– Видке, сна стояла позади «полка бессмертных», – предположил Нершапух.
– Там у них щитоносной не было, – возразил Вардан и обратился к Зохраку: – Ну-ка, скачи на наше правое крыло, спроси у князя Эпцайни, какие части переместились оттуда влево.
Зохрак поскакал, сопровождаемый телохранителем.
– Что это они задумали, зачем перебросили щитоносную пехоту влево? – спросил Хорен.
– Усиливают левое крыло, – объяснил Нершапух.
Текли ночные часы, приближался рассвет. Армии тяжело дйшали. Воины были крайне утомлены. Вардан приказал дать им отдых, строжайшим образом распорядившись, чтобы отряды спали по очереди и бодрствующий полк выступал вперед, к реке, дабы предупредить всякий неожиданный удар.
Стремление окинуть мысленным взглядом все поле боя, предугадать исход будущей битвы держало в напряжении всех. Но Вардан, напрягая все свои силы и способности на то, чтобы разгадать намерения врага и подготовить наиболее действенный контрудар, был охвачен и другими думами. Он думал о том, что цель ради достижения которой вышел на Аварайрское поле армянский народ, будет, пожалуй, достигнута совершенно иными способами и средствами, чем те, которые наметил он. Какая-то Смутная догадка, подобная далекому огоньку, мерцала в глубине его сознания. Он действовал, выносил решения, а эта мысль мелькала у него уже давно-давно и в Огакане, и в Арташате, и пр дороге в Агванк, и во время возвращения оттуда…
Прискакал Зохрак и сообщил:
– Князь Энцайни заявляет, что стоявшая перед ним щитоносная пехота двинулась влево и что сейчас позиции врага против него ослаблены.
– Ну-ка, поглядим, – проговорил Вардан и поскакал к центру.
Начальники соединений следовали за ним. Доехав до центра, они заметили густое скопление лучников, за которым стояла легкая конница. Это ясно доказывало намерение персов перейти реку вброд в этом месте. Атом слегка улыбнулся.
– Значит, упор на центр. Оттуда и нанесен будет удар? – спросил Нершапух.
Но Вардан задумчиво молчал.
– В центре удара не будет, – медленно сказал Атом. – Они побоятся завязнуть в топях… – Он с минуту подумал и дополнил свою мысль:-Несомненно, основной удар они нанесут на правом крыле!
Вардан ласкоао взглянул на юношу, незаметно улыбнулся, но продолжал хранить молчание. Начальники соединений задумались.
Но вот Вардан перешел к изложению своего плана: измотать силы врага. Когда шли на Аварайр, он намеревался осуществить этот план при помощи регулярного войска. Но вид огромной персидской рати вынудил его тогда отказаться от намеченного порядка боя и быстро перестроиться.
– Придется принять тактику народного воина, – сказал он с облегчением, словно освободившись от тяжкого бремени сомнений, и улыбнулся. – Здесь никакая иная тактика не годится. Только та, которую провозгласили народные воины: биться насмерть!..
– Но это опасно, – возразил Нершапух.
– Только так можно победить! И мы победим! – подчеркнул Вардан.
– Дай бог! Дай бог! – насмешливо, взволнованно и одновременно покорно произнес Нершапух, в котором заговорил привычный к суровой дисцкшшне старый воин.
– Дай бог! – с волнением повторили и начальники соединений.
– Бог даст, он всегда с народом! – утверждая свою мысль, повторил Вардан – Ведь война эта народная… – Он обратился к начальникам соединений. – Несомненно, до рассвета будут и иные перемещения у противника. Но основное расположение его сил таково: фланги укреплены для перехода реки вброд; на правом фланге он решил яе пропускать нас ни в коем случае. В центре топь преграждает путь и ему и нам. Он, наверно, опять перебросит свои силы против нашего правого крыла. Но он попытается стянуть нас к центру, чтобы охватить с флангов и раздавить нас. Так что осторожней на флангах!
– А мы и не будем стягиваться к центру! – заявил Нершапух.
– Предоставим ему думать, что мы дали себя обмануть! – сказал Вардан и вдруг, словно осененный какой-то догадкой, резко обернулся к окружавшим его нахарарам. – В эту ночь и завтра нам предстоит одним получить огромной силы удар. Какой бы жестокой ни показалась вам истина, но я ее вам открою: из всех возможностей нам доступна только одна – выматывать врага, ибо уничтожить его нам не под силу. Да, государи, скажем правду, – уничтожить ею нам не под силу. Выматывать его непрерывно, неожиданными нападениями, короткими сильными ударами! Нанести ему здесь крепкий удар, отступить и заставить нас преследовать… Пусть тащится за нами, истекая кровью! Будем наносить удары из центра, откуда он их не ждет! Сдерживайте его, сковывайте его в это время на флангах, не давайте ему ни в коем случае двигаться ни вперед, ни назад. Получив удар, он взбесится и кинется на нас. И вот здесь-то и надо будет начать правильное, изнурительное, выматывающее неприятеля отступление Придется напрячь все силы и все умение! И пусть вся страна Армянская напрягает силы, пусть она вся борется непрерывно, на равнине, в горах, в ущельях – всюду! Вот в чем наше спасение, или, вернее, вот в чей наша победа!
