И опять ему не удалось с ней потешиться. Эта модистка так не вовремя появилась! Он дал ей время до вечера. Пусть справляется, как хочет. Но ведьмочка сегодня без него не заснет.
Злой и неудовлетворенный, он вернулся к братьям. Они осушили целый бочонок хмельного артавийского вина из погреба их отца, поужинали жареным на вертеле оленем. А хмельная легкость так и не поселилась в его голове, настроение так и не улучшилось.
— Я не понимаю, Олих, что с тобой происходит? — внезапно спросил Кейден.
Урлас только тихо посмеивался, глядя на своего сводного брата.
— У него бессонница вот уже вторую ночь.
— Что, такая сладкая девочка? — понимающе хмыкнул Кейден.
— Девочка-то сладкая, да только он ее еще не попробовал, — засмеялся Урлас. — Кстати, не хочешь с ней познакомиться?
Еще громче заржал, когда Олих выбил из-под него стул.
— Нет, я пасс, — хмыкнул Кейден. — Извращенцы конченные.
— Много ты понимаешь, — Урлас поднялся на ноги. — Кстати, Олих, пора и честь знать. Скоро солнце сядет, как бы кошечка твоя снова не заснула.
Кейден так и не понял, почему веселился Урлас, и почему сидел темный, как туча, Олих. Потянувшись так, что хрустнули кости, он подхватил за талию пробегавшую мимо молоденькую служанку и что-то замурлыкал ей на ушко.
А Олих с Урласом отправились к порталу. В лагере было тихо. Лишь кое-где бряцала упряжью скотина, да вдалеке воины тянули заунывную песню. Всех очень измотал этот поход. До родного дома им оставалось всего несколько дней пути, так что вскоре они уже будут петь песни у своих родных очагов.
— Ты повезешь ведьму в Золотой дворец?
— Зачем я буду дразнить отца и Бастиана? Я оставлю ее у себя.
— А если надоест раньше, чем закончится договор?
— Там будет видно. Может, и отпущу. А ведь, может, и не надоест.
— Да ладно, Олих. Тебя то уж точно надолго не хватит. То есть, ты намерен нарушить приказ повелителя?
— Я с ним договорюсь, не переживай.
Как и сегодня утром, в груди у Олиха странной змеей зашевелилось недовольство.
— Много, кстати, себе позволяешь, Урлас.
В голосе зазвучали стальные нотки, и Урлас предпочел в этот раз промолчать.
Они молча направили уставших коней в воронку портала.
Выйдя же из него, они застыли в изумлении, как вкопанные.
На них, высоко задрав пышные юбки, неслась модистка. Прическа ее была в полнейшем беспорядке, шляпа-башня съехала на бок. Вместо пышного пера из шляпы торчал дымившейся фазаний остов. Она прыгала из стороны в сторону, убегая от сыпавшихся ей вслед огней, как заяц. Мужчинам ничего не осталось сделать, как поспешно уступить ей дорогу, задержав на мгновение дыхание. Дымившееся фазанье перо жутко воняло. Она рыбкой нырнула в портал, а шаровая молния, посланная ей в спину, зашипела у ног лошадей.
— Какого черта? — Урлас ошарашенно посмотрел вслед исчезнувшей мадам. А Олих, с загадочной улыбкой на губах, глаз не мог отвести от открывшейся перед ним картины.
По дорожке, будто фурия, неслась его ведьмочка. Босая. завернутая в какую-то простынь с завязанным узлом на груди, она швыряла вслед Сесиль один за другим пучки молний. Рыжие волосы, казалось, зависли в вакууме вокруг ее головы, глаза гневно сверкали изумрудами. Белоснежное тело, то и дело мелькавшее из-за распахивавшейся накидки, светилось перламутром.
В паху сразу стало тесно, нестерпимо жестко.
Она была в такой ярости, что даже не сразу обратила внимание на мужчин.
— Она что, загнала тебе иглу под хвост? — не удержался дракон.
— Не смешно, — дерзко отрезала девчонка и вдруг замерла.
Глаза, направленные на него, медленно наливались ужасом. А после того, как она перевела взгляд на Урласа, побледнела так, будто собралась тут же, на этом месте, отдать богу душу. Но нет, развернулась и что есть сил рванула в лес. Только пятки ее и засверкали.
— Какого черта? — в который раз чертыхнулся Олих. — Ну тебя-то ясно, почему испугалась. А меня-то почему?
