так, что нужное место она нашла практически сразу — благодаря кучке тусовщиков, одетых в точности так, как описывал Дуги, которые вдруг неожиданно вынырнули на улицу. Вход в клуб представлял собой несколько ступенек, уходящих вниз к подземному тоннелю. «Интересно, — подумала Айрис, — не устроили ли его в старом бомбоубежище времен Второй мировой?» Ей приходилось слышать, что в городе они еще кое-где сохранились, причем практически в нетронутом виде.
Едва свернув за угол, она натолкнулась на какого-то парня в черном виниловом плаще — глянцевый пластик отчетливо хрустнул, когда они соприкоснулись. Из-под копны темных волос на нее глянули ярко-зеленые глаза, обведенные черными тенями, остальное лицо скрывалось под кожаной маской. Айрис могла поспорить на что угодно, что у него цветные контактные линзы. Она и сама иногда так поступала, хоть и с чисто практическими целями. Парень задержал на ней взгляд несколько дольше, чем полагалось при случайной встрече. «Куда так гонишь-то?» — подумала она, уставившись на него в ответ. Парень неразборчиво пробормотал извинения и быстро зашагал прочь.
Электронная музыка людоедски ухала басами, размеренно сотрясавшими стены, чем ближе к нутру подземного сооружения, тем оглушительней. У входа в то, что показалось ей бесформенной пещерой, пронизанной неоновым светом и вспышками стробоскопа, мозги окончательно скрутились в трубочку. Десятки молодых людей и девиц с ярко окрашенными волосами и в разноцветных париках яростно извивались и крутились под долбящий, гипнотический, синтезированный саунд. Внутри было тесно и жарко, пахло потом, и Айрис предположила, что если задержится здесь достаточно надолго, то попросту впадет в кому, вызванную ритмичными звуковыми колебаниями и вспышками света.
Протолкавшись сквозь стену человеческой плоти, она направилась к забитому битком бару. Поскольку с надеждой заказать здесь что-нибудь в обозримое время можно было прочно расстаться, Айрис прислонилась спиной к колонне и стала наблюдать за публикой. Одетые в черное девицы щеголяли в ярких ажурных чулках и туфлях на высоченной платформе всех цветов радуги, от пирсинга рябило в глазах. Парни в большинстве своем были затянуты в резину и сверкающий винил, некоторые напялили старинные очки-консервы и противогазы. Айрис не испугалась, хотя зловещее зрелище ужаснуло бы многих. Ребята поставили перед собой задачу шокировать — вот и шокируют.
Какая-то мысль, которую она никак не могла ухватить, скреблась где-то в самой глубине головы. Продолжая шарить взглядом по сторонам и напрягая глаза от несметного количества отражающего материала, посылающего ярко-желтые и зеленые блики, Айрис мысленно вернулась к парню в тоннеле. Его манеры, то, как он изучающе уставился на нее, упорно наводили на мысль: что-то в нем все-таки было странное. Хотя все они тут такие — странные. Выделяясь из толпы и понимая, что совершенно не вписывается в окружающую обстановку, она решила, что пора убираться отсюда.
31
— Ты дома?
— Угу.
— Тогда открывай, — сказал Карнс.
Джексон выглянул из окна лестничной площадки и увидел задравшего к нему голову Мика Карнса. Тот улыбался до ушей.
— Я принес тебе хорошие вести.
— Сейчас спущусь.
Джексон открыл дверь, и Карнс пулей влетел внутрь.
— Господи, ну и холодина!
— Кофе?
— Супер. Черный, без сахара.
— Должно быть, действительно приперло, если ты примчался… — Джексон застыл с чайником в руке, глянул на часы, — считай что в восемь утра.
— Кто рано встает, и так далее, — отозвался Карнс. — Пока не забыл — Броун запустил экспертизу по веревке по ускоренной программе. Предварительные результаты позволяют предположить, что Джордану Базвеллу либо в цирке надо было выступать, либо его убили.
— Я так и думал.
— Мы склоняемся к убийству, поскольку направление движений при завязывании узлов позволяет предположить, «а»: тот, кто это сделал, правша, хотя Базвелл был левша, и «бэ»: Базвелл не смог бы с легкостью завязать их, подняв руки над головой. И еще у него здоровенная шишка на макушке, предполагающая, что предварительно его вырубили ударом по голове.
— На веревке никаких следов ДНК? — спросил Джексон, наливая кофе и передавая кружку Карнсу.
Тот взял ее и помотал головой.
— Всё в стиле Неона, как по писаному, — пробормотал Джексон. Карнс, как он заметил, избегал его взгляда. — Что-что?
— Броун не считает, что тут есть какая-то связь.
— Да ты шутишь!
— Никаких огней, никакого реквизита, никакого действа.
Джексон уставился на Карнса, разинув рот. Неужели он окончательно потерял связь с действительностью? Неужели желание во что бы то ни стало найти Неона настолько ослепило его, что он неспособен увидеть совершенно очевидные и логичные вещи? Припомнился разговор с Гонзалесом, который сразу подверг сомнению версию относительно пребывания Неона в Лас-Вегасе.
— И Базвелл вел довольно пеструю жизнь, когда не подметал улицы, — продолжал Карнс. — Вполне мог наступить на хвост любому количеству всяких подонков.
— Чушь собачья! Это был Неон, черт побери!
При этой вспышке Джексона Карнс даже вздрогнул.
— Я только посланник, братан.
Мэтт извинился, раздраженный собственной неспособностью держать себя в руках. Мик меньше всего заслуживал того, чтобы срывать на нем свое раздражение.
— Ладно, не парься, — примирительно произнес Карнс, отхлебывая кофе.
— Что-нибудь еще? — спросил Джексон больше с надеждой, чем с верой.
— От эксперта по документам пока ни звука. Поскольку она всего лишь оказывает мне дружескую услугу, я стараюсь не надоедать ей… — Карнс допил остатки из кружки. — Ладно, пора мне возвращаться в наше паучье гнездо.
— Пока ты не ушел, вот, у меня кое-что для тебя есть. — Джексон сдернул с подоконника запечатанный конверт.
— Выглядит официально. Что это?
— Инструкции, что делать, если со мной что-нибудь случится.
Карнс испуганно заглянул ему прямо в глаза.
— Ты — единственный человек, которому я могу доверять.
Мик покачал головой, взял конверт кончиками пальцев, словно улику, которую нужно должным образом сохранить.
— Послушай, Мэтт, это ведь я к тебе тогда пришел! Думал, это тебя поддержит, даст точку опоры, но это просто ни в какие ворота не лезет! Вообще-то не предполагалось сделать твою жизнь опасной.
Джексон пропустил его слова мимо ушей.
— Тут всё. Положи в какое-нибудь надежное место. И не открывай, пока не придется.
Карнс неохотно засунул конверт в карман пальто.
— Не нравится мне все это…
— Обещаешь не открывать?
— Конечно.
— Скажи это.
— У тебя. Есть. Мое. Слово. Доволен?
Джексон поблагодарил его и проводил к двери.
До встречи с адвокатом оставался еще час, а после Мэтт намеревался сделать небольшое, но очень важное приобретение в магазине, специализирующемся на последних электронных примочках для транспортных средств. Он мыл посуду, когда зазвонил мобильник. Высветившийся номер был ему незнаком.
— Алло, — сказал он.
— Это старший детектив-инспектор Джексон?
— Кто спрашивает?
— Меня зовут Энди Феннер, я…
— Корреспондент криминальной хроники из «Пост», — перебил его Джексон.
— Мы