– Будет исполнено! – промолвил Нершапух, отдавая воинский привет: он начинал постигать стратегию Вардана.
– И когда враг будет вымотан так, как я намерен его вымотать, то есть когда он будет окрашивать путь своей кровью, пусть он тогда попробует догонять нас! Мы, несомненно, сумеем поставить его где-нибудь на колени. Судьба избрала меня, чтобы нанести врагу этот первый удар И я его нанесу? А вы делайте свое, – вы не дайте ему подняться?.
– Будет исполнено – повторили остальные нахарары, послушные воинской дисциплине.
Взволнованный Вардан все снова и снова возвращался мысленно к своему решению. До самого конца в течение всего боя, который протекал с переменным успехом, он напряженно решал все один и тот же вопрос: нанести персам удар регулярными силами или же енлзий народного ополчения? Или же нанести один удар вслед за другим? У него росла надежда, что в критический миг сверкнет молнией правильное решение. Тягчайший, мучительный час раздумий?
Во всяком случае, он решил сохранить обычный порядой ведения боя и лишь в решительный момент выпустить ополчение и нанести персам удар рукой простого народа.
Вардан обратился к сепухам:
– Постройте полк Мамикоияиа, конницу, воинов Дзмероца, по одному подразделениию из полков Арпрупи и Вананди, всех перешедших к нам из полков Ршгтуни и Хорхоруни и все отряды народного ополчения!
Сепухн поскакали выполнять это приказание.
– На ночное сражение едва ли они пойдут, – закончил Вардан. – Но на всякий случай будьте бдительны. Идите по местам, господь вам в ггомощь.
– Господь – наше прибежище и сила! – откликнулись начальники соединений и разъехались гго местам.
С Варданом остались Аршавир, Амазасп и Атом. Долгое время все молчали. Вардан продолжал обдумывать свое решение:
«Нанести удар и заставить истекающего кровью врага начать преследование?» Легко сказать!.. Но как выполнить это решение? Да и выполнимо ли оно? Не ошибается ли он? Ведь пришлось бы сознательно принести в жертву передовой заслон армянского войска! Во имя чего? Быть уничтоженным, чтобы уничтожить врага? Поставить армянский народ перед лицом величайшей опасности, чтобы спасти его? Нет! Требовалась величайшая жертва, Вардана терзала мысль об этой жертве. И он принял свое великое решение: подвергнуть опасности и себя и всех своих, чтобы тем самым получить право подвергнуть опасности армянский народ.
И вот перед ним стоял созданный им передовой, ударный отряд. Вардан приказал, чтобы все народное ополчение выстроилось и двинулось вперед под объединенным командованием Аракэла, Артэна, Саака и Хандут. Он вызвал их к себе и объяснил им, что самым простым и целесообразным для них будет всем следовать за регулярными полками:
– Все вместе за мной! Будете биться до последнего вздоха, пока рука держит меч или копье!
Вардан мягко улыбнулся и грустно пошутил, обращаясь к Атому:
– Видишь, князек, до чего дошло? Подаст ли нам победу господь?.. Выведет ли сам себя из пропасти народ армянский? Это будет видно не в тот миг, когда мы вступим в бой, а тогда, когда мы его закончим. А закончим мы его, вероятно, много позднее. Не сегодня и не на этом поле куется наша победа, а в глубине наших гор. Если я паду в бою и среди наших возникнет растерянность, вся моя надежда на тебя, на то, что тебе помогут крестьяне и все, кто останется в живых! Не теряясь, спокойно вступишь в бой, всех успокоишь и наладишь постепенный отход. Отступать будешь, непрерывно нанося врагу удары, завлечешь его в горы – там уничтожишь!
– Будет исполнено! – спокойно ответил Атом.
Оба умолкли.
Азарапет взглянул на Зохрака: глаза юноши были влажны.
– Жесток ты к сыну, Спарапет, – упрекнул он Вардана.
– Ничего, ои Мамиконян, – ответил Спарапет, обнимая Зохрака. – Мой сын знает, что мы не на свадьбу прибыли…
