– Похвально, – кивнул Лазарь Моисеевич. – Такие немалые высказывания по памяти не все могут цитировать.
– И что похвального в том, что я процитировал забытые и никому сейчас не нужные слова?
– Чего вы добиваетесь? – неудовольствие в Кагановиче едва скрывалось. – Я вас не понимаю. При вашей информированности вы могли бы вполне успешно подготовить и провести военный переворот и захватить власть в СССР. Да, я помню ваши тезисы о том, что оппозиция оказалась слишком разрозненной, но все это мелочи. Вы изменились и в обновленном варианте вполне бы устроили многих. Тем более что, в отличие от тех же Бухарина или Троцкого, не грезите расстрелами и террором по отношению к классово чуждым. Почему вы решили все бросить и перейти на нашу сторону? Ведь… это никак иначе не назовешь? Вы – перебежчик. Предатель своего дела.
– Я бы поостерегся говорить такие громкие слова. Вы ведь стремитесь построить коммунизм в одном отдельно взятом государстве. Я тоже. Только у нас методы разные. Были. Не так давно я согласился с тем, что подход товарища Сталина намного разумнее, чем подход Троцкого. Ведь, несмотря на все разногласия и мерзопакостную натуру, Лев Давидович тоже своего рода коммунист. Другой вопрос, что после него одни пожарища остаются да разруха, а это, согласитесь, не есть тот идеал, к которому мы все стремимся. Вряд ли вы или я боролись бы за победу революции, грезя о том, как превратим весь мир в одно сплошное пожарище. Напротив, мы с вами хотели облегчить жизнь простых людей – рабочих и крестьян, потеснив все остальные классы. Разве нет?
– Все так, – покачал головой Каганович, – все так. Значит, вы утверждаете, что посчитали методы борьбы товарища Сталина более эффективными и решили перейти на его сторону?
– Именно так. Хотя, если честно, я не верю, что он когда-нибудь начнет мне доверять. После той глупости, что я учудил под Варшавой, я потерял его уважение. А дальше все только накапливалось. Вы же понимаете, уважение просто потерять, но вот восстановить иногда бывает просто невозможно. Думаю, тут именно тот же самый случай. Но, – Тухачевский сделал небольшую паузу, твердо взглянув в глаза гостю, – Лазарь Моисеевич, вы же не ради этого вопроса ко мне пришли?
– Вы правы. В вашей аналитической записке по состоянию дел в РККА было уделено большое внимание вопросу военной промышленности…
– Так вас смутило мое предложение о миграции?
– Миграции? – удивился Каганович. – Пожалуй, это подходящее слово. Почему вы так уверены в том, что РККА не сможет остановить и легко опрокинуть врага?
– Чтобы потом разбить его малой кровью на чужой территории? – уточнил Тухачевский, используя популярный в те годы лозунг.
– Именно так. Ведь вы были в числе тех, кто активно продвигал этот тезис.
– И я покаялся в своих ошибках. Вы разве забыли тот опыт, который мы получили в ходе Мировой и Гражданской войн?
– Мировая война не в счет. Вы должны понимать, что армия, состоящая из рабочих и крестьян, сможет только за правое дело хорошо воевать…
– Лазарь Моисеевич, мы с вами не на политзанятиях, – перебил его Тухачевский. – Вы что, действительно считаете, что правильная политическая подготовка способна заменить боевую? Мы ведь с вами не сюжет для идеологически верного фильма обсуждаем, в котором бессмертный комиссар встает во весь рост и под плотным пулеметным огнем идет на врага. А пули его облетают стороной или, что еще лучше, отскакивают от пролетарской груди.
– Михаил Николаевич, давайте обойдемся без сатиры? – скривился Каганович.
– Хорошо, Лазарь Моисеевич. Если без сатиры, то я вам прямо скажу, что наша армия в настоящий момент небоеспособна и, в случае нападения серьезного врага, она вряд ли сможет дать ему полноценный отпор. Про то, чтобы малой кровью да на чужой территории, и речи быть не может.
– Что я слышу? – заулыбался Каганович. – Пораженчество? Вы ли это?
