Ула промурлыкал:
— Тон ревнивой жены совсем тебе не идет!
— Зато мне кажется, что я буду прекрасно гармонировать со скалкой в руке, — угрожающе произнесла я, подыскивая книгу потяжелее, — да и твоя рожица тоже…
Ула побледнел и как-то истончился. Теперь через него прекрасно просматривались библиотечные стены и груды книг на заднем плане. Я расстроилась. Совсем забыла, что он бесплотный дух.
— Ладно, не кипятись, — миролюбиво произнес Ула, стараясь все же держаться от меня подальше. — Я тут кое-что выяснил…
— Что именно? — спросила я, на некоторое время оставляя идею о мщении.
— Это не та жизнь, которая нам нужна. Тут у тебя все будет гладко.
— Слава богу! — возрадовалась я. — Значит, мы идем на экскурсию? Чур, я катаюсь на американских горках! Или у них этого еще нет?
Ула горестно покачал головой, прижимая амбарную книгу к пупку. Возведя глазки к затянутому паутиной потолку, он пожаловался какому-то пауку:
— О Небо! Зачем я связался с этой женщиной?!
— Девушкой, — оскорбленно поправилая. — Так ты что, не хочешь меня вести на экскурсию?
— Нет, — честно ответил Ула.
— Ну так и сказал бы раньше! А то сколько поту! — обиделась я. — Тогда эвакуируй меня отсюда поскорее, а то вид грязного замка наводит на меня тоску!
— Коридор откроется часа через три, — опять порадовал меня мой Помощник. — Я вытащу тебя отсюда, когда начнется штурм. Пока посиди здесь.
Вот весело-то! Никакой организованности! Я уныло присела на низкую скамеечку рядом с камином и спрятала ноги в тень, чтобы не расстраиваться еще больше. Сидеть тут и ждать начала штурма — не самая веселая перспектива!
Ула опять приобрел более или менее видные очертания тела и примостился рядом на толстом фолианте.
— Какой-то странный этот де Линт! — пожаловалась я. — Можно подумать, он совсем не хочет защищать замок… Кстати, ты не рассказывал мне, почему этот замок раньше принадлежал Джеффри Вустерскому, а теперь перешел к де Линту.
Ула подглядел что-то в своей амбарной книге и рассказал мне такую историю:
— Бекгейт был построен с далеким расчетом. Он стоит на самой границе с Уэльсом и при случае может служить отличной опорой для нападающих англичан. В то же время замок является своеобразной пограничной вышкой, с которой можно наблюдать за перемещениями валлийцев, если они сами захотят пробраться на английскую территорию. Сначала замок был пожалован в качестве подарка одному из фаворитов короля, графу Джеффри Вустерскому, богатому феодалу. Но затем, в результате дворцовых интриг, Джеффри впал в немилость. Злые языки нашептали королю, что Джеффри хочет войти в сговор с валлийцами и захватить приграничные территории. Король решил перестраховаться и доверил управление замком одному из своих вассалов, Юдо де Линту.
— Юдо? Но владельца замка зовут Джеймс, — сказала я.
— Джеймс сын Юдо, — ответил Ула. — Сам Юдо скончался от свирепствовавшей в тех краях лихорадки вскоре после того, как вступил во владение замком.
— Вот оно что! — протянула я. — А что насчет сестры этого де Линта?
— Сестры? — нахмурился Ула. — Знаешь, здесь что-то странное. Я проверял — никакой девушки в замке быть не должно.
— То есть как? — не поняла я.
— По моим сведениям, во время штурма в замке не должно быть ни одной девушки — всех вывезли за несколько часов до начала осады. Так что я не знаю, кто та девушка, которую ты встретила.
— Она сказала, что она сестра Джеймса де Линта, — напомнила я.
Ула опять принялся листать свой гроссбух.
— Черт! — вырвалось у него. — Прости, Господи! Я совсем забыл взять сведения об остальной семье де Линта. Пока отстоишь в этой очереди, все на свете забудешь… Слушай, я тут отлучусь ненадолго, возьму нужные сведения и тут же прилечу обратно! — И, даже не слушая моих возражений, он испарился как некачественный дезодорант.
Я вздохнула и протянула руки к огню. Кто все-таки та девушка? Мое воображение заработало с учетверенной силой. Тайная жена или любовница Джеймса? Я вспомнила, как она замялась при слове “сестра”. Служанка, которой известна какая-нибудь тайна? Маловероятно. Сестра де Линта? Но зачем тогда ей оставаться в замке. Я склонялась к первой версии. Но почему Ула сказал, что в замке не должно быть ни одной женщины? Ну я не в счет, это понятно. Сейчас я бы сама затруднилась сказать, из какой я песочницы. Но эта девушка… Почему Ула ничего о ней не знает? Хотя чувствуется, что он безалаберен до жути — мог и ошибиться.
