– Лично я не против, – ответил Бридон. – Но я, слава тебе господи, свободен. А вы что скажете, Лейланд?
– Я-то как раз не свободен. Но я не прочь давать мистеру Кверку подсказки, как он изволил выразиться, если увижу, что он на неверном пути, и если он действительно может чем-то поспособствовать прояснению дела и может это доказать. Речь не о сделке, мистер Кверк. Если вы в самом деле здесь и сейчас наведете нас на след, то я поверю, что неплохо иметь вас под рукой, и готов оставить вас при себе.
– Что ж, видимо, придется довольствоваться этим. Видите ли, я не утверждаю, что это важный факт, я ведь не могу соотнести его с другими подробностями – здесь, конечно, у вас преимущество, поскольку вам известно больше. Однако позвольте спросить, какие у вас имеются доказательства того, что последнюю ночь, перед тем как вроде бы исчезнуть, Дерек Бертел провел в «Миллингтонском мосту»?
– Господи, да почему же? – воскликнул Бридон.
– Я не могу сказать почему. Я только спрашиваю, действительно ли он там ночевал?
– Я имею в виду, что же заставляет вас в этом усомниться?
– Хочу надеяться, миссис Бридон не сказала ничего лишнего, но она поведала мне, что, судя по всему, эти кузены Бертелы не слишком-то друг друга любили. А также, что, по утверждению хозяйки «Миллингтонского моста», они появились в гостинице порознь, порознь позавтракали и порознь же ушли. Знаете, у нас в Штатах с большим вниманием относятся к проблеме свидетельских показаний; и один из наших выдающихся мыслителей в этой области отмечал, что необразованный человек всегда выдает вывод за факт. Так вот, предположим, в ту ночь в гостиницу дважды заходил один и тот же человек, второй раз сделав вид, что он другой человек. Разве не сказала бы эта женщина, что она поселила двух постояльцев? Мы ведь не знаем, видела ли она их вместе.
– Мне кажется, тут есть о чем подумать, Бридон, – сказал Лейланд. – Может, еще раз поговорить с хозяйкой?
– Пожалуй. Однако сначала пообедаем. Если это окажется правдой, провалиться мне на этом месте, если я что-нибудь понимаю, но попытаться, разумеется, стоит.
Увидев инспектора полиции, хозяйка гостиницы переполошилась и стала еще более словоохотливой. Первым делом Лейланд потребовал книгу постояльцев, что немало смутило бедную женщину, так как, подобно большинству владельцев сельских гостиниц, она не вела никаких книг с самого начала войны. Она подтвердила, что первый джентльмен постучал около десяти часов, но на крыльце было совсем темно, и она его как следует не рассмотрела. Вроде бы хорош собой, держался так прямо, говорил медленно, спокойно, растягивая слова.
– Понятно, это Найджел, – кивнул Бридон. – У него был с собой фотоаппарат?
На это хозяйка внимания не обратила. Но за спиной у него был мешок, вероятно, багаж. «Я поднимусь в комнату, – сказал он, – потому что очень устал. Нет, ужина не надо, однако премного вам признателен». Тогда хозяйка показала ему номер два, низкую комнату на втором этаже, которая выходит на задний двор, и номер три, прямо напротив, который во всех отношениях лучше, поскольку из окна открывается красивый вид на гостиничный двор. Женщина была уверена, что постоялец выберет именно его, но он во что бы то ни стало решил поселиться в номере два.
– Любопытно, – заметил Лейланд. – Если мистер Кверк прав, наш друг, вероятно, собирался вылезать в окно. Можно я обойду и посмотрю? Из комнаты, окно которой выходит на главный двор, не вылезти, не рискуя быть замеченным.
Окно комнаты номер два, несомненно, подтверждало эту версию. Оно было широкое и доходило чуть не до пола, а по крыше флигеля можно было без труда спуститься вниз. Хозяйка между тем продолжила рассказ. Второй джентльмен появился минут через пять-десять, она поняла, кто это, поскольку на плече у него висел фотоаппарат. Был ли он похож на первого джентльмена? Бедная женщина затруднилась с ответом, но вроде бы да. Голос? Но он почти не раскрывал рта, только «спасибо» сказал. Были ли у него с собой вещи? Вроде бы нет, но это ее не очень удивило, поскольку у первого джентльмена поклажа была такая, что хватило бы на двоих, огромный такой мешок. А первый джентльмен еще ходил по своей комнате, когда второй поднялся наверх? Ах, надо спросить у горничной, второго джентльмена провожала Лиззи. Позвали Лиззи, та не слышала шагов первого джентльмена, во всяком случае, не помнит.
– А он выставил в коридор ботинки? – спросил Лейланд.
