Сидят спиной ко мне. У нее шикарная осанка и тонкая изящная шея. Это вызывает острое чувство дежавю. Но я даже не успеваю сосредоточиться на нем... Девушка бросает взгляд на Давида, демонстрируя мне скулу и линию челюсти.
Сбивают с шага.
Зотова!!
Та-а-ак…
Глава 18 - Личное
От приступа удушья вспыхивает лицо. Присаживаюсь на свое место. Раскрасила так раскрасила!
- Добрый вечер.
Мы встречаемся взглядами. Ее лицо почему-то расплывается, я не могу поймать фокус.
Зато я ловлю в фокус их сжатые в замок кисти, лежащие на краю стола и в моей голове начинает звенеть.
Он гладит пальцем обручалку на ее безымянном.
Я делаю глоток вина, пытаясь проглотить ком, вставший в горле.
Одна моя рациональная часть, пытается высмеять вторую, импульсивную, которая вдруг очнулась и немного сдвинула мне крышу.
За столом бурно обсуждают пару. Задают какие-то вопросы. Эмоции разные…
- Я - тоже медик, - отвечает Тая.
- Да. Мой ассистент, - цежу я.
- Ну что ж... наверное, это хорошо, - сдержанно кивает Карл Ильич. - Супруги должны быть из одной среды.
- Тая - замечательная! - с щенячьим энтузиазмом выдает Давид. - Вы все ее полюбите, когда узнаете ближе.
Да что ты говоришь? - выделяется у меня яд.
А ты хочешь поспорить с этим утверждением, Хасанов? Неа, не хочу. Тая и правда... замечательная. Особенно остро это заметно, когда ее руку держит другой мужик, да?
- ...Я все это время... так и не смог забыть Таисию. И вот, сделал предложение, - поднимает он их кисти. - К моему счастью, мои чувства взаимны.
Вилка в моей руке, непроизвольно втыкается в стол, тираня белоснежную скатерть.
- В самом деле? - ловлю ее взгляд.
Она, словно сбившись с волны, поправляет локон, которого нет. Волосы убраны наверх.
Неожиданно утонченная она в этом образе. Но с румянами - перебор! Ах, или подождите... Это не румяна?
Смутившись опускает взгляд.
- Что, простите?
- Я спрашиваю, в самом ли деле, Вы любите Давида, Таисия Валерьевна?
- Не сомневайтесь, Руслан Таирович, - едва скрывая кураж, ухмыляется Варшавин. - Я в этом уверен.
Целует ее пальцы, скользя губами по кольцу.
Ну и что делают в этих случаях? Бросают в лицо перчатку?
Бить морду мне увы нельзя, мои руки - это не только моё достояние, они должны быть в состоянии делать тонкую работу, спасая жизни. Но так хочется немного подправить его одухотворенное лицо!
Ладно, не за что ему морду бить, а вот к этой изящной барышне у меня есть вопросы.
Какие нахер вопросы, Хасанов, окстись, ты ее и не целовал ни разу.
А надо было!
И не факт, что теперь когда-нибудь поцелуешь. Утрись своими влажными фантазиями.
Хм... А как расстраивают помолвки?
- Чудесно! - поднимает бокал Ульяна. - Я тоже за брак между коллегами. Поздравляю.
Бросаю демонстративно взгляд в телефон.
- Таисия, можно Вас. У нас кое-что срочное.
Встаю из-за стола.
- Ну, Руслан! - возмущается мама.
- У нас ненормированный рабочий день. Ещё раз прошу прощения.
Подхватывая ее не очень вежливо под локоть, веду в гостиную.
Морщась, слушаю, как стучат каблуки.
- Ты снова на этих костылях.
- А мне сегодня за Вами не бегать! - нервно.
- Кто знает...
У окна разворачиваю к себе лицом.
- Что за история с Давидом?
- Ну это же личное, Руслан Та...Та... Ти...
- Тиранович, - подсказываю я.
- Простите. Черт...
- Ну раз личное, все, можешь быть свободна! - зло фыркаю я.
- Правда? - недоверчиво.
- Ну, попробуй... - с угрозой киваю на столовую.
- Да что Вы от меня хотите? - обиженно шипит она.
Чего хочешь, Хасанов? Самое время озвучить.
- Итак, значит, любишь?
- Мне опять надо ответить как-то по-особенному?! - вырывается из нее язва.
Но это только ещё больше расшатывает и заводит эмоции.
- Окей! Давай, иди к своему сладкому еврейскому мальчику.
