в институт. Мы вместе готовились и вместе волновались, ожидая результаты. Поступили. На разные направления, каждый на своё, как и хотели. Но мы бы всё равно смогли бы часто видеться. Так я тогда думала.
Мэл сильнее прижал меня к себе, а я вспомнила, как когда-то тот, кого я любила, обнимал меня, утешая. Кажется, что это было целую жизнь назад.
— Если честно, не знаю, как и когда это произошло, но в какой-то момент я поняла, что очень сильно люблю его и не смогу жить без него. У нас была вся жизнь впереди. Во всяком случае, я так тогда думала. И ждала, что он признается первым, потом впадала в отчаяние, думая, что для него я просто друг и если признаюсь ему, то он не воспримет всерьёз или откажет.
Ну почему же я была такой трусихой, подумала, издав глухой стон и схватившись руками за голову. Да, были мысли, что наши отношения могли испортиться после признания. Но тогда я бы точно знала, что он чувствует, а так никогда не узнаю. Теперь у меня осталось лишь отчаяние от потерянного шанса.
— Я хотела сказать ему, правда, но не успела, — мой голос дрогнул, снова полились слёзы, — Он попал в аварию, — слишком мало времени прошло, — Август подходил к концу. Он ехал вечером с родителями от бабушки, — всхлипнула я, да, такие раны быстро не заживают, — Им на встречу вылетели пьяные уроды, обгоняя кого-то из своей полосы, — вытерла слёзы, которые не могла остановить, чувствуя как боль сжимает сердце, — Его отец не успел уйти от удара. Машины столкнулись и полетели на обочину в дерево. Он умер, а я так и не сказала ему самого главного, того, что я его люблю. Всегда любила и не смогу разлюбить или забыть. Он оставил слишком большой след в моей жизни, — я вцепилась в рубашку эльфа, как в спасательный круг, — После этого я решила говорить то, что думаю и делать всё то, что хочу сейчас, потому что потом или завтра может уже и не быть. Или для тебя, или для кого-то другого.
Всё также сидя в объятьях эльфа постаралась успокоиться, но не получалось.
— Мэл, пожалуйста, сделай, чтобы больше не было так больно. Я хочу забыть. Пусть останутся просто светлые воспоминания без этой горечи и боли.
— Хорошо, — был мне ответ и Мэл стал колдовать.
Боль в душе и правда ушла, стало легко и спокойно, захотелось спать.
— Спасибо, — прошептала я.
Эльф помог мне лечь и укрыл одеялом.
— Я всегда мечтала о таком старшем брате как ты, Мэл.
На это моё заявление эльф только усмехнулся и оставил меня засыпать. Этой ночью мне больше ничего не снилось.
— Это ведь был ты? — спросил эльф, когда девочка уснула, — Ты подстроил ту аварию?
— Да, — голос кахара был тихим, подавленным.
— О, Светлые Боги! Ты не мог… по-другому решить этот вопрос? Я понимаю, что надо было избавить её от такой сильной привязанности, но не таким же образом! Можно же было как-то запугать мальчишку, чтобы он её бросил.
— Думаешь, я ему не угрожал?! — вспылил кахар, оглянулся и продолжил шепотом, — Я даже магию использовал — бесполезно! Любит… кхм, любил он ее, видите ли…! Даже признаться собирался, — маг хотел ещё что-то добавить, но не стал и просто махнул рукой, глубоко вздохнув.
— Ты сам себе это простишь? Простишь всю ту боль, все слёзы и все страдания, что причинил своей княгине?
— Не знаю, Мэл. Видят Боги, не знаю! Тем более время лечит и скоро она забудет его. Да и ты ей хорошо помог.
— Время не лечит, Нэст. Оно даёт возможность привыкнуть, забыть, забыться. А это самое ужасное — жить так, как будто ничего не было. А я лишь убавил боль от её переживаний. Помог смириться с тем, что его больше нет.
Помолчали.
— Поэтому ты с ней так общаешься? — спросил эльф.
— Как так?
— Ты сам знаешь, как: резко, раздражительно, игнорируешь её, злишься сам и злишь её. Из-за чувства своей вины?
— Да. После того что я сделал, пусть она меня ненавидит. Так будет лучше. Я не заслужил её хорошего обращения.
После этого эльф и кахар легли на свои места. А наг, слышавший всё с самого начала лишь мысленно ругал тех двоих, но в тоже время понимал правильность решения, ведь человеку в этом мире не место.
9. Не сдаваться!
Путешествие по эльфийским землям проходило весьма спокойно. Дорога хорошая, погода тёплая, редкие встречные путники, хорошие спутники-друзья. То, что Нэст игнорирует Сэш'ла, а заодно и меня, я старалась не замечать, любуясь видами. Кстати, вид работающих в поле эльфов вызвал у меня культурный шок. Ну не укладывалось у меня в голове, как эти прекрасные и утончённые дети леса могут вот так просто копаться в земле, выдёргивая сорняки и избавляя посевы от вредителей. Мэл на это лишь пожал плечами.
Наши с ним тренировки с магией и клинком давали результаты: мои огненные шары стали достаточно мощными, щит стал похож на щит, а не на тонкую пелену, да и меч я стала держать увереннее, не боясь пораниться, этому, правда, помогала частичная боевая трансформация.
Покинув земли эльфов, мы успели проскакать несколько часов по княжеству Рагонор, как упёрлись в поваленное дерево, перегородившее нам дорогу. Всё бы ничего, но мы как раз проезжали по густому лесу, и объехать его будет проблематично. Решая эту проблему, я не сразу заметила, как ребята насторожились, словно ожидая нападения. Мне даже показалось, что на меня устремились десятки взглядов. Нэст велел всем спешиться. Все его быстро послушались и стали вокруг меня, защищая, только пока не понятно от кого.
По ту сторону от поваленного дерева вышел мужчина. Он был закутан в чёрный балахон, и было непонятно, к какой расе он принадлежит.
— Вам лучше сдаться, ребятки, — сказал он.
— А если мы не сдадимся? — спросил Мэл.
— Тогда мы вам поможем, — был нам ответ.
В этот же момент неизвестный переговорщик выпустил красную огненную стрелу, которая полетела на нас. Ребята быстро стали спиной ко мне, образовав вокруг меня треугольник, и навесили на меня кучу различных щитов. Я вызвала клинок, а в другой руке зажгла огненный шар. Стоять с пустыми руками было не по себе.
И тут началось нечто: вслед за огненной стрелой на нас посыпались заклинания и стрелы из ближайших кустов, но они не долетали до своих целей, рассыпаясь разноцветными огнями — щиты, развернувшиеся над нашей четвёркой, держали
