— А у герцога какие? — тут же спросила я.
— Черные, как самая темная ночь, — заверила меня Фрида.
Пока я выбирала украшения, на которых тоже настояла няня, она мне рассказывала об арсах все, что знала. Немного, если честно. Крылатые были довольно замкнутой расой. И только совсем недавно в Аэрлею стали допускать человеческих магов. Чаще целителей, но и юных магов для учебы в академии на всех факультетах, кроме боевого. Видимо, там арсам было что скрывать.
И мой крылатый муж руководил вышеупомянутым заведением. Дед его когда-то знал и очень лестно о нем отзывался. Решил, видимо, если уж отдавать внучку арсу, то только ему. Как уж Танушу это удалось, история умалчивает. И все же меня не покидало ощущение недосказанности, что ли. Вот вроде построила логичную цепочку, а некоторые события не вязались, выпрыгивали, словно существовали иные обстоятельства или иная цель. Почему? Не знаю, но если кто и был в курсе, то это Фрида. Слишком уж она была спокойна, обнаружив фактически воспитанницу-овоща вполне дееспособной. Удивление минимальное, прямо скажем. Да и с дедом ее связывали не только отношения работника и нанимателя. Что-то было еще. Что-то, что я упускала, а она упорно не хотела говорить, хотя общалась охотно и весьма информативно.
И я прищурилась…
— А скажи мне, Фрида, не оставлял ли мне что-нибудь магистр Толди?
И вновь старое лицо просияло. Улыбка вышла скупая, делающая морщины еще глубже, но не злая.
— Он знал, что ты сама спросишь, — произнесла она. — Так и сказал, чтоб не отдавала, пока ты не попросишь. Сейчас принесу.
Няня зашелестела юбками и, не прошло и минуты, как она принесла шкатулку. Вернее, это был, скорее, ларец, вырезанный когда-то из дерева, но сейчас потемневший и тщательно отполированный временем.
— Вот, миледи. Извольте взглянуть на свое истинное наследство, — с гордостью заключила она.
«Миледи» нянюшка назвала меня впервые. Это говорило о степени доверия и повышении моего статуса. Я обратила внимание на то, как бережно Фрида держит шкатулку, как нежно поглаживает ее пальцами. Так можно относиться только к тому, что на самом деле любишь, что имеет для тебя огромное значение. Если сначала я подумала, что няня и дед были любовниками, то теперь начисто отмела эту мысль.
— Вы помогали ему в работе? — спросила ее.
— В делах, — кивнула старушка. — Я служила магистру в статусе личного помощника, но всех тайн и близко не знала. Можешь меня не пытать.
Всех, разумеется, нет. Но кое-что у нее все же еще можно узнать. Со временем. Однако, одна неприятная мысль все же скользнула. Об этом я намеревалась подумать позже, когда будет свободное время. Сейчас же мне предстоял насыщенный событиями день. Поэтому я спросила:
— А где ключ?
Фрида чуть визгливо рассмеялась и подала… мне обычную булавку.
И что с этим делать? Взламывать? Мне как-то не приходилось, только вскрывать. Да и замочной скважины при ближайшем рассмотрении в ларце не оказалось.
— Палец колите, миледи, и прикладывайте вон туда. Видите, где печать в центре?
Фу, как негигиенично! А сыворотку от столбняка вкалывали другому моему телу, почившему. Я с сомнением покосилась на иглу.
— Крепкий алкоголь есть? — спросила Фриду.
— Чудо, как вы похожи с дедом. Он тоже, прежде, чем проколоть палец, всегда смачивал иглу в крепком напитке.
Няня открыла дверцу небольшого шкафчика и достала початую бутыль чего-то темного, коньячного типа. Уверена, принцесса к этому пойлу не притрагивалась и даже не знала о его существовании. Скорее всего, сама старушка время от времени прикладывалась к нему. Не мне ее осуждать. Спасибо, что сохранила для меня тело.
Однако, ощущение недосказанности усилилось, как и мои подозрения. Вряд ли в мире, где лечат магией, имеют понятие, а главное привычку к дезинфекции.