- У Вас биполярка?! Ааа! Так Вы же пьяный! - распахивает она возмущённо глаза. - Клубнику там случайно не...
Не дослушав, дёргаю за талию к себе, впиваясь в губы.
Вскрикнув, замирает. И я замираю... Мы рвано выдыхаем в рот друг другу, жадно вытягиваем густой удушающий воздух.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Быть может, это наш первый и последний поцелуй. И я очень его хочу!.. А сожалеть о содеянном - это всё потом.
Закрывая глаза, таю от ее вкуса и того как расслабляется мое тело. Вожжи отпущены... Я не хочу тормозить.
Это головокружительно!
Мои губы вздрагивают в растерянной улыбке, скользя по ее мягким и нежным, от той бури эмоций, что кипит в груди. Мне казалось, это все осталось в юношестве, эти кипящие неконтролируемые кайфы!
Наш поцелуй со вкусом мускатного вина...
Притрагиваясь подушечками пальцев к ее спине, медленно веду ими вверх по ее бархатной шее.
Вжимаю за затылок в себя, углубляя поцелуй. Она такая мягкая в моих руках, такая... ммм...
Неожиданно отталкивает, отворачивается к окну.
- Что вы делаете? - сипло и едва слышно.
Я ещё пьян вдребезги от этого поцелуя.
Делаю шаг ближе. Целую в основание шеи. Кусаю, скользя зубами сзади за шею.
Вскрикивая, вздрагивает и взмахивает руками, словно теряя равновесие.
Аа... Да!
- Давай уедем отсюда? - хрипло выдыхаю я, прижимая за талию к себе. - И сними кольцо.
Я это все не могу себе позволить. У меня сотня причин почему нет. Но есть только одна, которая перекрывает их все - завтра она проснется не в моей постели, а в его. И у этой истории больше не будет шанса быть красивой. Будет грязь... А я не хочу макать ее в грязь.
- Я не могу...
- Не можешь?.. Зачем же ты мне отвечала сейчас? Если "не можешь".
Закрывает ладонями лицо.
- Вы меня запутали... А я должна отсюда уйти с Давидом.
Морщусь, от чувства гадливости и какой-то беспомощности, что не получилось без грязи. И болезненного вакуума в груди. Нарастающего чувства какой-то оглушающей потери...
Это дезориентирует.
Пытаясь, вернуть себя в адекват, замыкаюсь, пряча и давя все эмоции.
Стоп...
- До завтра, Зотова. Не опаздывать.
- Я - Таисия! - шепчет обиженно, обнимая себя за плечи и делая шаг в сторону.
- Всё. Иди. Я уехал.
Каблуки быстро стучат по паркету.
- Таисия... Твою ж мать...
Глава 19 - Ошибка
Торопясь на летучку, на ходу снимаю пальто.
- Доброе утро, Ирина Васильевна!
- Доброе утро, Таисия Валерьевна.
- Почему Валерьевна?
- У тебя свои пациенты, - улыбается она. - Без отчества теперь несолидно.
- А мне - "доброе утро"? - догоняет меня в ординаторской Дава.
- А с тобой я не разговариваю! - шиплю на него.
Как можно было не предупредить, что его еврейская ортодоксальная семья - это Бергманы!!
- Да я думал, все в курсе, что Бергман мой дядя.
- Я была не в курсе! Я думала, это будет какая то внешняя история, Дава! А теперь вся больница будет думать, что я твоя невеста!
- Да что это меняет, Таюш? Ну пусть думают... Я буду тебе пироженки на обед носить! - играет бровями.
Пироженки - это, конечно, прекрасно. Но ни в какое сравнение с поцелуями Хасанова...
Сорвав халатик с вешалки, быстро надеваю белые кожаные кеды, хватаю две подложки с назначениями моим пациентам. И бегу в кабинет Тирановича.
- Ну, пожалуйста, я тебя прошу, не снимай кольцо, - ловит мою руку Дава, ловко надевая обратно, и умоляюще шепчет в ухо: - Больше ведь от тебя ничего не требуется. Ну, пожалуйста, Таюш!
- Дава! - пытаюсь вывернуться.
За этой сценой нас застаёт Хасанов!
- Утро. Доброе. Коллеги.
Словно три подтаявшие охапки снега в лицо. И холодно и обтекаешь.
Господи, я ненавижу сегодня мужчин! Так и убила бы одного для острастки.
Вырвав руку, захожу в кабинет.
Встаю сразу же в угол!