– Это не пораженчество. Отнюдь. Я трезво оцениваю обстановку и предлагаю меры по устранению сложившегося, мягко говоря, опасного положения. Совершенно правильно то, что с бойцами и командирами проводят серьезную политическую подготовку, но этого совершенно недостаточно для того, чтобы красноармейцы с командирами превратились в армию. Винтовку мало выдать, ею еще нужно научить пользоваться: стрелять, ухаживать за ней, уметь правильно выбирать позиции на местности для ведения огня, окапываться, маскироваться и многое другое. И это только обычный стрелок-красноармеец. От того же лейтенанта требуется намного больше. Я бы даже сказал – на порядки. Вы же не доверите ремонтировать свои сапоги сапожнику, который первый раз в жизни взял молоток?
– Допустим, – кивнул Каганович. – Но при чем здесь промышленность? Ведь если мы сейчас начнем принимать меры, то за четыре-пять лет сможем подготовить хороших командиров.
– Никого мы не сможем подготовить, – с улыбкой произнес Михаил Николаевич. – Вы в курсе, сколько готовят полноценного лейтенанта по опыту мировой практики? Три-четыре года. Да, Советский Союз особое государство, но это не значит, что мы сможем кардинально сократить сроки подготовки, сохранив приемлемым ее уровень. И это лейтенанта. А капитана? А майора? Чтобы у нас что-то серьезное получилось, нам нужно десять-пятнадцать лет. Не меньше. У нас их нет.
– Вы так в этом уверены?
– Я могу ошибаться, но вся Европа уже закипает и скоро начнутся первые предвоенные конфликты. Например, в этом году, если все пойдет так, как идет, должен произойти военный переворот фашистов в Испании, который получит самую тесную поддержку со стороны Третьего рейха и Италии при пособничестве Великобритании и Франции.
– И когда, по вашему мнению, должен произойти этот бунт?
– Сложно сказать. Летом. Июль. Может быть август. Я не посвящен в подобные тонкости.
– Почему вы уверены в том, что Великобритания с Францией его поддержат?
– Я не уверен в этом, а предполагаю, ибо именно так и складывается международная обстановка. Лондон очень недоволен существованием Советского Союза и стремится в своей традиционной манере найти того, кто нас уничтожит. На эту роль прекрасно подходит Германия. Мощный национальный и социальный подъем. Реваншизм. Обида на весь остальной мир за Версаль. Европа очень быстро закипает. Хорошо, если у нас есть пять-шесть лет. За этот незначительный срок подготовить командный состав РККА с нуля просто нереально.
– Почему же с нуля? – возмутился Каганович.
– Давайте говорить начистоту?
– Я только этого от вас и жду.
– Практически все герои Гражданской войны, что в настоящий момент командуют бригадами, дивизиями и корпусами, являются яркими примерами должностного несоответствия. Решись мы на объективную переаттестацию, без оглядки на заслуги и партийную совесть, и их всех придется серьезно понижать в звании, ибо им банально не хватает знаний, умений и навыков для полноценного управления вверенными войсками. Войсками. У нас не так и редки комбриги и комдивы, которые по уровню своего мышления никуда не ушли от унтер-офицеров царских времен. Только звание сменили и должность. Не говоря уже о младшем командном составе из числа молодежи, который совершенно отвратительно обучен. Поэтому я убежден в том, что нам нужно опираться не только и не столько на идеологически верные лозунги, но под любыми предлогами начать заниматься серьезной подготовкой к большой войне, которая не станет простой, быстрой. И вряд ли пройдет по сценарию «малой кровью на чужой территории». Так что, чтобы вывести из-под удара вражеской авиации, а то и захвата наши промышленные объекты, их нужно перевозить на Урал, в Сибирь, в Северный Казахстан. Возможно, даже на Дальний Восток. Не все, конечно, а только те, что находятся в стратегической близости к западной границе. Причем переселять вместе с ними рабочих и семьи. Заодно это позволит потихоньку произвести модернизацию производственных мощностей, временно выводя их из производственного цикла. Вы ведь не хуже меня знаете, какой бардак сейчас творится на заводах в этом плане. А представьте, какой ужас начнется, когда заводы начнут бомбить и их придется вывозить в Сибирь экстренно, попутно уничтожая немалую долю оборудования просто потому, что погрузить в эшелоны получается только половину.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
