Олег Назаров (промоутер): После “Тоннеля” мы с Денисом Одингом решили заниматься большими мероприятиями, рейвами. Мы организовали структуру, которая стала называться “Контрфорс”. Правда, очень быстро я вышел из этой организации. А поначалу в ней состояли я, Денис Одинг и DJ Слон.
Денис Одинг (промоутер): Сначала в рамках “Контрфорса” мы делали вечеринки с Назаровым и DJ Слоном. Потом – только вдвоем с Назаровым, а потом Назаров уехал в Германию, зато из Москвы приехал Миша Воронцов. И мы стали с ним работать.
Олег Назаров (промоутер): Когда “Тоннель” закрылся, я на полгода уехал в Германию. Вернулся и устроил новогоднюю вечеринку в ТЮЗе. Она называлась “Нулевой отсчет”.
Денис Одинг (промоутер): “Тоннель” всем нам испортил отношения. И этот процесс продолжался, даже когда клуба уже не было. В состав “Контрфорса” тогда входил я, Миша Воронцов и Маша Малос. Когда Олег вернулся из Германии, выяснилось, что ни Миша, ни Маша работать с ним не хотят, а он не хочет работать с ними. Все эти конфликты были ужасно неприятными. Лично мне были симпатичны и те, и другой, но надо было выбирать. А так как у нас с Машей тогда были отношения, то выбор был очевиден. Олег приехал и пытался сделать что-то самостоятельно. Я помог ему с ТЮЗом: заключил на себя договор, сходил с кем-то договорился, потому что у меня в этом театре были контакты. Ну и он сделал вечеринку “Нулевой отсчет”, после которой никого из нас в ТЮЗе очень долго вообще не хотели видеть. То ли Олег не убрал за собой после вечеринки, то ли еще что-то… В общем, вместе после этого мы больше не работали.
Михаил Воронцов (промоутер, диджей): Зато “Контрфорс” сделал вечеринку, которая называлась “Восточный удар”. Сложно сказать, почему мы так ее назвали. У нас была концепция: мы привлекаем диск-жокеев со всех концов бывшего Союза. Не с Запада, а с Востока. В противовес иностранным диск-жокеям – наши. Денис Одинг (промоутер): “Восточный удар” был придуман летом 1995-го. Обычно в то время как бывало? Наши диджеи тогда годились только на то, чтобы служить фоном для какой-то иностранной звезды. А тут мы решили сделать вечеринку с большим количеством именно русских диджеев. Тогда, конечно, никто не думал, что “Восточный удар” станет масштабнейшим ежегодным фестивалем и будет проводиться на протяжении следующих двенадцати лет.
Михаил Воронцов (промоутер, диджей): Мы провели первый “Удар”, а потом пошло уже мероприятие за мероприятием. “Тоннель” ушел в прошлое, и теперь все самое интересное проходило именно в рамках “Контрфорса”.
DJ Анжела Шульженко: Сперва “Контрфорс” смотрелся очень свежо и революционно. И какое-то время я поддерживала с ними отношения, а потом рассорилась. Просто как-то перед вечеринкой “Рейв-монтаж”, за несколько часов до начала, мне позвонила Маша Малос и говорит:
– Анжелка, выручай! Нужно найти танцовщиц! Срочно!
Ну я нашла, они приехали, а Маша вдруг заявляет:
– Они страшные. Выступать не будут!
А эти девушки настоящие профессионалки, я за них отвечаю. И совсем они были не страшные. Я говорю:
– Дай им хотя бы деньги на такси!
Она отказалась. Тогда я сказала ей, что она сама страшная, и больше на вечеринках и фестивалях, которые устраивал “Контрфорс”, никогда не выступала.
DJ Федор Бумер: А я прекрасно помню, как проходила последняя вечеринка “Тоннеля”. Как раз потому, что устраивал эту вечеринку я. Перед этим Лена Попова позвонила Померанцевой и говорит: “Слушай, такая хуйня. Короче, „Тоннель“ закрывают. Все, вечеринок больше не будет”.
Я об этом узнал и говорю: “Нихуя! Должна быть! С этим клубом мы все должны как следует попрощаться!”
И я настоял на том, чтобы была вечеринка закрытия “Тоннеля”. Заставил всех диск-жокеев сыграть в течение одного вечера. Я тогда еще работал на радио “Порт FM” и повесил в студии бумагу, чтобы диджеи после каждой песни, через каждые десять минут, говорили, что сегодня закрытие легендарного клуба “Тоннель”. И даже на этой вечеринке многим еще казалось, будто это шутка. Вот сейчас закрытие, а через неделю еще одно, а потом еще одно, и еще… Да только на следующей неделе уже ничего не было. Это была последняя вечеринка в золотом “Тоннеле”. Время, когда реальным было вообще все на свете, понемногу уходило в прошлое.
