Последнее решение Верховного суда по этому знаковому делу, начиналось словами:
«Жесткие санкции применяются лишь, если в этом есть прямой практический смысл».
Это было время, когда меганезийское общество наощупь и наугад искало призрачную границу разумного и допустимого насилия по отношению к окружающему миру и — к самому себе. Тонкую красную линию, отделяющую самозащиту свободной ассоциации свободных людей от жестокости троглодитов к чужаку, инакомыслящему или инако–живущему. Отступать от красной линии далеко назад и любой ценой избегать насилия тоже недопустимо — тогда общество будет беззащитно перед каждым, кто более жесток, безразличен к человеческой жизни, более свободен в выборе средств. Максимум силы общества, его жизненного потенциала, лежит вплотную к тонкой красной линии, но не пересекает ее. Никто не придумал четкого способа описать эту линию в этологических определениях, и проблема предельных ситуаций остается, во многом, нерешенной.
В период проведения операции «Barrido del mar» капитан легкого фрегата–авианосца «Shadow of seal» попытался сформулировать это в манере, свойственной военным:
— Когда вы берете в руки оружие для защищы свободы, безопасности и собственности людей, для защиты Хартии и нашего образа жизни, вы должны чувствовать ту границу, которая отделяет смелость от глупости, решительность от жестокости и инициативу от произвола. Тогда ваши пули будут находить нужную цель. Тогда вам не стыдно будет рассказать своим мамам, своим любимым и своим детям о своей работе.
— А как, черт возьми, найти эту границу? – спросил кто–то из молодых пилотов.
— У тебя есть подружка? – спросил капитан.
— А то как же!
— И вы с ней ого–го как валяете друг друга где–нибудь на пляже, верно?
— Еще бы!
— А тебе не приходит в голову врезать ей локтем по носу или коленом по печени?
— Кэп, я что, дебил что ли?!
— Вот и здесь помни, что ты не дебил. Инструктаж окончен. Экипажи — по машинам!
*********************************
…
… Жанна дочитала последнюю страницу и попыталась как–то систематизировать все прочитанное у себя в голове. Получилось не слишком успешно. Она решила, что дело просто в переутомлении и пора, как говорится, «на горшок и спать». Организм требует.
Снилась ей какая–то фантастическая чушь. Будто она уговорила Оюю выполнить роль пилота при проникновении на Такутеа, их обеих сцапали копы, и отправили на каторгу, доить морских коров на атолле Тепи–Элаусестере. И вот, Жанна пытается как–то доить огромное непоседливое животное, а Оюю плавает вокруг и ехидничает: «Ну, ты даешь, гло! Это, может, у вас в Канаде доят морских коров в миссионерской позе, а здесь…».
…
46 — ХАОТО и ТАИРИ. Старые друзья.
Дата/Время: 7 сентября 22 года Хартии. Утро и день. Место: Меганезия. Округ Саут–Кук. Атолл Никаупара. Бар, рынок, лагуна и небо над ней.
…
Открыв глаза, канадка не сразу поняла, где она. На это потребовалось секунд 10. Ну, да: атолл Никуапаро. Мини–отель при салуне «Aquarato». Комната №4. Снизу раздавался Звонкий голос Оюю: «… Нет, ты гонишь, Снэп! Чуки права, миссионеры ни хрена не могли показать, потому что им их оффи–религия запрещает даже записывать, читать и рассказывать что–то про секс. По ходу, такое извратное табу!»
Жанна улыбнулась – она поняла, откуда во сне взялась последняя фраза. Когда минут через двадцать она, приняв душ, спустилась в бар, спор еще продолжался, что дало возможность канадке блеснуть своей эрудицией.
— Iaora, foa! – сказала Жанна, привлекая к себе внимание спорщиков: Снэпа, Оюю, Чуки, Флико, двух молодых креолов и 30–летней папуаски (которая стояла за стойкой видимо подменяя Хаббу и Нитро), — Хотите, расскажу, как на самом деле?
— Упс…! – растерянно отреагировал Снэп, — А чего ты вчера молчала, когда мы с Оюю грузили всем мозг?
— От растерянности все вылетело из головы, — призналась она.
— Это Жанна из Новой Шотландии, — проинформировала всех Чуки, — Жанна, это — Йао, vahine Хаббы и подруга моей мамы, а эти парни – Лодо и Кларк из Паго–Паго, Самоа.
— Мы, по ходу, выясняем, что за обычай, бетонировать шатры, — пояснил Лодо. Они со своим земляком были очень похожи, только этот был выбрит наголо, а у Кларка была внушительная каштановая шапка вьющихся волос.
— Чего выяснять? – заметила Йао, — Вам шериф обещал новый шатер за счет мэрии.
