– Конечно, чего теряться то? Согласие родителей получил уже. А невеста-то знает? Или у вас восточная свадьба, главное – согласие папы? – Вася куражился, как мог, настроение к нему вернулось с новой силой.
– Я перезвоню попозже, – Дима разорвал разговор и почесал затылок.
* * *
Оставив Диму наедине с рыдающей невестой, Вася посмотрел на время и начал неторопливо одеваться. Сегодня его пригласили на Новый Арбат, в администрацию города-героя Москвы. Звонок Дима принял вчера, незадолго до выезда к генералу. Сильно торопясь, он не расспросил суть вопроса, да и вызывающая сторона, скорее всего, особенно не распространялась.
Одевшись в скромную рубашку-безрукавку, джинсы и туфли, Вася подумал, какую из видеокамер лучше взять с собой и остановился на солнечных очках со встроенным регистратором, которые повесил на нагрудный карман рубашки.
Широкий и шумный Новый Арбат встретил его обеденным гулом. Здесь, на короткой прямой между Садовым кольцом и Кремлём, круглые сутки кипела богатая и властная жизнь. Днём дорогие машины подвозили серьёзных людей к зданиям администрации Москвы или мчали в центр, к более главным людям. Вечером этих же людей привозили сюда в самые дорогие рестораны и клубы, где они продолжали общаться с администрацией Москвы и с некоторыми из более главных людей.
Зайдя в одно из грозных, похожих на громадную полураскрытую книжку, зданий, Вася поднялся на невероятно высокий этаж. В тишине коридора отыскал нужный кабинет, постучал и открыл дверь.
В обитой деревом приёмной его встретила строгая женщина-секретарь.
– У меня назначено, к Александру Николаевичу, моя фамилия Жуков – предупредил её Вася.
– Подождите здесь! – приказала секретарь и скрылась за дубовой дверью.
Через минуту она вернулась и жестом пригласила Жукова войти.
В дорого обставленном кабинете, сидя за столом, сделанном из тёмных пород дерева, Васю ждал круглолицый, гладко выбритый мужчина среднего возраста. Он внимательно взглянул на Жукова сквозь очки и предложил присесть.
Вася задержался на мгновение, рассматривая весь кабинет. На заднем плане – панорамное стекло с видом на город с высоты птичьего полёта. Портреты президента и мэра на стене. Напротив – флаг России. На столе – маленькие флажки с гербом Москвы и символикой партии власти. На груди чиновника также искрился бликами золотой партийный значок.
– Василий, – присев, Жуков протянул руку хозяину кабинета.
– Очень приятно, Александр Николаевич, – чиновник небрежно пожал его руку. – Значит вы тот самый молодой человек, который работает на доставке плохих новостей?
– Вроде того.
– Интересное, должно быть занятие? – чиновник фальшиво улыбнулся, делая вид, что Вася ему крайне интересен, как личность.
– По-разному бывает, – пожал плечами Вася. Больше всего ему хотелось понять, зачем его вообще сюда позвали. Уж не узнавать, насколько интересным занятием он зарабатывает на хлеб.
– Я, как тебе, возможно, уже известно – возглавляю направление информационной политики нашего города, – начал потихоньку подходить к сути вопроса Александр Николаевич, – у нас есть пресс-служба. Плотно работаем с телевидением, газетами, радио, с Интернет ресурсами. Освещаем работу администрации, помогаем освещать различные общественные инициативы, помогаем молодёжным движениям.
– Дверь открылась и секретарь зашла с подносом, на котором стояли чашечка чая, блюдце с дольками лимона и блюдце с цветным сахаром.
Размешивая сахар в чае, Александр Николаевич продолжил:
– Это, скажем так, наиболее рутинная, видная работа. Помимо этого, мы также отслеживаем различные публикации в СМИ о нас, о партии, – чиновник кивнул головой на флажок на столе, – и стараемся минимизировать негативные информационные тенденции.
– Душите критику? – уточнил Вася.
– Ни в коем случае! Просто стараемся не допускать неконструктивной критики, необоснованных выпадов, – завуалировал «информационную политику» Александр Николаевич.
– Так вот, помимо непосредственной работы со средствами массовой информации, в информационную политику входит и работа с общественными мероприятиями. Митинги, шествия, выступления…
Чиновник прервался, чтобы отхлебнуть из чатттки.
– В связи с этим у нас возникает некоторый определённый пласт работы с митингующими. Ну, с нашими мероприятиями всё отлажено – есть освещение, есть налаженные информационные каналы. Но в последнее время идёт активизация оппозиционных движений. Пользуясь общемировой нестабильностью, деятели оппозиции стараются раскачать ситуацию, выводят людей на улицы.
