– Сначала – обычная жизнь репатрианта, – ответил Маркин, снова сверяясь с записями. – Насколько я могу судить, приехал практически без средств. Работал на стройке, ночным охранником. В конце 93-го ездил в Россию. На полтора года. Видимо, сделал неплохие деньги, во всяком случае, сразу после возвращения открыл фирму «Арктурс», купил квартиру. Недавно купил виллу в Ашкелоне…
– …На которой и успокоился вечным сном, – заключил Натаниэль. – В моем присутствии. К сожалению. Он имел проблемы с полицией?
– По моим сведениям – нет. Ни он, ни его компаньон.
– Ладно, давай о компаньоне, – приказал Розовски. – Как его… Фойгельсон, кажется?
– Артур Фойгельсон. Похожая биография. Правда, образование – высшее.
– Специальность?
– Театральный режиссер.
Натаниэль, собиравшийся было закурить, удивленно воззрился на Маркина:
– Серьезно?
– А почему бы и нет? – в свою очередь удивился Маркин. – Ты вот, например, филолог.
– Недоучившийся, – гордо поправил Розовски. – Да, действительно. Это, опять-таки, из другой жизни.
– Ну вот, познакомились они, по-моему, в Москве, там же завязались деловые отношения. Фирму открыли вместе с самого начала. Распределения обязанностей не знаю, – Маркин аккуратно собрал блокноты, рассовал их по карманам и выжидательно посмотрел на Натаниэля.
– Все? – спросил Натаниэль.
– Что успел, – ответил Маркин и тут же помрачнел, ожидая традиционной взбучки от шефа – почему так мало успел. Но тот молча поднялся со своего места, потянулся с хрустом. От этого движения из его кармана выпал маленький бумажный сверток. Натаниэль наклонился, поднял.
– Это у тебя что? – с любопытством спросил Маркин.
Натаниэль осторожно развернул сверток. В нем оказался маленький стеклянный пузырек. Розовски поставил пузырек на стол.
– Нашел в мусоре на вилле Вассермана, – сказал он неохотно. – К счастью, приходящая домработница, воспользовавшись отсутствием хозяйки, не особо стремилась поддерживать чистоту. Вот этой гадостью меня и отключили.
Маркин потянулся было к пузырьку.
– Осторожно, – предупредил Натаниэль. – Отпечатки пальцев.
– Хочешь сказать, что он не стер отпечатки? – Алекс удивленно посмотрел на шефа.
– Во-первых, я еще не знаю – он или она, – ответил Натаниэль. – По-моему, представить женщину в роли киллера тоже нетрудно.
– А во-вторых?
– А во-вторых… – Натаниэль задумчиво прошелся по комнате. – Во-вторых… Видишь ли, убийца не мог действовать в перчатках. Судя по разговору, свидетелем и участником которого мне довелось быть, они были хорошо знакомы – я говорю об убийце и убитом. Представь себе реакцию Аркадия Вассермана, увидевшего своего знакомого почему-то в перчатках. В нынешнюю-то жару. Что ему на это ответит знакомый джентльмен? Дескать, извини, боюсь инфекции, решил ходить в перчатках? Абсурд. А там, непосредственно перед совершением преступления, он уже не успел бы это сделать.
Маркин засмеялся.
– Действительно, глупо выглядел бы этот тип, разгуливая в перчатках в ожидании явления сыщика.
– Времени на протирание пузырька у него тоже не было, – продолжил Розовски. – Выбросил и убежал. И дело с концом.
– Почему выбросил у самого дома? – спросил Маркин. – Хотел помочь полиции?
– Это вряд ли, – прежним, лениво-неохотным тоном ответил Розовски. – Естественное желание как можно скорее избавиться от улики. Ведь существовал риск, что выстрел кто-то слышал. Могли остановить… – он замолчал. – Ч-черт, как же я не поинтересовался, не было ли в доме еще оружия. Хотя… Думаю, револьвер, из которого Вассерман был действительно застрелен, покоится в море. Недалеко от того места, где нашли утопленника. Насчет отпечатков пальцев… – он вернулся к столу, сел. – Что они нам дают? У нас ведь все еще нет подозреваемых, так что мы не знаем, с чем сравнивать. В полицейской картотеке они, почти наверняка, отсутствуют. Да и… – он махнул рукой. Посмотрел на помощника, буркнул: – Ну что ты смотришь? Знаешь ведь, что я не могу пойти в полицию. Сейчас, во всяком случае.
Маркин, заложив руки за спину, наклонился к пузырьку и прочитал:
– «Хлорозолин»… Что за гадость?
– Новый препарат, – пояснил Розоски. – В общем, тот же хлороформ, но действует гораздо быстрее и на более длительное время… Сволочи, – проворчал он. – Интересно, должен ли я рассматривать это как издевку?
– Ты о чем?