— Может, ты без чешуи ей не нравишься?
Глава 18. Закрепить договор
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я неслась по лесу, надеясь, что конь, чей приближающийся топот я слышала все ближе и ближе, не пройдет сквозь густые заросли, к которым я так спешила.
Но, увы! Я не добежала всего несколько шагов, как меня перехватили поперек талии, выбив из меня последний воздух.
Они меня нашли! Урлас и тот страшный мужчина, его друг, который так меня пугал. И где же тот дракон, что обещал меня беречь и охранять?
Больно шмякнувшись попой о жесткое колено, я зашипела и попыталась выскользнуть из его захвата. Но только сжал руками еще сильнее. Схватив за волосы, оттянул голову назад так, что звездочки из глаз посыпались. Впился в мою шею! Перекусит? Отбиваясь и барахтаясь не понимала, это такие горячие его губы или уже кровь хлещет из меня?
— Зззамри! — резкий окрик и вправду заставил меня на мгновение замереть. Это был не Урлас, а тот, второй. Его я боялась еще больше и даже сама не могла объяснить, почему.
Ну, уж нет, хватит! Просто достали они меня. Чуть что — и сразу за волосы. Я вытянула вперед руку и загнала ногти ему в лицо. Тут будет одно из двух — или прибьет меня на месте, или выпустит.
И таки выпустил. Вернее, упустил. Ноги мои уже коснулись земли, заросли так близко. Злой рык над моим ухом, подсечка, жгучая боль в колене. Я лежу, придавленная тяжелым телом к земле, уткнувшись носом в пахнувший сыростью мох. Не сдамся! Щелкаю пальцами и наугад запускаю молнию. Мимо! Второй попытки не будет. Не даст. Руки мои плотно прижаты к телу его рукой, вторая рука обвила шею, давая моим легким ровно столько воздуха, чтобы я не задохнулась. Его нога фиксирует мои.
— Ты что творишь, ведьма? — раздается над ухом знакомый мне голос. Я бы замерла, если бы и так не была им обездвижена.
— Я сейчас тебя отпускаю. А ты не делай глупостей.
А ведь и правда отпустил. Откатился, переворачивая меня на спину, и снова навалился на меня. Опершись руками вокруг головы, уставился мне в лицо. Так близко, что пришлось буквально дышать его дыханием. Черные, с золотой каемкой глаза. Едва различимая черная на черном узкая щелка зрачка. Глаза того, с кем я заключила договор. Но лицо…
— Ты кто? — спрашиваю. Вот, дура. Коленом — в пах, и бежать. Но нет, лежу и даже едва дышу.
Лыбится и показывает мне свое запястье. А потом раздается шорох и на его скулах выросли чешуйки.
— Так лучше? — в голосе не злость, а даже нежность.
Но не верю. Моя интуиция не просто кричит, а визжит: беги, ведьма, беги!
— Я требую расторгнуть договор.
— Это с чего вдруг? — он явно насмехается над моей беспомощностью. — В подвалы захотела?
Подвалы не так страшны, как он. Не верю я в его доброту. В его нежность! Он опасен. Он сделает мне больно!
— Вы меня обманули.
— Докажи…
Молчу. Чувствую себя маленькой глупой девчонкой под его насмешливым взглядом.
— Урлас Ваш друг.
— Не выкай. И он не друг. Он брат.
— Ну вот, видите.
— И что? Это не доказательство.
Он наклонился ко мне и явно хотел меня поцеловать. Я увернулась и прошептала:
— Что вы делаете?
— Не выкай, — все же поцеловал в уголок губы, провел носом по щеке. — Собираюсь скрепить наш договор.
Комок застрял в горле, когда услышала эти слова. Когда зашелестела, исчезая, чешуя, не удержалась и повернулась к нему.
И меня унесло. От жара его тела. От жестокости его взгляда, темного, такого властного, порочного и обжигающего.
И ни единого сомнения — чтобы я ни делала — орала, брыкалась, падала в обморок — договорчик будет скреплен.
Его рука тянется к моему открытому горлу, едва сжимает, и язык врывается в приоткрывшийся ему навстречу рот.
Закрываю глаза и улетаю. Понимаю, что отброшена в сторону простыня, но даже не думаю протестовать. Легко невесомо касается и тут же вырисовывает узоры острым ногтем по нежной коже.