– Разве это незаконно? – удивлённо вскинул брови Вася. Он до сих пор ещё не понял, зачем его сюда пригласили, однако неприятно удивился, как легко и непринуждённо столь высокий чиновник рассказывал, как администрация города душит любое инакомыслие среди людей, для которых она должна работать.
– Иногда – и незаконно, когда не получают разрешение на мероприятия. Законно, незаконно, речь сейчас не об этом, – ответил Александр Николаевич, – а том, что подобные демарши подрывают условия для стабильного развития страны, подрывают спокойствие в обществе. В связи с чем мы прорабатываем ряд мероприятий в целях нейтрализации протестного движения. Здесь появляются неплохие перспективы для вас, молодой человек.
– Я на демонстрации с флажками не хожу, – помотал головой Вася, уже начиная понимать, как власти его хотят просклонять, но пока не видя, каким именно образом.
– И не надо! Скорее наоборот – ваша задача, заставить людей с флагами и плакатами разойтись.
Уже ставит задачи! Жуков почувствовал лёгкое раздражение.
– Работать провокатором? Кидать камнями в полицию?
– Ни в коем случае! – улыбнулся работник администрации, – этого добра у нас хватает. Нет. Необходимо дискредитировать публичных лидеров протестного движения. Донести до собравшихся определённую компрометирующую информацию. Это как раз по вашей части.
– Зачем вам я? Вы и так по телевизору ушаты помоев льёте на всех несогласных.
– Не все, кстати, смотрят телевизор. Да и не в этом дело. Тут мы как бы подрываем митинг изнутри. Выходит оппозиционный лидер на трибуну, а тут вы ему с этой же трибуны зададите вопрос – а почему на вас дело уголовное завели о мошенничестве? Сразу предвижу вопрос – как вы попадёте на трибуну, как будете отходить. Это всё мы предусмотрим, расставим нужных людей в толпе, помогут.
– Если у вас так много людей нужных, зачем именно мне говорить всё со сцены?
– В плохих новостях, Василий, сами знаете – есть специфика, их нужно доносить быстро, точно, вызывая ответную реакцию. У вас есть опыт, есть сайт, все поймут вашу мотивацию правдолюба, который и так работает профессиональным разоблачителем.
– Понятно… – произнёс Василий с лёгким оттенком иронии. Властям понадобился человек «не из своих», чтобы поливать навозом политических конкурентов, срывая те публичные мероприятия, которые не удалось сорвать в формальном порядке – путём запрета или организации беспорядков. Эдакий камикадзе, которого, если и пришибут, то не жалко. Одним словом – парень, носящий окровавленные разводные ключи для оппозиции.
Не оценив Васиной иронии, чиновник воспринял «Понятно» как одобрение идеи и продолжил разворачивать перед Жуковым картину.
– Значит, по поводу схемы работы. График мероприятий и информацию по компромату будем составлять в начале каждого месяца. Ну, понятно, летом работы будет больше – один-два выезда в месяц, зимой потише, холодно, люди и так мало ходят протестовать. Финансирование будем осуществлять через некоммерческие организации – выберем две-три подходящих, впишем тебя, пару ребят помощников, в общем, формализуем оплату по каждому выходу. Что касается сайта – его включим в грант для молодёжных политических проектов. Там, конечно, надо будет содержимое подправить, согласуем в рабочем порядке. Скажем так, меньше всех этих любовных драм, что-то вроде «Сайт агентства политических плохих новостей». Ну, по Интернет я тебе сейчас дам номер, девушку зовут Кристина, она у нас за Интернет-ресурсы по молодёжке отвечает. Там она тексты даст, ссылки на сайт в блоги включим…
Слушая вполуха монолог чиновника, Вася вспомнил, как уверенно и легко рассказывали бандиты про свои дела с администрацией города. Вспомнил он и Груздеву, у которой в приёмной висели такие же портретики президента и мэра. Вспомнил Георгия Ивановича и свою бабушку Лену, которой боялся даже говорить, сколько стоят покупаемые им продукты и лекарства, потому что с её пенсией это были несопоставимые деньги. Вспомнил, как он ездил по полуразрушенным дорогам в подмосковный городок к родителям. В груди полоснула злость и ненависть вот к этому человеку перед ним, который, как представитель системы, предлагал помочь спрятать все «неровности» под ковёр поганой метлой.