– Этот препарат, насколько мне известно, в нормальной, то бишь, человеческой медицине не используется, – сообщил Натаниэль. – Применяется в ветеринарии. Для усыпления больных домашних животных, – он исподлобья посмотрел на Алекса, ожидая подвоха. Маркин с трудом сдержал неприличный смешок. – Ну ладно, – буркнул Розовски, отворачиваясь. – Нечего щеки надувать. Ничего смешного в этом нет… – он вздохнул и снова уселся на диван.
– Что-нибудь выяснил? – спросил Маркин.
– Мало, – хмуро сказал Натаниэль. – Почти ничего. Только то, что жили супруги, по-моему, не очень. Это раз. Второе: из слов вдовы следует, что врагов у Вассермана могло быть не так уж мало. И третье… – он задумался. – И третье… – сказать не успел, его прервал телефонный звонок. Натаниэль, не вставая, потянулся к тумбочке, снял трубку:
– Алло, слушаю.
– Натан, это я, – меньше всего он ожидал услышать нежный голос собственной секретарши. С небольшим опозданием он уловил сдержанное напряжение.
– У меня проблемы, – сказала Офра, изо всех сил стараясь говорить беззаботно.
– Офра? – спросил он встревоженно. – Что случилось, девочка? – он оглянулся на Маркина. Тот поднялся, подошел ближе.
– Ничего-ничего, – успокаивающе заговорила Офра. – Ничего особенного. Просто меня арестовали.
Натаниэль едва не выронил трубку. Маркин, не слышавший разговора, вопросительно взглянул на шефа. Тот досадливо махнул рукой – дескать, не до тебя – и спросил:
– За что арестовали?
– Кого арестовали? – на лице Маркина было написано страстное желание вырвать трубку из рук Натаниэля.
– Отстань! – рявкнул Розовски. – Извини, Офра, я не тебе. Так за что? Что там произошло? Ты в порядке?
– В полном порядке. Мне даже разрешили позвонить… – она сделала крошечную паузу. – Тебе я звоню второму.
– А кто первый? – подозрительно спросил Розовски.
– Первый – инспектор Алон. Он сейчас приедет.
– Я тоже сейчас приеду, – быстро сказал Натаниэль. – Где ты находишься?
– Нет-нет, – поспешно сказала Офра, – пожалуйста, оставайся дома. Инспектор меня привезет. Думаю, через полчаса мы будем у тебя, – она повесила трубку.
– Что случилось? – нетерпеливо спросил Маркин. – Как она попала в полицию?
– Буянила, – мрачно ответил Натаниэль. – Не понимаешь, что ли? Била витрины некошерных магазинов… Ну что ты уставился, откуда я знаю, как она попала в полицию? Сейчас они приедут… – он замолчал.
– Они? – переспросил Алекс. – А кто это – они?
– Наша Офра и мой дорогой друг инспектор Ронен Алон, – ответил Розовски. – Кажется, уже старший инспектор. Садись, не маячь перед глазами.
Маркин послушно сел. Телефон зазвонил снова. Розовски схватил трубку:
– Алло, алло, слушаю! Говори, Офра!
На этот раз звонила не Офра.
– Хочу вам напомнить, Розовски, – голос звонившего, как и в первый раз, был искажен, – что у вас совсем немного времени. До субботы все должно быть закончено. Иначе…
Натаниэль медленно выдохнул, сосчитал до десяти, потом сказал – относительно спокойным голосом:
– Я не думаю, что у вас появится повод для беспокойства.
– Я тоже не думаю, – сказал незнакомец. – Вы получили деньги?
– Получил.
– Вот и прекрасно. Советую поторопиться, – в трубке послышались короткие гудки.
– Сволочь, нашел время… – буркнул Натаниэль. – Добраться бы до него.
– Тот же самый?
Натаниэль кивнул.
– Странно, – сказал он задумчиво. – Что-то тут не так… Мафия… Какая же это мафия? Черт-те что… Дилетанты паршивые.
12
Офра в сопровождении разъяренного инспектора Алона действительно появилась через полчаса. Она была очень ярко накрашена и, как показалось Натаниэля, изрядно напугана. Хотя и старалась беспечно улыбаться.
– Ну, все! – рявкнул инспектор. – Теперь мое терпение кончилось. И все доброе к тебе отношение иссякло. Изволь объяснить, каким образом твоя секретарша оказалась в публичном доме во время полицейской облавы?!
Натаниэль посмотрел на Алекса, перевел взгляд на Офру и смущенно развел руками.
– Дела ни к черту, – сообщил он инспектору. – Нечем платить даже за телефонные разговоры. Мой помощник взялся читать по телефону Талмуд пингвинам, – он снова повернулся к Маркину, – Алекс, я тебя уволю.
– Какой Талмуд? Каким пингвинам? – разозлился инспектор. – Что ты мне голову морочишь?
– Судя по счетам «Безека», – объяснил Натаниэль, – кто-то из моей конторы то и дело звонит в Антарктиду и говорит от часа до двух. А о чем и с кем можно говорить в Антарктиде? Только с пингвинами. Читать им главы из Святого Писания. С выражением и комментариями.
