– Ты же сказала, он на концерт придет?
– Я его пригласила, а придет он или не придет – понятия не имею, – призналась я.
– Придет, куда он денется, – успокоила подруга.
И мне ужасно хотелось ей верить.
Прибежав после уроков домой, я наспех пообедала и стала собираться.
– Красимся сильно, но красиво, – напутствовала нас Ясея на последней репетиции.
Я не могла похвастаться, что являюсь гуру макияжа, и боялась промахнуться, поэтому накрасилась как обычно на дискотеку. Лучше уж недокраситься, чем перекраситься, мне же еще в таком виде дойти до ДК надо, зачем людей пугать.
– Мам, к пяти приходите, – напомнила я, подхватила чехол с костюмом, пакет с туфлями и прочими мелочами, сумку и нагруженная, как маленькая лошадка, вышла на улицу.
День был по-настоящему предновогодний – с легким морозом, чистым снегом, пестрой оживленной толпой. Я вдруг ощутила себя ее частью и почувствовала, как в душе зазвенели колокольчики. Сегодня обязательно все получится!
В фойе Дома культуры оказалось пусто, и я в первый момент даже испугалась: неужели все отменили? Потом я вспомнила, что Ясея велела нам прийти за час, и побежала по гулким ступеням в раздевалку. Там тоже пока было немноголюдно, и я поняла, почему она попросила прийти пораньше – чтобы спокойно переодеться. Я заметила наших девчонок, натягивавших сарафаны, и подошла к ним.
– Ира! – поприветствовала меня преподавательница. – Я же просила накраситься поярче!
– Я и накрасилась, – удивилась я.
– Это ты называешь «накраситься»? – скептически заметила она. – Ты пойми – со сцены твое лицо должно быть видно даже в последнем ряду! Есть с собой косметика?
– Нет… – растерялась я.
– У меня есть, – влезла Даша.
«Не отравлена?» – хотела спросить я, вспомнив роман Дюма «Королева Марго», но в последний момент удержалась.
– Переодевайся, а потом я тобой займусь, – скомандовала преподавательница. – А пока держи кокошник.
– Они все-таки будут? – обрадовалась я.
В отличие от остальных частей костюма, кокошник был в полном порядке – яркий, красивый, с бусинками и ленточками.
– Плохо, конечно, что мы в них порепетировать не успели, – с досадой проговорила преподавательница.
– Может, лучше без них? – с сомнением протянула разглядывавшая себя в зеркале Дашка.
– Вы что, это же обязательный элемент русского народного костюма! – возмутилась Ясея. – Просто я их поздно на складе нашла…
Я только вздохнула – она поздно нашла, а нам теперь отдуваться, – но спорить не стала, поняв, что бесполезно. Я натянула блузку, сарафан, устроила кокошник, покачала головой, проверяя, крепко ли он сидит, и на всякий случай для верности закрепила его невидимками. Ясея как раз заканчивала наносить боевой раскрас Таньке, и я заняла освободившееся место на стуле.
– Ну вот, совсем другое дело, – заметила она, поколдовав над моим лицом.
Смотреться в зеркало было страшно – мое отражение напоминало матрешку. М-да, вся надежда только на последний ряд, откуда меня, возможно, увидит Денис…
Отогнав мысли о нем, я попыталась настроиться на выступление. Раздевалка потихоньку наполнялась народом, облачавшимся в разнокалиберные костюмы и репетировавшим отдельные элементы своих танцев. Я ничего репетировать не хотела – боялась разрушить возвышенный настрой.
Говорят, перед экзаменом нельзя ничего повторять, иначе может показаться, что вообще ничего не знаешь, и тогда паника выбьет тебя из колеи. Так и сейчас – я чувствовала наш танец в своей душе и не хотела расплескать это повторением какого-нибудь отдельного поворота.
– Зрители собираются! – пролетел по раздевалке чей-то встревоженный голос, как будто присутствие публики оказалось для танцоров полной неожиданностью.
– Да какая там публика, – фыркнула Даша. – Я просто своих друзей позвала.
– И я, – повторила Танька.
– Все позвали своих родных и друзей, – усмехнулась Ясея. – Но так как у каждого участника концерта их много, набрался полный зал.
До меня словно только что дошло – полный зал незнакомого народа! Да, это вам не школьный хор…
– Ребята, подойдите ко мне! – позвала Ясея.
Мы сгрудились вокруг нее, как цыплята вокруг курицы.
– У нас все отлично подготовлено, поводов волноваться нет, – бодро объявила она. – Просто выйдите и повторите то, что много раз делали. Я в вас верю!