Отбросив сомнения, я все же проколола палец смоченной в напитке булавкой, а когда выступила капелька крови, приложила его к круглой метке на ларце. Щелкнуло, зашипело, и крышка медленно, словно удерживаемая доводчиками, плавно откинулась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Содержание шкатулки не впечатлило. Никаких сокровищ. Три внушительных книги. Судя по картинкам, учебники по биологии, анатомии и еще какой-то естественной науке, исходя из наличия формул и чертежей. Удручало одно, прочесть я ничего не могла. Три мешочка, в каждом из них оказался сияющий кристалл. Красиво, конечно, но в украшениях принцессы и посимпатичнее, на мой вкус, камни имеются. Бумажный пакет с набором мелких предметов, о предназначении которых, я понятия не имела. И тетрадь…
Вот она привлекла мое внимание. Толстая, потрепанная, с пожелтевшими страницами. Создавалось впечатление, что ею часто пользовались, перелистывая и дописывая. Красивый кожаный переплет хоть и потерся, но притягивал взгляд. Это мог быть личный дневник состоятельного лорда. Неужели, деда Тануша?
Руки сами потянулись к ней. Может мне показалось, но когда пальцы прикоснулись к переплету, поверхность чуть нагрелась, став ласкающей и теплой. Дневник словно приветствовал новую истинную владелицу.
Фрида стояла рядом и наблюдала за мной с нескрываемым интересом. Эх, и это тоже говорило в пользу моей догадки. Но основное доказательство должна была содержать тетрадь. Однако и тут ждал очередной облом, потому что потертые страницы оказались девственно чисты.
Совсем как я вчера перед Светлостью…
Стоп! Как перед Светлостью? Именно! Внешне девственная, но с багажом опыта и знаний! Точно! Не мог дед оставить внучке пустую тетрадь. Просто я пока не умею пользоваться ею. Это вопрос другой. Надеюсь, решаемый.
В дверь будуара постучали, и вошла Дора.
— Магистр Арбери к Ее Светлости! — объявила она.
— Иду, — ответила я крылатой девушке, резко захлопнув крышку ларца.
Вновь послышалось шипение и щелчок. Тайник Тануша Толди закрылся, а вот его дневник так и остался у меня в руках. Почему-то, по одной, только моей интуиции известной причине, я никак не могла с ним расстаться. Особенно сейчас.
Глава 8–1
Глава 8
Старичок широко улыбался, демонстрируя добротную улыбку, совершенно удивительную для своих лет. Вряд ли здесь есть импланты, бюгели и прочие чудеса современного земного протезирования.
— Леди, рад видеть вас в добром здравии, — произнес он и поклонился.
Я же растерялась. Все же не каждый день мне почти в пояс кланяются пожилые люди. И что в ответ? Нет, сгибаться, чтобы с кем-то поздороваться, я точно не готова.
— Взаимно, магистр Арбери, — кивнула я. — Как поживаете?
Ой, ненормальная! Это ж надо… Как поживаете? Умнее ничего не могла спросить! А самое печальное, что тело тоже отреагировало на неудачный вопрос. Я почувствовала, как жар прилил к щекам.
— У стариков и дела стариковские, — весело ответил док. — Ну-с, давайте-ка разберемся с вашим даром. Что-нибудь необычное сегодня чувствовали?
— Удивительно живой, — ответила я. — Это можно считать за необычное?
— Определенно, — хмыкнул магистр и посмотрел на Фриду. — А вы, душечка, можете быть свободны. Уверяю ваша воспитанница со мной в полной безопасности. Посторонние ее будут только отвлекать.
Нянька фыркнула. Я заметила, как ей хочется возразить целителю, но с врачами спорят лишь глупцы и бессмертные, а Фрида ни к одной из категорий не относилась.
— Итак, проверим ваш дар и его спектр, — сказал док мне, дождавшись, когда выйдет нянька. — Ну-ка, покажите мне ваши ладони, леди!
Я намеревалась поступить так, как велел магистр, но в руках все еще держала тетрадь, поэтому оглядывалась вокруг в поисках места для нее.
— Что это у вас? — Арбери внимательно посмотрел на тетрадь.
— Дневник, который оставил мне дед Тануш Толди, — не стала скрывать и лукавить я. — Скорее всего, он пошутил, потому что страницы пусты, но их вполне можно использовать для записей.
— Знавал я старину Тануша, — вздохнул магистр. — Великий был человек, одаренный маг, превосходный целитель с редким даром. Вот вы, леди, как думаете, какое качество у целителя самое важное?
