еще сильнее, а через полгода она уже вовсю командовала в ресторане, не стесняясь делать замечания не только официантам, но даже свекрови.
Однако всё менялось, как только из очередной поездки возвращался Стас. Валентина исчезала из ресторана, дни напролет крутилась возле мужа, изображая из себя ласковую кошечку, но стоило Стасу уехать, как милая кошечка сразу превращалась в дикую пантеру. Скандалы в ресторане с биением посуды, со швырянием сковородок, с криками и оскорблениями следовали один за другим. Свекровь все чаще хваталась за сердце и в один ненастный день не смогла встать с постели. Женщину увезли в больницу с подозрением на инсульт, а через неделю она «приказала всем долго жить»…
Узнав от Владимира, что происходило за его спиной и кто виновен в смерти матери, Стас подал на развод. И если бы не брачный контракт, на заключении которого в свое время настоял отец Стаса, еще неизвестно, что Валентина смогла бы у них отсудить.
Целый год Стас приходил в себя, потом еще два наслаждался холостяцкой жизнью, а к своему тридцатилетнему юбилею, он вдруг решил собрать всех своих друзей-музыкантов, вспомнить былые времена, поиграть старый добрый рок-н-ролл, оттянуться на полную катушку.
Правда, многих, к сожалению, он отыскать не смог. Кто-то переехал, кто-то сменил номер телефона, кто-то уже покинул этот бренный мир, но те, кому он все же дозвонился, на его приглашение откликнулись с неподдельным энтузиазмом. А Дэн пообещал приехать со своим новым составом, который назывался теперь «Фроел» и работал в совершенно другом направлении.
– Уверен, тебе понравится, – говорил он Стасу. – Ребята подобрались интересные. Кстати, многие тебя знают и хорошо отзываются.
– Ладно, приедешь, послушаем.
Банкет Стас решил провести там же, что и десять лет назад, – в ресторане отца. Подготовку начал с самого утра. Привез и настроил музыкальную аппаратуру, установил свет, ударную установку, потом в течение двух часов разминался, готовясь к встрече с друзьями.
Подготовку к юбилею Ульяны Нина Львовна тоже начала с самого утра.
Сначала долго ходила по магазинам, закупала продукты, потом готовила, варила, резала, украшала, сервировала маленький столик, а когда всё было готово, она решила облачить виновницу торжества в праздничный наряд. Достала платье, долго возилась, пока сумела его одеть, талию обозначила широким поясом, шею украсила золотой цепочкой, мочки ушей – серьгами, потом принялась накладывать девушке макияж.
Тушь, тени, которые ей удалось отыскать, давно засохли, но их можно было оживить с помощью простой воды. Губной помадой бабушка воспользовалась своей, не очень яркой, но губки у девушки, тем не менее, заблестели. Покрутив в руках золотые часики, стрелки которых давно замерли на отметке в полчаса второго, Нина Львовна всё же решила, что сегодня на запястье Ульяны им самое место. Отступив на шаг, она долго любовалась своей внучкой, потом достала с антресолей старую театральную афишу, ее любимую, с изображением Ульяны в образе Розовой Феи, повесила её в изголовье девушки, приколов булавками к обоям, и только после этого успокоилась.
Она уже собралась присесть к столу, даже наполнила маленькую рюмочку кагором, как к ней вдруг пришла идея пригласить кого-нибудь в гости. Кто же всё последнее время периодически бывал у них? Наблюдал за Ульяной, поддерживал, помогал, в отличие от постоянно меняющихся медсестер… Конечно, – лечащий врач. Бабушка связалась с ним и попросила зайти хотя бы на несколько минут.
– Что-то случилось? – Спросил мужчина, обеспокоенно. – Есть изменения в состоянии Ульяны?
– Изменения только одни – у неё сегодня день рождения. И не просто день рождения, а юбилей, круглая дата.
– Вот как? Чудесно. Я как раз в вашем районе, здесь недалеко. Скоро буду, ждите.
Гости начали подтягиваться к ресторану к шести. Стас встречал друзей у входа и многих узнавал не сразу. Ребята повзрослели, возмужали, некоторые приехали с жёнами, некоторые несли футляры со своими любимыми гитарами, некоторые с шиком подкатывали на огромных джипах, желая показать свою значимость, но их всех по-прежнему объединяло одно – неутолимое желание поскорей услышать знакомые с детства песни под рокот электрогитар и пульсирующие ритмы ударных. Наверное, поэтому за столом не засиживались. Уже через двадцать минут, опрокинув всего пару рюмок, ребята потянулись к сцене. Зазвучали первые аккорды, раздались первые аплодисменты, и после этого музыка на банкете не затихала практически ни на минуту.
За скорейшее выздоровление Ульяны рюмочку опрокинул и доктор. Отведал угощение, которое бабушка любезно ему предложила, а вот от второй рюмки отказался. Подошел к девушке, как обычно прощупал пульс, потом спросил:
– А это вы зачем ее так нарядили, в честь дня рождения?
Бабушка кивнула.
– Ох, и красивая же она у вас. Сколько к вам хожу не перестаю удивляться. А это, – мужчина указал на афишу, – вы для сравнения повесили?
– Просто так. Ульяна хорошо здесь выглядит.
– Я думаю, что теперь она будет выглядеть так всегда.
– Всегда?
– А вы разве не заметили, что за десять лет она практически не изменилась.
– Она, что же теперь, совсем не будет стареть? Как же так?
– Очень просто. Все процессы метаболизма в ее организме сильно замедлены. Подумайте сами – пульс нормального человека составляет шестьдесят–восемьдесят ударов в минуту, а сердце вашей внучки сокращается в сорок раз реже. В минуту – всего два сокращения. И если составить простую задачку из тех, что решают во втором классе начальной школы, то можно легко подсчитать, что за десять лет она повзрослела всего… всего… на три–четыре месяца.
– Так мало?
– Правда здесь необходимо учитывать и внешние факторы. Её кожа не была подвержена губительному воздействию ультрафиолетовых лучей, её не касались ни мороз, ни зной, ни ветер, ни дождь… И потом, девушка не испытывала ни переживаний, ни страданий, ни огорчений, ни страхов, ни стрессов, а именно это незаметно, изо дня в день, меняет нашу внешность и не в лучшую сторону.
Убедиться в правильности этого утверждения смог и Стас, когда под конец банкета к нему подошла сестра и, шепнув на ухо, что его ждут, кивнула в сторону холла.
– Кто? – попытался выяснить юбиляр.
– Выйди, и сам увидишь.
Сестра загадочно улыбалась и, первое, о чем подумал Стас, уж не Олеся ли пожаловала, прямо из своей немецкой глубинки? Ему не хотелось никуда идти, на сцене настраивали инструменты музыканты очередной группы, но если просят…
Он вышел в холл и облегченно выдохнул. Стоя к нему спиной, курила какая-то довольно крупная женщина с короткой тёмной стрижкой под каре. А насколько он помнил, Олеся никогда не курила, да и светлые длинные волосы всегда были предметом её гордости.
– Вы