После этого короткого, но очень энергичного напутствия я немного успокоилась. В конце концов, у нас танец ансамбля, какой-нибудь промах даже если и случится, то будет не так заметен. А каково солистам или парам? Об этом лучше было не думать.
Концерт, как и полагается, начался с небольшим опозданием. Публики и правда собрался полный зал. Меня приятно грела мысль, что там сидят моя мама с бабушкой и наверняка переживают, но я их не подведу! О том, пришел ли Денис, я старалась не думать – чувствовала, что эти мысли способны окончательно вывести меня из равновесия.
Я знала, что наш номер стоит по программе где-то посередине, поэтому намеревалась поскучать, но половина концерта пролетела незаметно, и уже администратор за кулисами негромко сообщил:
– Пошел танец живота, народники, вы следующие!
И вот тут меня накрыло. От мысли, что сейчас надо будет выйти на сцену и изобразить нашу «Калинку» перед сотней-другой зрителей, начали подкашиваться ноги, а сердце забилось где-то в горле, грозя выскочить наружу. Судя по бледным даже сквозь матрешечный грим лицам, всех обуревали примерно те же чувства. Выходить девчонки и парни должны были с разных сторон, так что мы заранее выстроились в противоположных кулисах и теперь посылали друг другу короткие, но острые, как молнии, взгляды.
– Только бы Степка не запутался, – прошептала Даша. – Он там в одном месте все время запинается…
Услышав эти слова, я неожиданно успокоилась. Не то чтобы я стопроцентно была уверена в своем Феде – просто если такую непробиваемую девчонку, как Даша, тоже проняло, значит, волноваться в нашей ситуации – вполне нормально.
Умолкли пленительные звуки восточной музыки и сладкий голос Таркана, в зале послышались аплодисменты.
Под задорное вступление «Калинки» я натянула на лицо широкую улыбку, положила руки на пояс и вслед за стоявшей передо мной Дашей поскакала на сцену. Один наш выход вызвал бурные овации, что немедленно наполнило мое сердце восторгом. Это же так круто и совсем не страшно выступать на сцене! Мы встретились с Федей, он привычно обнял меня за талию, мы прошлись по кругу приставным шагом, потом пробили двойные дробушки, сделали повороты, потом ручеек – ну, это легко…
Дальше было посложнее: парни прыгали вприсядку, а мы крутили повороты – те самые, которые никак не давались мне в начале. Я не смотрела по сторонам, сосредоточившись на том, чтобы не потерять равновесие и сохранить на лице улыбку, но буквально кожей чувствовала, что и у остальных все получается просто на отлично.
«Калинка» смолкла, и зал взорвался овациями. Мы стояли, оглушенные, счастливые, и кланялись, кланялись, кланялись… Вдруг под сценой наметилось какое-то движение, и на нее вскочил парень с цветами – я даже не сразу поняла, что это Денис. С замиранием сердца я наблюдала, как он приближается ко мне. Вручив букет тюльпанов – где он только их раздобыл посреди зимы? – он приобнял меня и поцеловал в щеку… То есть это со стороны, я надеялась, все выглядит будто поцелуй в щеку – на самом деле он умудрился коснуться моих губ.
Зал взревел от восторга.
– Бис! – заорали с галерки, но наш ансамбль уже покидал сцену.
– Ну ты даешь, – с уважением посмотрела на меня Даша. – Тихоня тихоней, а такого парня отхватила!
Я молчала, опустив лицо в тюльпаны и вдыхая их горьковатый аромат. Отвечать не было ни сил, ни желания.
Все меня поздравляли – мама с бабушкой, Ленка, другие девчонки из нашего класса, которых она зачем-то притащила. А я никак не могла освободиться, чтобы подойти к стоявшему в отдалении Денису, с улыбкой наблюдавшему за моим триумфом. Я, конечно, побаивалась комментариев мамы на тему незнакомых парней и поцелуев на сцене, но она выразилась иносказательно:
– Ты умница, причем не только в танцах. Ну, мы пойдем. Девочки, пойдемте! – позвала она. – Разве вы не видите, что мы мешаем?
– Мама у тебя просто супер, – первым делом заметил наконец подошедший ко мне Денис. – Я боялся, что скандал будет.
– И все равно?.. – не договорила я.
– Все равно, – кивнул он.
– Спасибо, – прошептала я.
– Всегда пожалуйста, – раскланялся он. – А где же твои прелестные румяные щечки? – вдруг хмыкнул он.
– Да ну тебя, – со смехом отмахнулась я. – Еле отмыла их!
– Я тоже, – Денис с намеком посмотрел на меня и коснулся своих губ.
Я опустила глаза, а он продолжал:
