мой сударь Гаген, привет мой вам большой!
Я и жена так рады, что вы пришли сюда:
Она гонцов немало на Рейн послала к вам туда».
1811 «О том слыхал я», Гаген промолвил в свой черед:
«Не попади я к гуннам через моих господ,
Всё ж, я, чтоб честь воздать вам, сюда бы
прискакал». —
Тут за руку столь милых гостей хозяин знатный взял.
1812 Он их повел к сиденью, где восседал он сам.
Тут подали (усердно всё делалось) гостям
Вина, мораса[101], меду, всё в чашах золотых,
Вместительных; просили гостями быть бойцов
чужих.
1813 «Вас в этом уверяю», царь Этцель так сказал:
«Да, ничему на свете так рад я не бывал,
Как этому, что, витязи, сюда вы прискакали.
Недаром у царицы печаль и грусть ее пропали.
1814 И то, я всё дивился, что причинил вам я?
Гостей немало знатных бывало у меня,
Лишь вы не посетили меня, – ну, хоть бы раз;
За то, уж как и рад я, что наконец увидел, вас!»
1815 Ответил рыцарь, духом высокий, Рюдигер:
«Вам радоваться можно: ведь, верности пример —
Весь род моей царицы, уж как они блюли
Её![102] Они к вам много бойцов нарядных привели».
1816 Был поворота солнца канун, как господа
К двору явились Этцеля. Слыхал ли кто когда
Про столь привет высокий, каким он их почтил?
Уж есть приспело время: к столу царь с ними
поспешил.
1817 Да, ни один хозяин с гостьми так не сидел.
Еды, питья им вволю он подавать велел:
Чего ни спросят, было готово всё для них:
Ведь, сколько говорилось чудес про тех бойцов
лихих[103]!
XXX авентюра
Как они[104] сторожили
1818 День кончился; всё ближе к гостям ночь
подступала.
На витязей усталых тревога тут напала:
Когда же их отпустят на ложах отдыхать?
Напомнил это Гаген: о том им скоро дали знать.
1819 Сказал хозяину Гунтер: «Дай Бог вам в счастье жить!
Хотим мы спать: должны вы теперь нас отпустить.
Когда велите, утром мы рано к вам сюда
Придем». – И он с гостями расстался весело тогда.
1820 И вот, повсюду стали гостей теснить и жать,
Фолькер удалый гуннам тут поспешил сказать:
«Как смеете бойцам вы ходить здесь по ногам?
Коль вы не прекратите, смотрите: плохо будет вам!
1821 Уж так своею скрипкой я двину кой-кого,
Что верным всем придется оплакивать его.
Что ж вы стоите? дать нам дорогу вы должны.
Зовутся все бойцами, да духом-то не все равны».
1822 Пока скрипач так гневно всё это говорил,
Назад удалый Гаген тут взор свой устремил,
Сказал он: «В этом правы вы, шпильман удалой!
Вы, витязи Кримхильды, идите-ка к себе домой.
1823 Того, что вы хотите, не сможет, чай, никто.
К нам приходите завтра пораньше, если что
Задумали; ночь дайте гостям провесть в покое:
Чай, все так поступали, кто дело замышлял такое».
1824 И вот, в один просторный зал всех гостей ввели.
Что там постелей всюду они тогда нашли
Вполне готовых, длинных, широких, дорогих!
Замыслила Кримхильда беду великую на них.
1825 Что кольт(е)ров[105] из Арраса искусных там лежало!
(Все пфелль, блестящий самый) и покрывал немало
Из лучших аравийских шелков, каймы на них
Виднелись: то-то пышен был блеск каём тех дорогих!
1826 Из меху горностая и черных соболей
Что одеял виднелось! Под ними ждал гостей
До бела утра отдых приятный ночью той:
Царь ни один так пышно не спал с дружиной удалой.
1827 «Увы, ночлег нам этот!» млад Гизельхер тогда
Сказал: «беда дружине, что с нами шла сюда!
Радушно предложила сестрица нам ночлег,
Всё ж, я боюсь, что смерть нас через нее постигнет
всех».
1828 «Оставьте страх», муж Гаген сказал ему тотчас:
«С щитом всю ночь я буду сам сторожить здесь вас.
Вас сохранить надеюсь, пока не рассветет;
Не бойтесь, а потом уж пусть каждый сам себя
спасет!»
1829 Ему тут все спасибо сказали, поклонились;
Они пошли к постелям; нарядные ложились
Не долго: улеглися они живой рукой.
Вооружаться начал тут Гаген, витязь удалой.
1830 Тогда Фолькер, воитель, скрипач, ему сказал:
«Не погнушайтесь, Гаген: я с вами бы желал
До утра этой ночью на страже вместе быть!» —
Уж как за то Фолькера спешил боец благодарить:
1831 «Да наградит Господь вас, Фолькер любезный: я
Средь всех забот хотел бы иметь подле себя
Лишь вас одних, когда бы в беду попал я сам.
Коль смерть не помешает, за это отслужу я вам».
1832 Они надели оба блестящий свой наряд,
Из них был каждым в руку щит той порою взят
Они из дома вышли и перед дверью стали.
Как верно тою ночью они гостей оберегали!
1833 Проворный Фолькер добрый свой щит с руки
сложил,
Его к стене той залы воитель прислонил,
А сам пошел обратно, достал он скрипку там:
Как витязю прилично, служил он там своим друзьям.
1834 В дверях на камень сел он; никогда смелей,
Конечно, не бывало на свете скрипачей.
Он заиграл и
