Однако на этом день не закончился. Сегодня наступила очередь Оливии дежурить по спальне. Это означало, что, выпив наскоро чашку чая, она должна собрать самых маленьких девочек, проследить, чтобы они приняли ванну, и уложить их в постель. Они трещали как сороки, предвкушая предстоящие каникулы, и были полны предположений о том, кто получит призы.
Когда Оливия причесывала Нел волосы, девочка задумчиво сказала:
— Я уверена, что на этот раз мама приедет, ведь я могу получить приз, и она будет мною гордиться.
— Я уверена, что она гордится тобой, даже если ты не получишь приз, — заверила ее Оливия. — И разумеется, она приедет. Последний день года ведь очень важный, правда? И ты собираешься петь в хоре.
Нел немедленно завела песню, и пришлось ее успокоить, уложить в кровать и завернуть в одеяло.
В последний день Оливия проснулась рано, впрочем, как и все остальные, озабоченные тем, чтобы день прошел как следует. Первые родители приедут поздним утром, а к полудню, когда в буфете будут накрыты столы, появятся уже все, чтобы успеть занять свои места в зале и быть свидетелями представления и раздачи призов.
Дети уже тянулись в столовую, когда Оливия, направляющая отбившихся, почувствовала, что ее дергают за рукав. На нее смотрело озабоченное лицо Нел.
— Мама не приехала, — прошептала она. — Она сказала, что приедет, обещала, что будет вместе с бабушкой, а бабушки тоже нет.
Оливия обняла ее за худенькие плечи.
— Времени еще много, Нел. Может быть, они где-нибудь застряли по дороге. Знаешь, что мы сделаем? Пойдем к воротам и посмотрим, не приехали ли они…
Оливия и Нел подошли к воротам как раз в тот момент, когда перед ними бесшумно остановился «бентли» и из него вылез мистер Ван дер Эйслер, открыл дверь и помог вылезти леди Бреннон.
— Они приехали, — взвизгнула Нел и бросилась к бабушке. Оливия поспешила поскорее уйти, но оказалась недостаточно расторопной.
— Не уходите, — тихо попросил мистер Ван дер Эйслер, поворачиваясь, чтобы принять Нел в свои широкие объятия.
— А где мама? — спросила Нел неожиданно.
Леди Бреннон бросила на Хасо многозначительный взгляд, сделала несколько шагов по направлению к Оливии и вздохнула.
— О, моя дорогая…
— Она просила передать, что любит тебя, — сказал тепло мистер Ван дер Эйслер, — но не смогла приехать. Ты ведь знаешь, что ей надо работать и она не может взять отпуск, когда захочет.
Нел застучала кулачком по его груди.
— Ей не надо работать. У нее много денег, и она мне обещала. Нельзя нарушать свои обещания, Оливия мне говорила. — Девочка почти плакала. — И она должна была забрать меня.
— Но через пару недель я заберу тебя в Голландию. Мама постарается взять отпуск, и мы будем гулять вместе и возьмем с собой Ахиллеса. А у кошки, которую держит Офке, появились котята. Я думаю, Офке не будет возражать, если ты заберешь одного.
— Мама не любит кошек…
— Тогда его возьму я, ладно? Котенок составит компанию Ахиллесу.
Он взглянул на Оливию.
— Как вы думаете, Оливия, неплохая идея?
— Просто замечательная. Вот будет весело, Нел. А теперь проводи свою бабушку в столовую. Я уверена, что вы проголодались.
— Вы пойдете с нами, Оливия? — спросила леди Бреннон.
Оливия изумилась.
— Я? Что вы! Конечно нет. Я должна помочь обслужить гостей. — Внезапно ей захотелось скрыться с глаз мистера Ван дер Эйслера. — Вы меня извините?
Она торопливо ушла в столовую, где на нее набросилась мисс Росс:
— А-а, наконец-то. Где вы пропадали? Кухарка порезала руку и не может держать в руке нож, а у нас кончаются окорок и говядина. Идите на кухню и нарежьте как можно скорее еще. — Она повернулась, чтобы обслужить очередного родителя, а Оливия направилась к кухне. Мистер Ван дер Эйслер, который усаживал своих спутниц за столик, проводил ее глазами. Он неторопливо набрал еды и напитков и отнес на стол.
— Я отойду на минутку, — сказал он леди Бреннон и вышел в ту же дверь, что и Оливия.
Мгновение он стоял в дверях кухни, наблюдая за ней. Умение нарезать мясо не было сильной стороной Оливии, о чем свидетельствовала маленькая кучка неровных кусков, но подать совет или помочь было некому, потому что кухарка уже ушла к себе и двоих ее помощниц тоже не было на месте.
— Позвольте мне, — сказал мистер Ван дер Эйслер, взял у нее нож и две длинные вилки и начал нарезать мясо с искусством, которое могло бы сделать честь иному профессионалу.
— Вы не должны были входить сюда, — сказала Оливия, когда вновь обрела способность говорить, — и не должны этого делать.
— Но я уже здесь, Оливия, и разве кто-нибудь здесь может нарезать окорок лучше? В конце концов меня учили обращаться с ножом. Не теряйте времени даром, милая девушка, несите это блюдо в столовую, а я примусь за говядину.
Она подхватила блюдо с тончайше нарезанным окороком и заторопилась в столовую. Там у нее выхватили блюдо из рук.
— И поторопитесь с говядиной…
— Благодарю вас, — фыркнула Оливия и поспешила обратно на кухню.
Мистер Ван дер Эйслер нарезал говядину и теперь, взяв один из кусков, присел на стол, чтобы съесть.
— Вы не должны… — начала Оливия.
— Вы говорите это уже во второй раз. Будьте хорошей девушкой, отнесите поскорее говядину и возвращайтесь сюда.
— Я… — Она встретилась с ним взглядом, сделала, что он просил, и вскоре опять была здесь.
— Когда вы возвращаетесь на Сильвестер Креснт? — спросил он.
— О, мне надо будет остаться еще на один день, чтобы привести все в порядок.
— Я на день-два останусь у леди Бреннон и захвачу вас с собой. Мне самому нужно быть в Лондоне.
— Да, но…
— В чем дело? Вас ждет какой-нибудь молодой человек?
— Молодой человек? Меня? Боже мой! У меня нет времени даже на то, чтобы сказать «доброе утро» молочнику. А потом, откуда здесь возьмутся молодые люди?
— Жаль. Ну неважно. Я заеду за вами часов в десять утра. Вы куда-нибудь уезжаете на каникулы?
— Нет. Я, то есть мы, будем жить с бабушкой.
— И что же вы собираетесь делать целыми днями?
Внезапно Оливия рассердилась.
— Не знаю. Не имею ни малейшего понятия. Мне пора идти.
— Бегите, — сказал мистер Ван дер Эйслер и отрезал себе еще один кусок говядины.
Родители начали уходить из столовой, направляясь в зрительный зал. Оливия, собрав тарелки и стаканы, спустя некоторое время была уже за кулисами, чтобы удостовериться, что хор на месте и выглядит подобающим образом. Пьеса старших девочек уже началась, а после ее окончания, перед хором, был показан танцевальный номер. Оливия подошла к дырке в занавесе, чтобы взглянуть на аудиторию. Леди Бреннон и мистер Ван дер Эйслер сидели во втором ряду. Леди Бреннон ласково улыбнулась, но ее компаньон, казалось, вот-вот уснет.
