Глазунов произнёс свою, сопровождавшуюся подарками приветственную речь, а старый Кааклу, вождь Кутча, в ответной речи от лица своих сородичей и гостей заявил: "Теперь мы не поверим слухам про русских, будто у них зубы и ногти железные, огнем дышут и имеют самый свирепый нрав; с мала до велика мы видим теперь русского и благодарим, что ты открыл нам всю истину; мы будем ходить к вам и желаем торговать с вами мирно".
По вполне понятным причинал гостеприимный Кааклу не хотел отпускать русских дальше, да они и не могли продолжить свой путь. Начальник экспедиции внезапно заболел и почти ослеп. Несмотря на это Глазунов продолжал собирать информацию и составлять отчёт. "Выхухоль(ондатра) водится во множестве. По заметкам туземцев, она появляется в изобилии через четыре лета, на пятое… На добычу лисиц и рысей обращают еще меньше внимания, нежели на промысел бобра… Выдр стреляют из лука, ловят мордами, а иногда и просто руками; в последнем случае промышленник, догнав выдру и схватя ее за хвост, отделяет заднюю часть туловища от земли настолько, чтоб она оставалась на передних лапах до тех пор, пока другой рукою успеет распороть ей брюхо; выдра таким образом приподнятая, не имеет возможности обернуться: иначе, остервенясь, бросается и наносит смертельные раны… В мене туземцев между собою пара соболей(куниц) равняется ценностью среднему бобру… Умерших своих жгут, и пепел, собрав в небольшой согнутый из бересты кузовок, отвозят непременно на то место, которое назначено умирающим. Жгут тело тогда только, когда труп начинает разлагаться, и потому в зимнее время хранят его иногда месяца по три… Увидя преимущества нашей одежды для летнего времени (индейцы) начали требовать ситцевых рубах, одеял, суконного платья, шапок, даже сапогов."
В сентябре Глазунову полегчало и экспедиция вернулась в Ново-Александровский редут. С того год "ради умножения возможностей и уменьшения трат" в торговых экспедициях в верховья Квихпаха впервые стали широко использовать индейцев танаина (кенайцев) и атене (медновцев) к скупке мехов у юконских племен. Будучи родственными по языку живущим на Квипахе коюконам, танана, хан и кутчин, они гораздо лучше могли исполнять роль посредников. Главной базой этих походов стал Николаевский редут. В начале лета оттуда отправлялись вверх по Сушитне партии "доверенных кенайцев" с грузом товаров для колмаковской фактории. Перетащив свои байдары и каноэ через волок в Ненану, они спускались до Тананы и Квихпаха. Для того Колмаков отправил Лукина основать в устье Тананы новую факторию. Зимовали эти агенты в различных селениях по Юкону и выменивали пушнину, привозя иногда весной в Николаевский редут до 600 бобровых шкур каждый. Эта практика продолжалась до 1837г., когда колмаковская фактория была сожжена, а её служащие перебиты.
Хотя за одно одеяло стоимостью в 15 руб. эти агенты должны были отдавать компании 5 больших или 8 малых бобровых шкур (по рыночной цене - около 200 руб.); а за фунт бисера или пол фунта табака 2 больших бобра, партнёрство было обоюдовыгодным, так как юконским индейцам товары обходились в двое дороже. По договору со всеми вождями танаина, за подобный кредит каждый из них должен был отрядить в летний сезон (с апреля по сентябрь) по одному мужчине и женщине от своего селения для работ на Компанию (всего по 20 мужчин и женщин). Эти временные работники получали плату товарами по 7 руб. в месяц. Привлечение танаина в качестве постоянных служащих позволило значительно сократить гарнизон Николаевского редута. Если в 1820-х гг. в нем состояло 12 русских, 12 каюров и 4 каюрки (при редуте жил еще один промышленный с семейством, уволенный от службы), то в 1834 г. гарнизон уже состоял всего из 6 русских, 5 индейцев и одной индеанки. Служащие в нем разводили картофель и репу, при этом часть урожая выгодно сбывалась танаина. К этому времени при редуте имелось небольшое стадо коров, но увеличить их число не представлялось возможным. Врангель с сожалением писал, что помимо слабых навыков ухода за скотом у индейцев, для умножения поголовья не хватает рабочих рук, а набирать дополнительных работников из местных было невозможно без принуждения.
