Но именно на закате алхимии появился самый загадочный и знаменитый представитель алхимии — граф Сен-Жермен, по многочисленным историческим свидетельствам, дошедшим до нашего времени, владеющий если и не тайной бессмертия, то эликсиром молодости. В мемуарах маркизы де Помпадур, лично знавшей Сен-Жермена, описывается встреча этого загадочного человека с графиней де Жержи. Графиня приняла Сен-Жермена за сына человека, в которого когда-то была влюблена. Она не могла поверить, что перед ней тот же самый граф: как и полвека назад, он выглядел сорокапятилетним, хотя, по ее подсчетам, ему должно было быть уже около ста лет. Но самое интересное, что сама графиня после встречи с Сен-Жерменом перестала стариться и была прозвана «вечной старой графиней». Потом она все-таки умерла, но долгое время при дворе Людовика XV ходили слухи о том, что Сен-Жермен поделился с графиней своим эликсиром, просто сделал это слишком поздно, когда графиня была уже не первой молодости.
Вспоминает Гилле Квиспел, неоднократно встречавшийся с Юнгом: «Однажды мы — несколько человек, включая Юнга, — не захотели пойти на послеобеденную лекцию и сидели на балконе его комнаты. Юнг был поглощен вопросами Успения Девы Марии, которое Папа Римский незадолго до этого объявил церковной догмой. Все не одобряли Папу. Все — кроме Юнга, который был весьма воодушевлен этим, потому что наконец Троица Отца, Сына и Святого Духа дополнялась женским элементом, что образовывало «четверицу». В это время моя молодая жена поднялась по лестнице и была настолько наивна, что присоединилась к нам. Как это часто случается, все мужчины замолчали. Через некоторое время Юнг сказал: „Сейчас вы можете представить, что происходит на Олимпе. Мужчины испытывают конфуз, когда женщина присоединяется к компании. Особенно тяжело, очевидно, Святому Духу…"»
В философской алхимии женский принцип не менее важен, чем мужской. Важнейшее место в ее символике отводится чаше, в которой происходило перерождение субстанций. Забавно, что именно феминистка Дейдра Блейр написала в 1990-х годах биографию Юнга. Хвалебного характера биография не имела. Скорее, автор заклеймила Юнга как заклятого приверженца полигамии, поставив ему на вид романы с пациентками, например с Сабиной Шпильрейн или Тони Вульф. Как все было на самом деле, мы не знаем, но думается, что вместо упреков феминистки должны бы быть признательны Юнгу за популяризацию их равноправия. АЛХИМИЯ являлась для Юнга мостом, соединяющим два берега — гностиков и современную психологию бессознательного. Юнг попросил знакомого книготорговца в Мюнхене сообщать ему обо всех алхимических книгах, проходящих через его руки. Первой такой книгой стало собрание классических латинских текстов Artis Auriferae Volumi-па Duo (1593). Расшифровать текст было поистине титанической задачей, и в этом Юнгу оказали помощь, во-первых, его превосходное знание латыни, «вбитой» в него с детства, а во-вторых, Мария-Луиза фон Франс, девушка с хорошим знанием латыни и греческого, которая помогала ему в работе с алхимическими источниками всю оставшуюся жизнь. На то, чтобы научиться понимать специфическую манеру выражения средневековых алхимиков, у Юнга ушло 10 лет. «Довольно скоро я обнаружил поразительное сходство аналитической психологии с алхимией. Опыты алхимиков были в каком-то смысле моими опытами, их мир — моим миром». Аналитическая психология и алхимия преследовали одинаковую цель — самопознание. Частично к алхимии Юнга заставили обратиться истории его пациентов. В их сновидениях он находил мотивы хотя и не встречающиеся в мифах, но похожие на архаичные (например, взлетающий орел, затем пожирающий свои крылья; через несколько лет он случайно увидел изображение такого орла в алхимической рукописи). Для Юнга существовала несомненная связь между человеческой психикой и алхимическими образами. Алхимиков мы часто представляем себе как людей, мечтавших из свинца получить золото. Это расхожее представление ошибочно. Важно не то, что алхимики смешивали и плавили в тигле различные вещества, а то, что они при этом думали, какие аналогии проводили. Следя за процессом в плавильной печи, алхимики наблюдали за изменениями, происходившими в них. Одно из главнейших понятий алхимии — это философский камень (см. Справку 9), воплощающий в себе полноту и цельность человеческого существования. Такая же точно цель была у юнговского процесса индивидуации: человек не должен достигать совершенства, он должен достичь цельности.
Справка 9 Философский камень
В течение многих веков, если не тысячелетий, алхимики пытались найти философский камень — некое вещество, твердое или жидкое, которое способствовало бы превращению недрагоценного металла в золото или серебро.
По легенде, Мидас, правивший в малоазиатской стране Фригии с 738 по 696 год до нашей эры, якобы получил от бога Диониса способность превращать в золото все, к чему бы он ни прикоснулся неким таинственным волшебным камнем. Мидас действительно был сказочно богат, но не потому, что обладал камнем: он владел всеми золотыми месторождениями Фригии.
Для алхимиков природа была живой, обладающей душой, и поэтому они были уверены, что металлы растут и созревают в недрах Земли от смешения серы с серебром. Золото рассматривалось ими как вполне созревший металл, а железо — как недозрелый.
Алхимики не видели существенной разницы между живой и неживой природой и считали, что в неживой природе происходят такие же процессы, как в растительном и животном мирах. По их мнению, различие между золотом и серебром заключается лишь в том, что сера в золоте здоровая — красная, а в серебре — белая. Когда испорченная красная сера в недрах Земли входит в соприкосновение с серебром, рождается медь. Когда же сера черная и порченая смешивается с серебром, рождается свинец: по словам Аристотеля, свинец — прокаженное золото.
Алхимики полагали, что с помощью философского камня можно ускорить процесс «созревания» незрелых и «исцеления» больных металлов, который в природе протекает чересчур медленно. Мифический философский камень можно считать прообразом будущих ферментов и катализаторов.
Поскольку считалось, что главная составная часть любого из металлов — ртуть, а вторая составная часть — сера, алхимики были твердо убеждены в том, что, меняя пропорции ртути и серы в смеси, можно произвольно превращать одни металлы в другие.
Поставив себе фантастическую цель — поиск философского камня, — алхимики достигли вполне реальных практических успехов. Они создали первые аппараты для дистилляции (перегонки) жидкостей, сублимации(возгонки) твердых веществ, перекристаллизации солей и их термического разложения.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