Нет, оказывается, ни один из джентльменов не выставил обувь на чистку. Хозяйку спросили, обычно ли это для постояльцев. На этот вопрос ей тоже было нелегко ответить – кто-то чистит обувь, кто-то нет. Но у всех, кто путешествует по реке, у многих, во всяком случае, пляжные туфли или что-нибудь в этом роде, а зачем их чистить? Обе ли кровати были разобраны? Опять пришлось звать Лиззи. Да, спали в обеих кроватях, обе были ужасно помяты, и обе раковины использовали. Первый джентльмен ничего не говорил насчет завтрака, а второй попросил оставить поднос с чаем и двумя яйцами пашот на коврике под дверью. Поднос ему поставили в половине восьмого. Второй, то есть джентльмен из комнаты номер два, спустился примерно без четверти восемь. И он позавтракал? О да, выпил чаю и съел два яйца пашот.
– Боже милосердный, – сказал Бридон, – как же он впихнул в себя четыре яйца, утром-то?
– Те, что ему поставили под дверь, он мог выбросить в кусты, – предположил Лейланд. – Птицы расправились бы с ними недолго думая.
По словам хозяйки выходило, что постоялец из комнаты номер два быстро расправился с завтраком, оплатил счет и около четверти девятого ушел. Что же до номера три, никто не видел, как он выходил. Но счет был оплачен за двоих.
– А после этого у вас были постояльцы? – спросил Лейланд. – Или комнаты сейчас примерно в том же виде?
Нет, больше постояльцев не было: начало месяца, еще не сезон. Но Лиззи, конечно, убрала комнаты после отъезда тех джентльменов. Да, пожалуйста, можно подняться и посмотреть.
Лейланд и Бридон осмотрели обе комнаты, особое внимание уделив оконной раме в номере два, понадеявшись, что на ней сохранились следы человека, торопливо вылезавшего из окна. Но никаких царапин не было, и дело шло к тому, что сыщики, худо-бедно проведя что-то вроде следственного эксперимента, вернутся к «Пескарю» с выстроенной, проверенной, обоснованной, но недоказанной версией. Герои уже спускались вниз, когда – чуть ли не в первый раз – подал голос американец:
– Я очень робею, но все же дерзну вынести на суд компетентных следователей предложение: может быть, удастся обнаружить отпечатки пальцев? Наши американские специалисты утверждают, что, если на руках человека были частицы, например, жира, то отпечатки пальцев, даже незаметные невооруженному глазу, могут сохраняться в течение многих дней. Я же со своей стороны обратил внимание, что гостиничная прислуга в вашей стране не всегда самым тщательным образом убирает комнаты. Если у вас имеется с собой какой-нибудь порошок, я бы предложил проверить графины в комнатах.
Предложение было из тех, что принимают только с горя, но за неимением лучшего к нему прислушались. Результат превзошел все ожидания: на каждом графине обнаружилось по меньшей мере по одному отпечатку большого пальца, довольно четкому. Когда Лейланд поднес их к окну, чтобы сравнить, воцарилось напряженное молчание. Для сомнений не могло быть никаких разумных оснований – отпечатки были идентичны. Графины аккуратно упаковали и прихватили с собой в качестве победных трофеев.
– Мистер Кверк, – сказал Лейланд, – убейте меня, если я знаю, что делать с вашим открытием. Но вы полностью подтвердили вашу догадку, а потому я надеюсь, вы не бросите это дело. Я готов давать вам, как вы их называете, подсказки – в пределах разумного, конечно. Полагаю, вы не планируете уезжать из «Пескаря»?
– Вы всегда найдете меня там, пока дело не будет закрыто, инспектор. Не знаю почему, но настоящая детективная история не отпускает человека, он не может бросить ее даже при желании. Я пробуду здесь еще около двух месяцев, и «Пескарь» меня вполне устраивает. Не говоря уже о компании.
– Бридон, – сказал Лейланд, – все это время вы были немы как рыба. Не иначе как до чего-то додумались и на пути к решению.
– Ну, до цели еще довольно далеко, – весело отозвался Бридон. – Но я люблю неожиданные затруднения, которые не имеют отношения к делу. А данное затруднение, судя по всему, не имеет к нему ни малейшего отношения.
Глава 12
Тайна острова
Бридон был молчалив, пока не остался наедине с Лейландом.
– Предоставляю вам решать, – сказал он, – в какой степени вы намерены довериться мистеру Кверку. Мне же остается сообщить вам, что я в свое время раздобыл отпечатки пальцев Найджела Бертела, чему сегодня ужасно рад. Когда я заходил к нему показать те фотографии, то постарался сделать так, чтобы он взял в руки конверт, где они лежали, и потом вернул его мне. По возвращении я тотчас сфотографировал отпечатки, вот снимок. Если меня не подводит память, полагаю, они те же, что на графинах.
