состояния. Если бы я знал, что тебя это так сильно напугало бы, то нашел бы другой способ отвязаться от тех типов.
— Не кори себя, Терренс, ты хотел как лучше и делал все, чтобы спасти меня. Давай забудем об этой ужасной ситуации. О том, что мы едва не погибли и разругались так, что чуть не поубивали друг друга. Ну и о том, что я и сама здорово напугала тебя своим приступом паники.
— Ну… — Терренс отстраняется от Ракель. — Про ссору я забуду с удовольствием… Но эта гонка еще долго будет сниться мне в ночных кошмарах.
— И в моих тоже… Похоже, твой братец ввязался в такие проблемы, что он вряд ли исправит их просто так.
— Знаю… И теперь я еще больше хочу потребовать с него объяснений и вправить его мозги. После таких приключений Эдвард уж точно не отвяжется от меня до тех пор, пока не объяснит, что все это, черт возьми, значит.
— Только не проявляй к нему слишком сильную агрессию. Он все-таки твой брат, а не чужой человек…
— Да… — хмуро бросает Терренс. — Брат, из-за которого мы едва не погибли… И из-за которого с тобой произошла эта паническая атака.
— В панической атаке я сама виновата, потому что не смогла сдержать свои эмоции. — Ракель на секунду прикусывает губу. — А из-за того, что мы чуть не погибли…
— Виноват я? Это ты хотела сказать?
— Нет-нет, я не это имела в виду… — резко мотает головой Ракель. — Ты ни в чем не виноват! Да и даже если бы мы не убежали, то нас могли ранить теми ножами, которые у них были. Возможно, они не хотели просто припугнуть нас…
— Думаешь, они хотели нас убить?
— Вполне возможно…
— Ну… — Терренс слегка хмурится. — Может быть… Но пока что не будем гадать. Мы пригласим моего братца к нам домой и заставим все рассказать.
— Ох, скорее бы уж… Хочется поскорее разобраться в этой истории и узнать, что тому типу, которого мы не знаем, нужно от нас.
— Будь уверена — уже послезавтра Эдвард расскажет нам все о том человеке и раскроет свою настоящую сущность.
— Я верю, милый, — едва заметно улыбается Ракель.
В воздухе на пару секунд воцаряется пауза, во время которой Терренс лишь скромно улыбается, а затем он быстро окидывает немного усталым взглядом всю территорию.
— Ладно, мне кажется, нам лучше вернуться домой, — говорит Терренс и слегка потирает лоб ладонью. — Если честно, происходящее забрало у меня все силы.
— Надеюсь, ты не оставишь меня здесь и не заставишь топать домой пешком? — скромно улыбается Ракель.
— Нет уж, ты уйдешь отсюда только со мной. А точнее, уедешь на моей машине. И да, даже если бы ты продолжила дерзить и кричать, то я бы просто закинул тебя на плечо, усадил в машину и все равно повез домой.
— Не бойся, радость моя, я не буду кричать, бить и кусаться, — отшучивается Ракель, мило погладив Терренса по щеке. — И твою машину тоже не собираюсь ломать.
— И за это огромное тебе спасибо, — тихо смеется Терренс. — Кстати, ты можешь встать и идти сама?
— Да, думаю, теперь смогу…
Терренс довольно быстро поднимается на ноги и помогает Ракель сделать то же самое, взяв ее под руку. А затем они быстро стряхивают с себя весь песок и всю грязь со своей одежды и помогают друг другу в случае, если они не могут дотянуться до каких-то мест.
— Кстати, должна признаться, что ты здорово водишь машину, — дружелюбно отмечает Ракель. — Где ты так научился?
— Ну, я люблю играть с огнем… — загадочно улыбается Терренс, берет Ракель за руку и направляется к своей машине. — И одним из моих увлечений были гонки на высоких скоростях. Будучи ребенком, я просто изучал все о машинах. А когда получил права в шестнадцать, то сразу же начал втягиваться в это дело.
— Не терпелось сесть в машину и начать гонять по городу?
— Точно, я не мог дождаться дня, когда у меня на руках будут права. А в свободное время я обожал гонки со своими друзьями. И я даже несколько месяцев посещал курсы экстремального вождения и успешно их закончил. Меня там многому научили, а кое-что я узнал от своих более опытных друзей, которые и посоветовали пойти на эти занятия.
— А ты всегда хорошо водил?
— Да, я всегда отлично справлялся с вождением и за все это время еще ни разу не попадал в аварии. Ну… Не считая сегодняшнего дня, когда те мерзавцы разбили мне машину.
— Полагаю, эти курсы сегодня очень здорово пригодились тебе. Ибо только профессионал с прекрасной реакцией смог бы так хорошо водить машину на скорости почти в двести миль в час.
— Согласен, если раньше для меня все это было лишь развлечением, то сегодня мне пришлось использовать все свои навыки по полной. — Терренс скромно улыбается с гордым видом. — Но я знал, что справлюсь, и был уверен в своих силах.
— Неужели твоя мама одобряла это увлечение и не пыталась остановить тебя?
— Нет, мама ничего не знала об этом, и я делал все, чтобы скрыть правду. А если у меня были какие-то травмы, то говорил ей, что просто подрался. И врать приходилось много раз, ибо я очень часто получал какие-то небольшие травмы: то кучу синяков, то сильные ушибы… Мне казалось, что лучше бы она знала про драки с мальчишками, чем про уроки экстремального вождения. Ее это тоже очень сильно беспокоило, но мама волновалась бы еще больше, если бы знала о моей любви к гонкам.
— Боялся, что она запретит тебе этим заниматься?
— Да, она могла бы запретить мне сделать что-то, если ей не нравилось это. Например, однажды мама запретила мне общаться с одним хулиганом, который учился со мной в одной школе. Он был не агрессивным, но очень уж проблемным и постоянно втягивал меня и всех своих друзей в огромные неприятности. А однажды он зашел так далеко, что многие родители стали отгораживать своих детей от общения с ним.
— А ты не думал, что она могла догадываться о твоих увлечениях, но молчать?
— Не знаю, может быть… Но мы никогда не говорили об этом… И я никак не хвастался перед ней своими успехами. Ведь в свое время матери пришлось много страдать из-за меня и моего не самого примерного поведения. Так что надо было не заходить слишком далеко.
— Понимаю…
Ракель на секунду замолкает, задумавшись о чем-то своем, и затем скромно улыбается, переведя взгляд на Терренса, которого она берет