— Да нет, мы не в претензии, — сказал Кларк, — просто хочется узнать, как правильно это делать. Типа, тоже над кем–нибудь приколемся. Выходит не дорого, а зажигает ого–го.
— Это если мы дешево найдем генератор пенобетона second–hand, — уточнил Лодо.
— Фи! Не найдем, так возьмем в аренду на день, — ответил тот и, повернувшись к Жанне, спросил, — Гло, а ты историк?
Она покачала головой.
— Я журналист. Пишу про экологию и обычаи в разных странах. Так вот, известно, что термин «миссионерская поза» первым услышал этнограф Бронислав Малиновский, в Папуа, на осрове Тробриан, во время I Мировой войны.
— Остров Тробриан уже наш, — заметил Лодо, — недавно присоединился.
— Вот как? Я не знала. Но тогда это была Британская Новая Гвинея. По словам местных жителей, миссионеры не одобряли туземные позы, как заимствованые у животных, и учили, что надо заниматься сексом лицом к лицу, лежа, и мужчина сверху.
— Незачетно, — буркнул Флико, — Позы стоя невозможно заимствовать у животных.
— Позу «бонобо» — можно, и она, кстати, лицом к лицу, — возразил Кларк.
— Бонобо? – переспросила Жанна.
— Это вариант стоя, — пояснил самоанец, — vahine обнимает kane руками за шею и ногами вокруг пояса, а двигается вверх–вниз. Что, у вас так не делают?
— Почему же? Делают. Только парень должен быть тяжелый, а девушка легкая.
— По ходу, так, — подтвердил Лодо.
— Жанна, тебе что на завтрак? – спросила Йао.
— Даже не знаю. А что тут есть?
— Хочешь яичницу с крабами и какао с булочкой? – предложила та.
— ОК, — согласилась канадка, — То, что надо.
— Сильно не наедайся, — предупредила Оюю, — Мы же будем прыгать, ага?
— Пусть человек поест, — возразил Снэп, — Давай мы сначала прокатим ее на рынок, там всякие сувениры, и заодно растрясти пузо. А потом – вжжж!
— Логично, — согласилась его подруга.
— Короче, я делаю нормальную порцию, — резюмировала Йао, — Если что надо, кричите громче, я буду в кухне, а там шумит немного. Действительно, через четверть минуты оттуда послышалось отчетливое шкворчание.
Чуки энергично поскребла пятерней голую спину (собственно, из одежды на ней был только поясок с разноцветными шнурами), и спросила:
— Жанна, а откуда миссионеры узнали про туземные тробрианские позы?
— Скорее всего, видели. Я не думаю, что тробрианцы прятались от них с этим делом.
— Но ведь миссионерам нельзя на это смотреть, — заметила папуаска, — у них табу.
— Ага! – оживилась Оюю, — Мы по экоистории проходили про оффи–библейские табу.
— Ты просто не в курсе, — заметил Флико, — В оффи–библейских религиях табу сделаны специально, чтобы спрятаться и нарушать их, пока никто не видит. У римо–католиков оргазм бывает только от страха. У пуритан – тоже. Такое извращение.
— Быть того не может! – крикнула с кухни Йао.
— Может, — авторитетно заявил Кларк, — Их этому с детства учат.
— Да, — поддержал Лодо, — Поэтому и столько скандалов, когда они на этом попадаются.
— Жанна! – снова крикнула Йао, — У вас в Канаде есть римо–католики и пуритане?
— Да, — подтвердила канадка.
— Тогда скажи: что, правда у них такое…?
— К сожалению, — со вздохом, ответила Жанна, — В очень религиозных семьях такое, действительно, встречается.
— А почему у них не отбирают детей, у этих извращенцев?
— У нас закон не позволяет отбирать детей в таких случаях.
— А что не поменяете закон? У вас же демократия, нет?
— Как они поменяют? – ответил за нее Флико, — У них в парламенте большинство такие.
— Ужас! – констатировала Йао, — Чуки, принеси Жанне яичницу, пока я сделаю какао.
Юная папуаска обиженно фыркнула, отправилась за стойку бара, и сообщила на ходу:
— Знаешь, тетя Йао, какой там закон? Если ребенку покажут фото голого взрослого, или если взрослому покажут фото голого ребенка, то его сажают в тюрьму!
— Кого сажают? – удивилась та.
— Кого–то из них. Мне киви объясняли, только я не врубилась… Жанна, кого сажают?
— Тех, кто показывал, — хмуро ответила она, — А иногда и тех, кто смотрел на сайтах.
— Ага! – крикнула Чуки уже с кухни, — Киви так и говорили. А если подросток кому–то покажет фото, где он голый, то его сажают в специальную подростковую тюрьму!
