продолжал:
- Это не помогло мне лучше определять время, но я понял, что мы переняли меру исчисления времени, которую создали тысячи лет назад. А ведь вот это и интересно! Может быть, мы что-нибудь ещё взяли? Что ещё есть в нашем настоящем, что пришло оттуда? Может быть, мы что-то забыли, а это бы пригодилось нам! Ведь если представить..!
Хьюго всё говорил и говорил. Может быть, он говорил не так складно, как излагал программные мысли учитель, часто сбивался и сильно волновался, но его любознательность, может быть возникшая из-за имени, которое дали ему родители, всё-таки дала о себе знать.
Наконец учитель пришёл в себя и применил самый действенный способ. Не дав окончить говорить своему ученику, он отвернулся от него и вывел на смартдоску изображение люмпена-учёного, копающегося в помойке и надпись: «доисторик». Класс, с облегчением ухватившись за знакомый образ, взорвался смехом. У всех возникла стойкая ассоциация, что новенький – это доисторик: тупой, опасный фрик. Мистер Кэссиэн победоносно ухмылялся.
Хьюго смутился. Он ни как не мог взять в толк, почему учитель не стал говорить с ним, а решил высмеять.
«Везде вас подстерегают опасности!»
После уроков Хьюго пришлось убегать. Несколько кварталов за ним пытались гнаться одноклассники, на удивление проявившие недюжинную прыть.
- Доисторик!
- Доисторик!
- Сирик, сирик!
- Срик-чирик, упал сракаю на штык!
- Срик, срик, срик, вот и вышел историк!
Кричали они, придумывая с помощью вездесущих сервисов в своих смартфонах различные производные на слово «доисторик».
Хьюго бежал! Однако в голове у него были не обидные ругательства его сверстников-одноклассников. Хьюго не понимал другого: зачем, почему учитель поступил так, как он поступил?
Спустя сто метров, одноклассники — продукт современного потребления — отстали окончательно. Они были плотно упакованы сытными порциями еды в ресторанах быстрого питания, а уроки физкультуры подразумевали овладение суперспособностями в играх.
Свернув в одну из прилегающих улиц, Хьюго вышел на другую – широкую, заполненную взрослыми. Он отклонился от маршрута домой и оказался в деловом квартале местного городка. Сам же Хьюго жил за городом.
Важные, занятые гендеры, с деловой поспешностью подростков, проходили мимо. Лицо каждого из них освещал экран смартфона. Они говорили, переписывались, отвечали, убеждали, злились, торопились, планировали, смеялись, ждали веселья вечера четверга, пользовались плодами потребительской демократии - жили. Делали всё то, что приносило им бонусы, поднимало рейтинги и приближало перспективу стать потенциальным гражданином своей страны. Все они стремился к этому, а значит, стремились за всеми трендами дня.
Если у них в ленте появлялся «самый красивый» преступник, то они обязательно подписывались на него, отмечали «божественность» фотографии и желали удачи; если кто-то совершал безумный поступок, то они восхваляли его и тут же подхватывали идею, развивали её, создавали сообщества, вступали в них и проводили челленджи, забрасывая другие группы; если появлялся новый стильный бренд, его тут же желали, успешные счастливчики фотографировались с ним, кто-то доставал красивую упаковку, а остальные откладывали в раздел желаний. Попутно они искали свою особенную индивидуальность, раскрывали её через Фэйкбук и любезно созданные им социальные сервисы. Жизнь в настоящем была всегда полна событиями, с клиповой трескотнёй мчащимися вперёд.
Любимым развлечением Хьюго с ранних лет, когда он узнал, что их сосед вовсе не сосед, каким он всегда ему казался, а всё-таки соседка принявшая правильный биологический пол, соответствующий внутренниму мироощущению, стало угадывание «гендерной» принадлежности персон. Эту игру они придумали ещё с Аннет — бывшей одноклассницей. После закрытия школы её родители собрали вещи и, кажется, уехали куда-то совсем далеко. Может быть, даже на Восток, о каком они так много грезили вместе.
Хьюго до сих пор не мог пережить это расставание. Тяжёлая горечь нахлынула на него. Когда же сердце успокоилось, а глаза высохли, то место детских страхов заняла растерянность и скулящая тоска. Силы как-то враз оставили Хьюго. На непослушных ногах он отковылял чуть в сторону от человеческого потока, спрятавшись в тени здания из красного кирпича и пробовал угадывать.
Как же не хватало Аннет! Она бы обязательно съязвила так, что они оба покатились бы со смеху.
«Нам повезло, мы с тобой иные», - сказала бы она.
«Это как?»
«Ты что?! Разве никогда не заполнял никакие анкеты?» - делано-преувеличенно удивилась бы она.
«Нет, никогда».
«Ну, ты даёшь! Хотя и я тоже, но зато видела, как это делали родители. Папа так смешно вздрагивал, когда требовалось указать какой его "гендерный тип". Ни мужчин, ни женщин там не было, зато последним в списке шёл «иной». Ха!»
Когда Аннет вот так смеялась над всем, Хьюго не мог объяснить почему, но чувствовал, как они будто знали какую-то страшную тайну. Открытую для всех, но абсолютно невидимую; а они - дети - видели её и она отгораживала их от всего непонятного, пугающего, но почему-то существующего, изо всех сил старающегося рядиться в личину человеческой жизни. Только с Аннет и дома Хьюго чувствовал себя в безопасности.
И вот одной искорки жизни не стало.
Один гендер, с бледной кожей, кажущейся резиновой из-за неоконченного курса терапии, глянул на Хьюго. Кем он себя чувствовал и что хотел из себя сделать, чтобы изменить своё отношение к окружающему его настоящему? Хьюго замер и очертя голову сорвался с места, побежал домой. В оставшуюся искорку своего мира.
«Везде вас подстерегают опасности!»
- Мне кажется, вы не понимаете, насколько серьёзна проблема, - ослепительно улыбался веснушчатый молодой человек в роговых очках. Изовсех сил он стремился скрыть оправданную брезгливость к этим ханюдам(1). Лишь ответственность, лишь понимание того, что он делает нужную работу, позволяли ему сохранять выдержку к сидящим напротив него ханюдам. И,конечно, перспектива быстрой карьеры.
- Везде, это же современная школьная истина, везде нас подстерегают опасности! Буквально везде! - воскликнул он и открытым взглядом посмотрел на первого и второго родителей, - Основная забота всех социальных центров как раз и заключается в том, чтобы выявлять эти опасности и вовремя их ликвидировать. В зародыше! Не давать пустить метастазы в нашем инклюзивном обществе.
Последние слова он сказал с особым аппетитом, ему явно доставляло удовольствие так говорить и относить себя именно к такому правильному обществу, а потому стоявшему выше любого другого. Вообще он примерял, а затем использовал все вошедшие в тренд термины и слова. Потому, когда кто-то из жителей ЮША Inc. с гордостью написал в статусе, что в душе он целиком и полностью гражданин своей Корпорации, то с радостью подхватил это новое знамя. Как и всё Фэйкбуковское сообщество. Сами же они оставались, по праву рождения,