Клуб “Трансформатор” (1997)
DJ Бумер (Федор Крылов): Первое время на вечеринки ходили очень свободные люди. Тогда не было такого понятия “гламур”. Люди, которые ходили на вечеринки, были просто друзья. Это была действительно компания друзей. До поры мы все были друзьями. Не было никаких напрягов. Все вопросы решались очень просто: “Алло, алло! Вот у меня вечеринка!” – “Да? А у меня на следующий день… Приходи!” И вдруг появились первые незваные гости: ребята из клуба “Трансформатор”. Они жили как-то отдельно, своей собственной довольно уродливой жизнью. Это была тусовка прибандошенных богатых чуваков. Со своими диск-жокеями. Со своими представлениями о том, как все должно выглядеть. Эти люди впоследствии и превратились в костяк петербургского гламура.
DJ Re-Disco (Денис Медведев, участник группы “2ва Самолета”): Как-то я подслушал разговор в чил-ауте клуба “Трансформатор”… Сидят две девочки:
– Знаешь что, а я бы диджею дала!
– Да ты что! Какому?
– Да любому.
И я в то же мгновение решил стать диджеем. (Смеется.)
Олег Назаров (промоутер): Где-то через год после открытия “Тоннеля” диджеев вдруг стало очень много. Появились всякие DJ Кефир, DJ Примат… То есть где-то они существовали и до этого, но раньше все эти люди жили как-то параллельно. DJ Лавски (Константин Петров): К середине десятилетия публика в дорогих заведениях типа планетария полностью сменилась. То есть понятно, что это все равно были бандиты, но теперь все они стали, блядь, продвинутыми. Бандиты носили модную одежду, разбирались в музыке, понимали, что такое электро и кто такой диджей.
DJ Слон (Олег Азелицкий): Я помню, один раз был на вечеринке. Приходят дамочка с каким-то бандосом, тот показывает пальцем на Федю Бумера и говорит: “Слушай, а че Федя не может определиться? Он то дедовский олд-скул играет, то охуенную музыку. Это что такое?! Ты ему передай, что если он джангл будет играть, то мы, блядь, его поддержим, а если хаус, то хуй!”
DJ Бумер (Федор Крылов): Бандосы в то время были вообще очень продвинутые. У них были бабки, и они много ездили по Европе… Кто-то тачки перегонял, кто-то просто отдыхать ездил. И оттуда они приезжалиуже очень продвинутыми в плане музыки, таблеток, наркотиков и ночного отдыха. Надо помнить, что в прежние времена любые ночные заведения в России были вообще запрещены. То есть опытаночной жизни ни у кого не было. А бандосики его сюда импортировали. Пятнадцать лет назад они были почти миссионеры. (Смеется.) Хозяевам заведений эта публика нравилась, потому что бандиты хорошо покупали таблетки… Самое смешное, что от таблеток они становились добрыми, не знали, как себя вести, и превращались в маленьких детей. Но иногда у них что-то там переклинивало, и они начинали стрелять в потолок.
DJ Лена Попова: Когда закрылся “Тоннель”, вся эта публика перебралась в заведение, которое называлось “Трансформатор”. Располагалось оно на 22-й линии Васильевского острова. Там играли все диджеи, потому что иногда нам просто нечего было жрать. При этом само место было ох какое лихое. Оно полностью принадлежало бандюганам и постоянно переходило из рук в руки. Боролись за “Трансформатор” целых три группировки. Там проходили своего рода корпоративные вечеринки, только это была корпорация бандитов. На этих вечеринках люди жрали галлюциногенные грибы в таких количествах, что страшно было смотреть… Там один человек просто умер.
DJ Бумер (Федор Крылов): Я родился в Перми, а в Петербург переехал как раз к открытию “Тоннеля”. Других клубов в стране тогда не было, и о “Тоннеле” все говорили. Вот, мол, в Питере открылось крутое заведение. Ну и вообще тогда в Петербурге было очень весело. Москва в те годы и рядом не стояла. Меня все это впечатлило, и в 1994-м я решил сюда переехать.
Я приехал на пермском поезде в пять часов утра. С сумками, со всем дерьмом в руках. Куда идти, я не знал. Знал только, что, судя по карте, где-то во-о-о-о-он там должна быть квартира, коммуналка, в которой можно кинуть вещи и умыться. И утром я шел с Московского вокзала по Суворовскому проспекту, тащил свою скромную коллекцию пластинок (тогда она казались мне настоящим сокровищем) и проигрыватель.
С собой у меня была достаточно приличная сумма. Уже тогда я пытался как-то зарабатывать. Какой именно это был бизнес, сейчас я сказать не могу. Скажу только, что не криминальный. Я привез с собой кое-какие деньги, но примерно за полгода все их потратил. Тусовался я очень активно, и деньги быстро закончились.