Одновременно с операциями на севере колониальная администрация обратила пристальное внимание на южные рубежи. Приближение окончания срока конвенций о свободе мореплавания и торговли в водах Русской Америки, заключенных Россией с СШ и Великобританией в 1824-1825 гг., заставило Правление загодя принимать необходимые меры с целью вытеснения иностранных конкурентов. Для этого следовало перехватить торговлю с у иностранцев и выстроить несколько укрепленных факторий в устье наиболее крупных рек, в некоторых местах заменив ими одиночки, чтобы пресечь поступление пушнины из глубин материка на побережье, где она попадала в руки иностранных купцов. "Предприятию сему, - писало Главное правление в 1833 г., - в особенности благоприятствует теперешнее расположение к нам Колош, которые сами предлагают поселить к ним Русских и ручаются за безопасность сих поселений, как о том в прошлогоднем сведении было упомянуто. Главному Правителю колонии предписано было, на счет водворения на Колошенском берегу и самой торговли с Колошами, употребить все зависящие от него способы не теряя времени, тем более, что и срок, определенный конвенциями, приближается".
В начале своего правления Фердинанд Петрович выражал осторожный оптимизм относительно возможностей сотрудничества с англичанами и писал этому поводу директорам РАК, как в донесении от 30 апреля 1831 г.: "Чрез новое заселение Гудзонской Компании в Observatory Inlet (Форт-Насс. - А.Б.), может быть, действуя в одном духе с Российско-Американской компанией, несколько ограничится продажа огнестрельных снарядов (индейцам. - А.Б.), и я почитаю весьма не лишним войти с оною Компанией в дружеские связи, как ею предложено было".
Однако теперь барон был встревожен опасными перспективами, тем более, что Компания не могла успешно конкурировать с КГЗ в торговле с независимыми индейскими племенами северо-западного побережья из-за запрета на торговлю оружием и спиртным. В связи с этим главный правитель запрашивал разрешения директоров РАК продавать индейцам спиртные напитки для снижения торговых расходов и более действенной конкуренции с англичанами, которые не брезговали спаивать туземцев, несмотря на прямое нарушение Конвенции 1825г., заключенной между Россией и Великобританией. "Приученные торговцами Соединенных Штатов и Англии, колоши в проливах не отдают пушной промысел по тем ценам, которые платим им в Ситхе и которые кажутся нам чрез меру высоки: они требуют и того еще более и с великим трудом могли склонить их сделать уступку такую, что платежом нашими товарами обходится нам речной бобр большой величины в 15 рублей, средний в 10, малый в 7… Таковые высокие цены становятся нам менее тягостны тем только, что с разрешения Главного правления платим колошам частью и ромом, ибо на ром накладывается здесь 180% на покупную цену, так что платя за речного бобра большой величины 18, ведра или по счетам 20 рублей, в самом деле обходится оный нам около 7 рублей".
Однако директора РАК не дали на это своей санкции до истечения срока Конвенции в 1835г., хотя и соглашались во многом с мнением Врангеля. "Вы справедливо замечаете, что Компания не должна оставаться страдательной свидетельницей действия Англичан, клонящегося к явному возобладанию всей Колошенской торговлей в границах наших и почти пред нашими глазами, что непременно должно принять меры дабы противостать им и что, наконец, для достижения сего необходимо нужно иметь в колониях достаточный запас товаров на Колошенскую руку".
С другой стороны, считали директора РАК, сами англичане скоро будут не в состоянии поддерживать явно убыточный для них завышенный тариф за индейскую пушнину. Кроме того, приближалось окончание срока свободной торговли, введенной на 10 лет по англо-русской Конвенции 1825г. А после этого ГП готово было дать Врангелю полную свободу рук в торговых операциях с независимыми племенами. Директора советовали Врангелю немного потерпеть: "Срок Конвенции кончается скоро и, в случае торговли с Колошами, Вам предоставляется полное право продавать Колошам не только крепкие напитки, но и самое огнестрельное оружие и снаряды…".
Однако подобные увещевания не могли оказать на Врангеля существенного воздействия, поскольку он непосредственно и весьма конкретно ощущал усиление торговой экспансии компании Гудзонова залива на сопредельных территориях, а то и прямо в прибрежных водах Русской Америки. Быстрое их продвижение к границам Рус-Ам и появление их торговых судов в проливах архипелага Александра не на шутку встревожили колониальное начальство. В такой ситуации даже соблазнительное предложение англичан совместными усилиями вытеснить с северо-западного побережья бостонских торговцев-конкурентов не находило должного отклика у руководства РАК. Это было равносильно "приглашать тигра для расправы с волками".
