого выглянула хорошенькая девушка. Ее ожидал бал или музыкальный вечер. Мимо Кати прошла группа студентов. Она поежилась под их заинтересованными взглядами и продолжила высматривать возницу. Остановив извозчика, она торопливо забралась в крытый возок и назвала адрес, апартаментов князя Елецкого. Душа уходила в пятки, стоило ей подумать о том, что ее ждало в конце пути, но она обещала Петру поговорить с князем, и она сдержит свое слово. Катерина была уверена, что Николай даже слушать ее не станет. Что ж, видимо, тогда придется обратиться к Андрею, - вздохнула она. Но как же не хотелось просить у него деньги, да еще такую огромную сумму, как же неприятно будет признаться, что ее брат проигрался в карты и не в состоянии вернуть проигрыш!
- Приехали, барышня, - окликнул ее извозчик, и Катя с удивлением огляделась: ей показалось, что они доехали слишком быстро. Выйдя из саней, она расплатилась с возницей и, торопливо перекрестившись, открыла дверь в парадное. Не обращая внимания на спускавшегося по лестнице подвыпившего офицера под руку с девицей легкого поведения, Катя поднялась на второй этаж. Остановившись перед массивной дубовой дверью, она судорожно вздохнула и, сжав руку в кулачок, коротко постучала. Двери ей открыл мужчина лет сорока, по виду слуга.
- Любезный, хозяин твой дома? – спросила она, втайне надеясь, что князя дома не окажется, потому что только поднявшись сюда, поняла, какую ужасную глупость совершила, придя к Николаю: если кто-нибудь узнает об этом ее полуночном визите, от ее репутации не останется и воспоминания.
Признав в гостье даму благородного происхождения, Никифор почтительно отступил в сторону, пропуская ее.
- Дома, барышня. Как прикажете доложить?
- Просто скажи, что с ним говорить хотят, - тихо произнесла она, стягивая перчатки и наблюдая, как тот запирает за нею дверь.
Еще раз поклонившись, Никифор отправился с докладом, а Катя, оставшись в одиночестве в прихожей, осмотрелась. Обстановка апартаментов была роскошной, видно было, что князь живет на широкую ногу. Из гостиной послышались приглушенные голоса. Что, если он не один? - пришла в голову запоздалая мысль. Вдруг там женщина или, того хуже, кто-нибудь из офицеров? Она услышала тихий смех князя и слова, заставившие ее похолодеть от страха.
- Полно тебе, Никифор. Какая барышня на ночь глядя? Гони отсюда эту шлюху!