Я встала и походила по комнате, чтобы размяться. Взяла в руки старинную книжку и начала смотреть картинки — по-латыни все равно не понимала. Неужели они не писали книг по-английски? Тут я поняла, что читаю какую-то церковную книгу, вроде молитвенника. По сравнению с другими книгами он был старый и потрепанный. Похоже, им часто пользовались. Я убедилась в том, что это молитвенник, разобрав слова на одной из первых страниц: “Agnus del…” Насколько я помнила, это было начало одной из католических молитв. Я зевнула и положила молитвенник на место. Затем полистала еще пару книг. Открыв одну из них на самой первой странице, я заметила, что на ней написано уже изрядно выцветшими чернилами: “Книга сия принадлежит мне, Юдо де Линту. Куплена у лондонского торговца в год 1120”. Я заинтересовалась и стала открывать другие книги в поисках подобных надписей. Почти на всех я обнаружила записи о том, что принадлежат они Юдо де Линту. На некоторых, правда, такая надпись была аккуратно перечеркнута и под ней мелким убористым почерком было приписано: “После смерти отца моего, последовавшей в феврале года 1123, владельцем сей книги являюсь я, его сын, Джеймс де Линт”. Охота ж ему была писать такую длиннющую надпись!
Мне опять попался в руки молитвенник. Открыв его, я заметила, что надпись на первой странице изрядно поблекла, поэтому мне пришлось подойти к огню, чтобы разглядеть, что там было написано. Изящным почерком со многими завитушками там было выведено: “Сей молитвенник достался мне, Эмме де Линт, в дар от настоятельницы бенедиктинской обители в Хартфорде, близ Линкольна в год 1122”.
Я села на скамеечку и призадумалась, сжимая молитвенник в руке. Значит, какая-то Эмма де Линт все же существует. Но сестра ли это Джеймса? Мне до сих пор не верилось в то, что та девушка действительно была сестрой де Линта, иначе ее бы вывезли из замка в первую очередь.
Она сказала: “Меня в расчет не брали..” О ней что забыли? Или не знали, что она находится в замке? Может быть, эта девушка преследует в замке какие-то свои цели и поэтому назвалась чужим именем?
Я нахмурилась. Что-то в этой девушке не давало мне покоя. Что-то с ней было не так. Я пыталась поймать ускользающие воспоминания, но никак не могла вспомнить, что неправильного было в комнате или в самой девушке. Я помнила только ужасный холод… Закрыв глаза, я постаралась представить себе обстановку в комнате. Кровать под пыльным пологом, скамья в углу, еще, кажется, там был большой деревянный сундук, и на стене висело пыльное темное зеркало… Зеркало! Я нахмурила брови. Что-то не так было именно с зеркалом. Но что? Ощущение было настолько слабым, что я не могла вспомнить, что же мне не понравилось…
Я решила, что лучше всего будет попытаться самой что-то выяснить у девушки, не дожидаясь Улы. Надо было опять сходить в ту комнату, где я видела ее. Образ девушки ясно встал у меня перед глазами. Она, тощая и напуганная, ничего особенного собой не представляла, но волосы у нее были воистину роскошные: они спадали тяжелой волной ей на спину, и две густые пряди, обрамляя лицо, почти полностью закрывали лиф платья. Знала бы я тогда, зачем это нужно…
Внезапно дверь отворилась, и в комнату вошел сам Джеймс де Линт. Я насторожилась. Чего это ему тут понадобилось? На его красном лице сияла добродушная улыбочка, но меня почему-то пробрал страх. Я скривила личико в некотором подобии ответной улыбки
— Тебе не скучно здесь? — осведомился он самым что ни на есть светским тоном.
— Нет, все в порядке… э-э, мессир, — ответила я, подавив страстное желание сделать книксен, но решив все-таки не пугать бедного лорда. А то еще поймет что-нибудь превратно…
Де Линт сложил руки на брюшке и с умилением поглядел на меня. Я чувствовала, что должна что-нибудь сказать, и пробормотала:
— Вы так спокойны, мессир. А как же надвигающийся штурм крепости?
— О, я все держу под контролем, — отмахнулся он. — До завтра мы можем быть спокойны.
— Вы уверены?
— Абсолютно! — рассмеялся он. — Я кое-что понимаю в этом!
Такую неоправданную веселость я обычно привыкла наблюдать у наших политиков перед очередным кризисом. Стоило им сказать, что у них все схвачено, и — пожалуйста! — можно было смело прогнозировать какой-нибудь черный вторник в течение ближайшей недели. Именно поэтому спокойствие Джеймса де Линта мне очень не понравилось. Внезапная догадка посетила мой бедный мозг столь неожиданно, что я вздрогнула. Предположение было столь странным и невероятным, что я отказалась поверить в него… Однако, полагаю, я все же несколько изменилась в лице, и поскольку в школьном театре мне всегда доверяли роли неодушевленных предметов, которые разбивались или ломались в первом же акте, хорошей актрисой меня назвать было сложно
